Читать онлайн «Секретные миссии». Страница 34

Вскоре после отъезда адмирала Хякутакэ я был отозван с «Дорси» и направлен для усовершенствования своих знаний на последний курс факультета стратегии при военно-морском колледже в городе Ньюпорт.

Я с нетерпением ожидал того времени, когда буду учиться в Ньюпорте, я восхищался этим прекрасным колледжем, самым лучшим и самым крупным военно-морским заведением. Адмиралу Симсу, президенту колледжа, удалось провести в нем многие из тех реформ, распространению которых на весь военно-морской флот мешали его противники. Оказывая влияние на колледж своими высокими интеллектуальными качествами, этот видный морской специалист поднял уровень образования в колледже на небывалую высоту. Он сделал американский флот современным благодаря своим смелым реформам в артиллерии, проведенным несмотря на сильнейшее сопротивление противников реформ; его поддержала небольшая организация АСИА — организация по борьбе с невежественной самонадеянностью — и очень активно — президент Теодор Рузвельт.

Я ожидал, что занятия будут для меня приятной передышкой в моей разведывательной деятельности.

Я быстро включился в жизнь колледжа. Мне поручили читать лекции о Японии, и я, учитывая аналитические качества критической аудитории, потратил около трех месяцев на подготовку. Это была дополнительная нагрузка к основной работе на курсе, занимавшей много времени, и порой я чувствовал, что сильно перегружен.

26 сентября 1933 года, то есть через три месяца после того, как я рапортовал о прибытии в колледж, мне пришлось неожиданно вернуться к своей основной работе, касающейся японо-американских отношений. Это было вызвано приездом капитана 2 ранга японского императорского флота Итиро Ёкояма, помощника морского атташе при посольстве в Вашингтоне. Он проехал несколько сот миль от Вашингтона до Ньюпорта для дружеской беседы со мной.

Я не сожалел, что приезд Ёкояма прервал мою жизнь в колледже. Дальнейшие события показали положительную роль наших бесед, так как в последующем, на протяжении всего периода японо-американской войны, он оставался ее противником. Я никогда не упускал возможности снабдить высокопоставленных японцев конкретными фактами, которые они могли бы увезти с собой, в надежде, что это сыграет положительную роль. Японцы, интересы которых не были затронуты и которые провели в нашей стране довольно продолжительное время, начинали понимать потенциальную силу США и, как правило, приходили к заключению, что в случае войны с Соединенными Штатами Япония проиграет. Обычно они старались распространить эти идеи у себя на родине, надеясь урегулировать спорные вопросы между нашими странами мирным путем. Делали они это не из-за любви к Соединенным Штатам, а потому, что находили настоящий способ самым разумным. Позднее некоторые из них понесли жестокое наказание за попытки использовать свое влияние в этом направлении.

Между капитаном 2 ранга Ёкояма и мной установились хорошие отношения. Он объяснил свой приезд желанием совершить длительную прогулку накануне своего возвращения на родину. Я сомневался, что это действительно было так.

В его честь я устроил вечер с коктейлем. Ёкояма оказался любезным и приятным гостем. Я подготавливал почву для откровенного разговора и пригласил его на автомобильную прогулку. Он охотно принял мое предложение. Когда на другой день наша машина двигалась по пустынному берегу океана, Ёкояма повернулся ко мне и спросил: «Что, на ваш взгляд, необходимо сделать для установления между Японией и Америкой дружественных отношений?»

Я завернул к маленькой площадке на берегу и остановил машину. И вот здесь, на открытом воздухе, состоялся разговор, который сыграл значительную роль двенадцать лет спустя.

Этот самый Ёкояма, уже в чине контр-адмирала, выступал в 1945 году в Маниле накануне капитуляции Японии в качестве представителя японского военно-морского министра. Тогда он был старшим морским офицером, присутствовавшим на предварительном обсуждении формальностей капитуляции.

И вот сейчас, в Ньюпорте, в. 1933 году, я почувствовал, что возникла большая необходимость для прямых переговоров между нашими странами, японцы должны правильно понять Америку, и об этом я сказал Ёкояма.

— Соединенные Штаты, — говорил я, — не строят никаких планов против стран Дальнего Востока. Наш народ предпочитает прямоту и искренность. Он всегда стремился помочь народу, который нуждается в помощи; и он не имеет никаких враждебных умыслов против Японии. Можно ли сказать то же самое о японском народе, Ёкояма-сан?

— Хорошо, — ответил он с явным замешательством, — что, по-вашему, Япония должна сделать?

