Читать онлайн «Обманщик». Страница 32

В январе Сэм пошел в детский сад. Теперь его мать могла ездить в Кройдон каждый день, не оставляя его на попечение тетушки Вай. Сэму было жаль расставаться с тетушкой Вай, потому что она держала неподалеку кондитерскую лавку и часто позволяла ему, облизав палец, сунуть его в банку с шербетом. Весной того же года на Лондон дождем посыпались ракеты Фау-1, самолеты-снаряды, которые немцы запускали с территории Нидерландов.

Сэм хорошо помнил тот день, когда в детский сад пришел мужчина в форме уполномоченного по гражданской обороне, в жестяном шлеме, с противогазом на боку. Через несколько дней Сэму должно было исполниться шесть лет.

Была объявлена воздушная тревога, и все утро дети провели в бомбоубежище. Это было куда веселей, чем сидеть на уроках. Когда был дан сигнал отбоя, все вернулись в класс.

Мужчина о чем-то пошептался с директрисой, та вывела Сэма из класса, за руку отвела его в свой кабинет и угостила печеньем с тмином. Маленький, ничего не понимающий Сэм ждал, что придет очень добрый мужчина и отведет его в сиротский приют доктора Барнардо. Потом ему сказали, что больше нет ни фотографии в серебряной рамочке, ни портрета большого улыбающегося мужчины с сержантскими нашивками.

В приюте доктора Барнардо Сэм учился хорошо, сдал все экзамены и был призван в учебные войска. Когда ему исполнилось восемнадцать, его отправили в Малайю, где в то время шла необъявленная война в джунглях между британцами и коммунистическими террористами. Его зачислили писарем в разведывательный отдел.

Однажды Сэм подошел к полковнику и высказал одну очень здравую мысль. Полковник, профессиональный военный, тотчас сказал: «Изложите предложение в письменной форме». Так Сэм и сделал.

С помощью одного из местных малайских китайцев контрразведчики схватили руководителя террористов. Маккриди предложил распустить через китайскую общину слух, что террорист выкладывает на допросах все что знает, и теперь его в такой-то день должны перевезти из Ипоха в Сингапур.

Когда террористы напали на машину, оказалось, что изнутри она бронирована, а из щелей выставлены стволы пулеметов на треногах. С засадой расправились быстро, а в джунглях нашли шестнадцать убитых китайских коммунистов, еще двенадцать тяжелораненых. Малайские скауты завершили дело. Сэм Маккриди еще год прослужил в Куала-Лумпуре, потом демобилизовался и вернулся в Англию. Очевидно, поданное им предложение было подшито в его личное дело, ибо кто-то позже обратил на него внимание.

Маккриди стоял в очереди на бирже труда – тогда эту организацию еще не называли «бюро по трудоустройству», – когда кто-то потянул его за рукав. Мужчина средних лет в твидовом пиджаке и коричневой фетровой шляпе пригласил его в соседний паб. Две недели спустя, после нескольких собеседований, его приняли в «фирму». С тех пор, в течение тридцати лет, фирма была его единственной семьей…

Сэм услышал свое имя и будто проснулся. Надо быть внимательнее, напомнил он себе, речь идет о твоей судьбе.

Говорил Денис Гонт, держа в руках толстую папку.

– Думаю, джентльмены, нам стоит вспомнить некоторые события 1986 года. Лишь этих событий может оказаться достаточно, чтобы настоять на пересмотре решения о досрочном увольнении Сэма Маккриди. Я имею в виду события, которые, насколько нам известно, начались весенним утром на равнине Солсбери.

Справа, над лесным массивом Фокс-коверт, еще висел редкий туман, предвещая теплый солнечный день.

Над открытой местностью, которую не одно поколение солдат называло Фрог-хиллом, доминировала высота. На ней столпились офицеры всех родов войск. Они собрались, чтобы наблюдать за ходом военных учений – «сражения» между двумя равными по силе батальонами. С обеих сторон будут только британские солдаты. Из дипломатических соображений стороны именовали не «британцами» и «противником», а «голубыми» и «зелеными». Отдавая должное составу группы наблюдателей на высоте, на этот раз отказались даже от привычки называть одну из сторон «красными».

Британская армия давно облюбовала для маневров открытую местность севера равнины Солсбери, потому что она очень напоминает Среднеевропейскую равнину, на которой, возможно, начнется третья мировая война. На всей местности были рассеяны посредники; они будут начислять той или иной стороне очки, которые в конце концов и решат исход сражения. В этот день жертв не будет, солдатам предстояло только учиться умирать.

