Читать онлайн «Загадка смерти Сталина. Исследование». Страница 21

Сумасбродные действия, как говорит Хрущев?

Ничуть не бывало.

Целеустремленные и целеоправданные действия с гениальным чутьем предвидения. Если бы Сталину удалось уничтожить Политбюро 1952 года, он, вероятно, жил бы подольше, а антисталинского XX съезда партии в истории вовсе не было бы.

К XIX съезду партии Сталин оказался в полной изоляции от остальных членов Политбюро по важнейшим вопросам международной и внутренней политики. Достаточно беглого анализа спорных вопросов, чтобы видеть глубину разногласий.

Так, Сталин просто проспал радикальную революцию в мировой политике и дипломатии в результате появления термоядерного оружия. Советские трубадуры Сталина как-то писали, что когда президент Трумэн на Потсдамской конференции сообщил Сталину эпохальную новость о том, что американцы изобрели беспримерное оружие — атомную бомбу, то Сталин перевел разговор на тему о погоде. Но трагизм положения в том и заключался, что на Сталина эта бомба действительно не произвела должного впечатления.

Назначив Берия председателем советской атомной комиссии с заданием либо изобрести атомную бомбу усилиями советских ученых, либо украсть атомные секреты у Америки и Англии, Сталин, однако, не стал вести миролюбивую политику хотя бы до тех пор, пока будет готова советская бомба. Наоборот, он искусственно, порою вызывающе, провоцировал крупные международные кризисы один за другим: форсированная большевизация восточноевропейских государств в нарушение всех союзнических договоров, попытка аннексии иранского Азербайджана, предъявление к Турции требования о военных базах в районе проливов, организация движения советских армян и грузин за возвращение Турцией армянских и грузинских земель, организация гражданской войны в Греции, требование о передаче Ливии Италией Советскому Союзу, берлинская блокада, корейская война — все это Сталин делал, когда у него еще не было серийного производства атомных бомб.

Можно себе представить, на каком языке Сталин собирался разговаривать после того, как ведомство Берия наладит это производство!

Коренное разногласие между Сталиным и Политбюро возникло именно по вопросу о политике мира. Политбюро стояло на той же точке зрения, что и Запад: в эпоху термоядерного оружия результатом войны будет лишь самоубийство человечества. Поэтому Политбюро пересмотрело основное положение Ленина, гласившее: в эпоху империализма мировые войны абсолютно неизбежны, как неизбежна мировая коммунистическая революция на руинах этих войн. В Политбюро думали, что поскольку в атомную эпоху войны могут быть только атомными, а следовательно, и не приводящими к революции, то от этого учения Ленина и основанной на нем международной политики Кремля надо отказаться.

Политбюро приводило и другие аргументы: образовавшаяся после второй мировой войны мировая социалистическая система и движение широких масс за мир во всем мире способны предупредить новые войны. Это самое важное разногласие между Сталиным и Политбюро доказывается анализом партийных документов. В этой связи придется остановиться на полемической работе, выпущенной Сталиным и приуроченной им к XIX съезду партии: «Экономические проблемы социализма в СССР» (сентябрь 1952 г.).

Никакая другая работа Сталина после войны так много не цитировалась советологами, как «Экономические проблемы социализма в СССР», но только одна она так и осталась непонятой на Западе. Это вполне естественно. Западные исследователи читали только текст, но не читали и не поняли подтекста, поскольку не знали причин, вызвавших к жизни «Экономические проблемы…».

Сталин здесь вовсе не занимался теорией, вовсе не был занят открытиями новых абстрактных законов марксизма в политэкономии, он спорил с другими ведущими руководителями ЦК по важнейшим вопросам дальнейшего развития внутренней и внешней политики СССР. Что Сталин спорит с ними, знали только эти руководители ЦК, но ни советский народ, ни партия, ни тем более западные исследователи этого не знали и знать не могли.

Это непонимание усугублялось еще и тем, что как раз те, против кого выступал Сталин, первыми объявили, на словах, «Экономические проблемы…» «гениальным вкладом» Сталина в марксизм, чтобы на деле саботировать вытекающие из них практические выводы.

Обо всем этом мы узнали только после смерти Сталина. Сравнение требований Сталина в «Экономических проблемах…» и практической политики ЦК после его смерти дает нам ключ, которым мы легко открываем все тайники спорных вопросов.

