Читать онлайн «Девять граммов на весы Фемиды». Страница 31

Стоять, милиция!

Коптев не ошибся. Через десять минут на лестнице раздались громкие торопливые шаги. Мишка понял, что это милиция.

– Стоять, милиция! – раздался крик. Через какие-то доли секунды на этаже стояли два автоматчика, наведя оружие на Коптева.

– Ребята, я свой, офицер милиции, – сказал он, обращаясь к ним.

– Осторожно положи пистолет на пол, вытяни руки! Если свой, все будет нормально, – сказал милиционер.

Мишка медленно опустил пистолет на пол. Один из милиционеров быстро подошел к нему и, заломив руки за спину, надел наручники и стал обшаривать его карманы.

– Ничего, парень, если свой, то мы с тебя браслетики снимем и перед тобой извинимся, – сказал он.

«Побыстрее бы Костров приехал!» – думал Мишка. В это время милиционер потащил его вниз. На восьмом этаже их ждали еще трое милиционеров.

– Ребята, там вооруженный преступник в квартире, будьте осторожны, – проговорил Мишка. – И, вероятно, жертва, Эдик, Напарник…

Милиционер удивленно посмотрел на него.

– Эдик Петров, – повторил Миша, – светловолосый парень…

– Ничего, парень, все будет хорошо, – повторил милиционер, таща Мишку к выходу. У подъезда уже стояли две милицейские машины с включенными проблесковыми маяками. Мишку усадили в одну из них. Вскоре он заметил, что во двор въехали еще несколько машин. Из одной выскочил Костров.

– Олег Петрович, я здесь! – закричал Мишка. Но Костров, не слыша его, быстро вошел в подъезд.

Через несколько минут машина тронулась. Мишка стал изо всей силы барабанить в дверь.

– Останови, я свой! Тут мой начальник, Костров Олег Петрович! Останови, мне нужно к нему!

Но водитель, видимо, ничего не слышал.

Через некоторое время машина подъехала к какому-то отделению милиции. Дверь открылась, и Мишку выволокли наружу двое милиционеров. Один из них держал наготове автомат.

– Ну что, бандюгана привезли? – спросил он. – Давай его в камеру!

Вскоре Мишку затолкали в камеру, предварительно несколько раз ударив прикладом автомата. Коптев уселся на холодный пол и закрыл лицо руками. Где теперь Напарник? Где Костров? Почему он в этом отделении милиции? Что с Меней будет? Хорошо, если Костров успеет. А вдруг, пока он ехал, дверь открыли, и Меня, показав им фальшивое удостоверение сотрудника милиции, вышел? Все, операция тогда провалена!

Часа через два дверь камеры открылась, и милиционер произнес:

– Коптев, на выход!

«Так, фамилию Коптев назвали, – подумал Мишка, – значит, Костров приехал. Кто, кроме него, знает его фамилию?»

Мишка встал и направился в сторону одного из кабинетов. Открыв дверь, он увидел двоих людей в гражданской одежде. Третьим был Костров.

Олег Петрович вскочил, подбежал к Мишке, обнял его и сказал:

– Жив, бродяга! Не ранен?

Немного отстранив, стал осматривать.

– Нет, Олег Петрович, все нормально, – улыбнулся Коптев. – Все благополучно. Ну что там, расскажите!

– Это наш сотрудник, внедренный в группировку, теперь об этом можно сказать, – обратился Костров к сидящим за столом. Повернувшись к Мишке, он продолжил: – Ну, что получилось? Уэсбэшники немного нас подвели. Они задержали Петровича, милицейского шишкана из ГУВД. Но, вероятно, кто-то сбросил информацию Мене, что, скорее всего, ты его сдал. Я так предполагаю, – поправился Костров. – После этого Меня и послал Психа на твое устранение. Видимо, для подстраховки и сам подъехал. Может, хотел что-то у тебя узнать. А до этого Меня отправил такую же машину, как у него, в аэропорт, и наши люди поехали ее сопровождать, чтобы взять его. А он оказался здесь. Кстати, ты его ранил.

Коптев удивленно посмотрел на Кострова.

– Да, это его ты через дверь подстрелил.

– И куда же я его ранил?

– В бок. Жив останется.

– А кто с ним еще был?

– Какой-то бандюган из его команды. Тот в порядке.

– А что с Напарником? Ну, с кем я вместе жил?

– Тоже ранен, тяжело. Когда вы Психа завалили, они ждали его внизу. Потом стали подниматься. Здесь вы каким-то образом разминулись.

– Да, я вниз спустился. Пока звонил, они и поднялись.

– Твой Напарник, видимо, подумал, что это ты вернулся, и открыл им дверь. Они его сразу связали, стали пытать, что да как. Кстати, парень им так ничего и не сказал.

– Олег Петрович, никак нельзя ему снисхождение сделать? – спросил Коптев.