— Для начала Япония должна немедленно прекратить антиамериканскую пропаганду. Этот вопрос тревожит меня больше всех остальных. Некоторые из ваших так называемых молодых патриотов способны наделать глупостей наподобие дела с Инукаи[28], которые могли бы привести к ссоре между Соединенными Штатами и Японией. Вы, конечно, знаете, Ёкояма-сан, что между нашими странами в действительности не существует никакого конфликта. Вы также знаете, что война между нами привела бы Японию к разгрому. Мне доставляет большое удовольствие читать в вашей самой шовинистической газете «Кокумин симбун», что война между Японией и Соединенными Штатами была бы глупостью. Насколько мне не изменяет память, газета так пишет по этому поводу: «Война явилась бы разрушительной для обоих народов, и в особенности для японского. Мы должны внимательно следить за теми странами, которым война между нашими державами на руку».

— Да, — перебил меня Ёкояма, — я помню эту статью.

— А теперь, — продолжал я, — если японцы действительно так настроены, почему же вы поддерживаете в газетах эту антиамериканскую пропаганду. Вы так же, как и я, хорошо знаете, что правительство контролирует прессу и может прекратить пропаганду в любое время.

— Все это так, — ответил он со вздохом, — сейчас наш флот старается накинуть узду на армию. Ведь именно армия способствует антиамериканской пропаганде в прессе.

— Кроме того, Японии стоило бы отбросить идею — добиться лучшего соотношения крупных боевых кораблей. Американский народ уверен, что существующее соотношение явилось результатом длительного изучения вопроса обороны нашей страны и что мы пошли на большие жертвы ради ограничения некоторых видов вооружения. Какие возражения может иметь Япония против существующего соотношения?

Последовало минутное молчание; Ёкояма посмотрел на море, словно пытаясь найти поддержку у кружившихся невдалеке чаек, затем он повернулся ко мне и сказал:

— В настоящее время Япония боится Америки!

— Япония боится Америки? — повторил я его слова с неподдельным удивлением. — А теперь давайте посмотрим, каковы же причины ваших страхов, и проанализируем каждую из них в отдельности. Итак, первая причина?

— Япония видит, что Соединенные Штаты требуют для себя лучшего соотношения в кораблях, и усматривает в этом стремление Соединенных Штатов напасть на Японию.

Я пытался объяснить ему причины, на основании которых Соединенные Штаты решили установить существующие соотношения.

— Вы помните, — спросил я, — во время мировой войны был период, когда казалось, что Соединенные Штаты могли выступить с войной против Англии? Это произошло потому, что Соединенные Штаты никогда не допускали и не допустят ограничения в плавании их торгового флота, их свободы мореплавания. То время многому нас научило, и вы должны помнить, что почти все войны, в которых мы участвовали, велись из-за этого. Именно во время мировой войны мы выступили против ограничения нашей оборонной мощи до такого уровня, при котором любое другое государство могло лишить нас свободы мореплавания. И вот теперь, когда мы затратили столько усилий во имя этой идеи, неужели вы думаете, что мы подпишем договор, который вернул бы нас к тому моменту, с которого мы начинали?

— Нет, — ответил Ёкояма, — но почему Соединенные Штаты должны иметь коэффициент пять, в то время как Япония ограничивается коэффициентом три?

Это был трудный вопрос, и я сразу понял, что он возник как следствие японской пропаганды. Я пытался не только просветить Ёкояма, но и дать ответ японской пропаганде в надежде, что Ёкояма донесет мои слова до соответствующих кругов в Японии. Таким образом, мой ответ, рассчитанный для этой цели, должен был быть обстоятельным и приемлемым для японского образа мыслей.

— Давайте посмотрим, — сказал я, — что должны защищать Япония и Соединенные Штаты? Со времени заключения последнего договора торговый оборот Соединенных Штатов на Дальнем Востоке, включая Австралию, достиг двух миллиардов долларов. С тех пор торговля в этой части света снизилась значительно меньше, чем на других рынках. Япония имела и все еще имеет слишком низкий объем торговли по сравнению с Соединенными Штатами. Как морской стратег, вы, несомненно, понимаете, что наши военно-морские силы не смогут обеспечить защиту линий коммуникаций, находящихся за семь тысяч миль от берегов своей страны, если только мы не будем иметь более мощный флот, чем страна, угрожающая нашей торговле, как бы мала эта угроза ни была. Соединенные Штаты имеют на Дальнем Востоке два миллиарда долларов, которые они должны защищать, в то время как Японии нечего защищать на этой стороне Тихого океана. Разве не является благоразумным требовать такого соотношения, которое необходимо для нашей обороны?