За группой офицеров стояли автомобили, которые и доставили их сюда. Здесь было несколько штабных лимузинов и большое число менее комфортабельных «лендроверов» в камуфляжных серо-зеленых пятнах. Повара уже разбили полевые кухни, чтобы весь день по первому требованию подавать горячий чай или кофе, и стали распаковывать коробки с холодными закусками.

Офицеры бесцельно кружили по высоте или стояли в позах, которые принимают наблюдающие за маневрами офицеры в любой стране мира. Одни изучали карты под тонким пластиком, на котором позднее можно будет нанести жирным карандашом и стереть условные обозначения, другие в мощные полевые бинокли обследовали местность, некоторые с серьезными лицами совещались друг с другом.

В центре группы наблюдателей стояли важный британский генерал, командующий южным округом, и его личный гость, генерал другой стороны. Между ними и на полшага сзади стоял бодрый младший офицер, только что из школы переводчиков, и ловко бормотал на ухо то одному, то другому генералу.

Группа британских офицеров была самой многочисленной: в нее входило чуть больше тридцати человек. Все они были настроены очень серьезно, как бы отдавая должное неординарности этого важного события. Британские офицеры к тому же казались настороженными, словно они были не в силах освободиться от старых привычек. Шел первый год перестройки, и хотя советских офицеров уже приглашали в качестве наблюдателей на маневры британских войск в Германии, в самом сердце Англии такие гости британской армии появились впервые. Старые обычаи отмирают долго.

Русские – семнадцать тщательно отобранных и проверенных офицеров – были едва ли не серьезнее британцев. Одни из них более или менее сносно говорили по-английски и не скрывали этого, а пять офицеров владели английским в совершенстве, но делали вид, что не понимают ни слова.

При отборе наблюдателей владение английским языком было однако не самым важным критерием. В первую очередь учитывался опыт офицера. Каждый советский офицер был специалистом в своей области и хорошо знал британское вооружение, тактику и структуру британской армии. На инструктаже им было приказано не только слушать, что им говорят, и уж тем более не принимать все на веру, а внимательно наблюдать, ничего не упускать из виду и по возвращении предельно точно доложить, насколько хороши британцы, какое оружие и приборы они используют, как они ими пользуются, и где у них слабые места – если таковые окажутся.

Почти весь предыдущий день они провели в Лондоне, главным образом в своем посольстве, и прибыли на полигон накануне вечером. Первый обед в офицерской столовой тидуортской военной базы прошел очень официально, даже немного скованно, но обошлось без инцидентов. Время для шуток и песен наступит позже, быть может, на второй или третий вечер. Русские знали, что по меньшей мере пятеро из них наблюдают за остальными, а возможно, и друг за другом.

Британским офицерам никто об этом не рассказывал. Правда, они тоже не сочли нужным сообщать, что среди тридцати британских офицеров четверо были не из армии, а из контрразведки. Но, во всяком случае, британские контрразведчики смотрели за русскими, а не за своими соотечественниками.

В состав группы русских наблюдателей входили два генерала: один со знаками различия моторизованной пехоты, другой – бронетанковых войск; полковник Генерального штаба; один полковник, майор и капитан из армейской разведки – все трое объявленные, то есть не скрывавшие того, что они работают в ГРУ; полковник авиации в полевой куртке с открытым воротом, из которой выглядывала бело-голубая тельняшка, что свидетельствовало о принадлежности полковника к частям спецназа; полковник и капитан из пехоты; полковник и капитан из бронетанковых войск. Кроме того, в группе были подполковник, майор и два капитана из армейских штабов.

Советской армейской разведкой руководит Главное разведывательное управление армии (ГРУ), и три объявленных сотрудника ГРУ имели соответствующие знаки различия. Только им было известно, что майор войск связи и один из капитанов армейского штаба на самом деле тоже были из ГРУ. Ни другие русские, ни тем более британцы этого не знали.

В свою очередь британцы не считали нужным информировать русских о том, что в офицерских казармах в Тидуорте и возле них находятся двадцать оперативников Службы безопасности. Они останутся там до тех пор, пока на третий день утром вся советская делегация не уедет в Лондон, а оттуда отбудет в Москву. Оперативники ухаживали за лужайками и клумбами, обслуживали обедающих офицеров или полировали бронзовые украшения. Ночами они, сменяя друг друга, издали наблюдали за зданием казармы, сидя в подготовленных заранее удобных наблюдательных пунктах. Несколькими днями раньше, на брифинге в министерстве начальник Генерального штаба заметил командующему южным военным округом: «…лучше всего вообще не спускать глаз с этих озорников».