– Ну, во-первых, убийство Психа мы проведем как бандитскую перестрелку, – Олег Петрович посмотрел на мужчин. Те кивнули, соглашаясь. – Так что вы тут не при делах будете. А Меню мы на факте взяли. Теперь ему никак не отвертеться. Остальных боевиков в течение одного-двух дней, я думаю, мы возьмем. Адреса нам известны. А ты езжай, отдыхай, заслужил! Потом будем думать, как дальше с тобой поступить.

– Олег Петрович, – обратился к нему Мишка, – а можно мне с моим Напарником, с Эдиком, переговорить?

– Так их же в больницу увезли.

– Кого их?

– Его и Минькова. В двадцатую, в Медведково. Хочешь, завтра утром вместе подъедем? Мне все равно с них показания надо взять.

– Хорошо.

– А сейчас давай-ка мы устроим тебя в наше милицейское общежитие. Переночуешь там, а утром заедешь, кое-какие вещички заберешь. Хотя там уже следователи работают, в вашей квартире.

На следующий день утром Мишка, проснувшись, сразу стал звонить Кострову.

Тот приехал через час-полтора. Они вместе поехали в двадцатую больницу, где находились раненые Эдик и Миньков. Подъехав к девятиэтажному зданию, Мишка с Костровым вошли через отдельный вход. Около лифта стоял человек в темной униформе. На последнем этаже находилось спецотделение, в котором лежали раненые и больные арестованные и заключенные. Проверив документы у Кострова, конвоир молча кивнул.

– Кстати, тебе тоже нужно документы оформить, – сказал Костров Мишке, когда они вошли в лифт, – а то ходишь непонятно как…

Вскоре они поднялись на девятый этаж и оказались в длинном коридоре. С виду это был обычный больничный коридор, только за столом, кроме медсестры, сидело несколько милиционеров. Костров подошел к ним и показал удостоверение.

– Я к задержанному Минькову и к… Как, говоришь, – он обернулся к Коптеву, – фамилия?

– Петров Эдуард, – ответил Мишка.

– Вот он – к Петрову, это наш сотрудник, – он показал на Мишку.

Милиционеры встали.

– С Миньковым уже следователь работает, оперативники, – сказал один из них.

– Я им не помешаю, – проговорил Костров, направляясь к одной из палат с милиционером. Другой пошел прямо по коридору, сказав Мишке, чтобы тот следовал за ним. Подойдя к одной из дверей, он открыл ее. Мишка вошел внутрь. Помещение напоминало не столько больничную палату, сколько камеру тюрьмы. Стены были покрашены в зеленый цвет. У стен стояли две металлические кровати, намертво прикрученные к полу. Между ними – тумбочка, над тумбочкой – окно с решеткой. На одной из кроватей лежал перебинтованный человек. К нему были подвинуты приборы и капельница.

– Напарник, Эдик, привет! – тихо сказал Мишка.

– Мишка! – обрадовался Эдик. – Жив-здоров!

– А ты как?

– Эти гады прострелили меня, – сказал он, показывая на место ранения. – Хотели информацию по тебе снять. Они хотели тебя порешить. Они сказали, что ты мент. Это правда?

Мишка утвердительно кивнул.

– Да, я под прикрытием работал. Но ты не в обиде?

– Нет. Я, в принципе, тебя в последнее время раскрыл, понял, что ты внедренный.

– Как же ты это понял?

– Не знаю. Какое-то внутреннее чувство. И потом по твоему поведению – чужой ты среди нас был.

– А ты – свой? – Мишка посмотрел Эдику в глаза.

– А что я? Ты видел мои колебания. Я попал в группировку по своей глупости. А выйти просто так нельзя. Никого по собственному желанию оттуда не увольняли, только в землю клали, если что…

– Да, нам с тобой повезло! – Мишка слегка похлопал Эдика по перевязанному плечу. – Я насчет тебя с начальством поговорил, сказал, что только благодаря тебе мы Меню взяли. Крови на тебе нет. Они обещали, что к убийству Психа мы отношения иметь не будем. Пусть будет так, что Псих погиб в перестрелке с Меней.

– Думаешь, поверят?

– Мой шеф договорится.

– Ну, а ты-то куда? Впрочем, это, наверное, секретная информация?

– Нет, поеду отдохну. А дальше не знаю, что делать буду. Может, уйду с этой работы, пойду на обычную – в уголовный розыск, куда-то еще. Может, и дальше что-то интересное придумаю. Мне после отдыха еще много работы по нашему делу надо будет сделать. А ты что?

– Что я? Посижу в следственном изоляторе под следствием, дальше – суд. Если повезет, годика три получу, через два выйду. Если нет – десятка моя… Ладно, как-нибудь проскочим!

– Эдик, я еще поговорю…

Но Эдик махнул рукой. Мишка взглянул ему в лицо и увидел, как по щеке ползет слеза. Ему стало жаль своего товарища, с которым он прожил и пережил многое за последнее время.

– Ладно, братан, – Мишка снова похлопал Эдика по плечу, взял полотенце и вытер ему лицо, – не печалься! Я найду тебя и буду часто навещать. Так что все будет хорошо!