Разберем сначала установки партийных документов. Вот что записало сталинское Политбюро на XX съезде:

«Миллионы людей во всем мире спрашивают: неизбежна ли новая война, неужели человечеству, пережившему две кровопролитные мировые войны, предстоит пережить еще и третью? Имеется марксистско-ленинское положение, что, пока существует империализм, войны неизбежны… Но в настоящее время положение коренным образом изменилось. Фатальной неизбежности войны нет. Теперь имеются мощные общественные и политические силы, которые располагают серьезными средствами, чтобы не допустить развязывания войны империалистами» (XX съезд КПСС. Стенографический отчет, 1956, т. 1, с. 37–38).

А вот как возражал Сталин:

«Говорят, тезис Ленина о том, что империализм неизбежно порождает войны, нужно считать устаревшим, поскольку выросли в настоящее время мощные народные силы, выступающие в защиту мира, против новой мировой войны. Это неверно… Чтобы устранить неизбежность войн, нужно уничтожить империализм» (Экономические проблемы социализма в СССР, 1952, с. 36). Анонимами, с которыми Сталин спорил на XIX съезде («говорят»), как раз и были члены его Политбюро (это они так единодушно и доказали на следующем, XX съезде партии).

«Мирное сосуществование» — это кодовое определение для ленинской стратегии: разгромить капитализм не военной силой советской России, что вообще невозможно, а взорвать его изнутри инфильтрацией идей, людей и организацией перманентных революционных диверсий. Поэтому-то в «Программе КПСС» (1961) и записано, что мирное сосуществование «является специфической формой классовой борьбы». Надо отдать должное наследникам Сталина, что в этом споре, изменяя букве ленинизма, они остались верными его духу, что нельзя было сказать о самом Сталине.

Хотя Ленин писал о неизбежности войн в эпоху империализма, который представлялся ему последней стадией «загнивающего, умирающего капитализма», в нем все-таки хорошо было развито чувство реальности. Поэтому Ленин делал оговорку, которая сводила на нет только что им выставленный тезис, а именно: капитализм и в эпоху империализма развивается быстрее, чем до нее.

Сталин считает, что после второй мировой войны это утверждение недействительно. Он пишет:

«Можно ли утверждать, что известный тезис Ленина, высказанный им весной 1916 года, о том, что, несмотря на загнивание капитализма, «в целом капитализм растет неизмеримо быстрее, чем прежде», — все еще остается в силе? Я думаю, что нельзя этого утверждать. Ввиду новых условий, возникших в связи со второй мировой войной, (этот) тезис нужно считать утратившим силу» (там же, с. 32).

Выходило, что западная экономика и техника неспособны дальше развиваться, капитализм теперь уж окончательно загнил. Отсюда логический вывод: пришло время справлять отходную по мировому капитализму! Разумеется, реалисты из Политбюро считали это опаснейшей иллюзией.

В той же работе Сталин спорил с Политбюро не только по внешнеполитическим, но и по внутриэкономическим вопросам. Он пишет:

«Цель капиталистического производства — извлечение прибылей… Цель социалистического производства не прибыль, а человек с его потребностями» (там же, с. 77).

В результате такой «заботы» Сталина о человеке более 50 процентов советских предприятий работало нерентабельно. Хрущев старался выйти из этого положения чистейшим волюнтаризмом и сорвался. Более прагматичные Косыгин и Брежнев прямо записали в решении сентябрьского пленума ЦК (1965):

«Улучшить использование таких важнейших экономических рычагов, как прибыль, цена, премия, кредит» (КПСС в резолюциях…, 1972, т. 8, с. 519).

Большинство в Политбюро полагало, что всю технику машинно-тракторных станций (МТС) надо передать колхозам, а Сталин писал: кто «предлагает продажу МТС в собственность колхозам, пытается повернуть назад колесо истории… (это) привело бы не к приближению к коммунизму, а, наоборот, к удалению от него» (Экономические проблемы…, с. 91).

Послесталинское руководство ликвидировало МТС и передало их технику колхозам.

Сталин писал:

«Какие мероприятия необходимы для того, чтобы поднять колхозную собственность, которая является, конечно, не общенародной собственностью, до уровня общенародной собственности? Некоторые товарищи думают, что необходимо просто национализировать колхозную собственность, объявив ее общенародной собственностью… Это предложение совершенно неправильно и безусловно неприемлемо» (там же, с. 87).