Читать онлайн «Свидетель, не увидевший свет (сборник)». Страница 38

Панов, зажмурившись, обреченно сделал несколько шагов, стараясь не замечать отвратительного ощущения, когда вода поднялась выше колен. Передвигаться было тяжело, а тело, с берега казавшееся совсем рядом, словно постоянно отдалялось. Наконец Панову удалось ухватить его за что-то скользкое, и он потянул на себя. Это оказался острый носок сапога. Он начал медленно тянуть девушку к берегу, отступая маленькими шагами.

– Волгин! – крикнул Метелицын. – Сюда давай!

Когда сержант подтащил тело к берегу, судмедэксперт и следователь подошли ближе и, наклонившись, все вместе вытянули его.

– Тянем-потянем – втянули репку, – усмехнувшись, прокомментировал Волгин, вытирая руки тонким платком.

Панов, тяжело дыша, выпрямился. Брюки его были насквозь мокрыми выше колен, и сержанта уже начинала колотить дрожь.

– В машину беги, – распорядился Метелицын. – Переодевайся.

Панова не надо было уговаривать, он быстро пошел к машине, и при каждом его шаге из ботинок выливалась вода.

– Ну что, нам можно теперь идти? – переминаясь с ноги на ногу, спросил пожилой мужчина, державший на поводке крупную овчарку. Собака вела себя смирно, однако, когда девушку вытащили из пруда на берег, стала рваться с поводка и громко залаяла. Хозяин пытался ее успокоить, сдерживая поводок и повторяя: «Фу, Лорд, фу!»

Всего полтора часа назад Николай Павлович Говорухин гулял со своим любимым псом в парке Школьников, как и всегда по утрам за последние четыре года – с тех пор, как Лорд появился в его доме. Прогулки эти происходили практически одинаково: три-четыре круга по парку с короткими остановками и одной подольше, как раз вот тут, возле пруда, стоять возле которого нравилось им обоим – и хозяину, и псу. Потом домой, где каждого из них ждал свой завтрак, заботливо приготовленный Валентиной Васильевной, женой Николая Павловича. Сама она прогулок с Лордом никогда не совершала по причине развивающегося артрита, мешавшего ей не только выходить из дома, но и подбирать удобную обувь, поэтому Николай Павлович и Лорд гуляли вдвоем. Но приготовление еды было святой обязанностью Валентины Васильевны, так что по возвращении хозяина всегда ждали горячие оладьи или блинчики с вареньем, а его питомца – огромная миска супа с пельменями, а если у хозяйки было совсем хорошее самочувствие, так и бульон с куриными потрохами.

Николай Павлович посмотрел на часы. Была половина десятого утра. И блинчики, и суп давно безнадежно остыли, и сама Валентина Васильевна уже три раза звонила спросить, куда запропастились ее домочадцы, ибо Лорда оба пенсионера почитали за члена семьи. Николай Павлович ответил кратко: задержались по одному делу, все в порядке. Не мог же он сказать по телефону правду, что три часа назад, когда они уже завершали свой моцион и подходили к пруду, чтобы постоять у него минут десять-пятнадцать, Лорд вдруг ощетинился, зарычал, а затем стал грозно лаять, прыгая вокруг хозяина и всем своим видом показывая, что в пруду находится что-то страшное и непонятное.

Кое-как успокоив его, Николай Павлович все же спустился к воде. Пес все это время дрожал от возбуждения и лаял не переставая. Причина такого поведения стала ясна Николаю Павловичу, едва он увидел торчащие из воды носки коричневых женских сапог, а затем и всколыхнувшееся от резкого порыва ветра тело, одетое в синее пальто.

То, что девушка мертва, он понял сразу. Первым делом шевельнулась грешная мысль убраться отсюда поскорее подобру-поздорову, пока никто его не видел. Все равно бедняжке уже ничем не поможешь. Однако воспитанный по законам ставшей уже далекой и почти нереальной советской действительности, Николай Павлович пересилил свое малодушие и решительно набрал на сотовом две цифры – «ноль-два», а затем, подавив вздох, стал дожидаться приезда полиции.

Полиция приехала минут через сорок, когда у Николая Павловича от сырого воздуха и близости пруда уже закоченели ноги и руки. Потом еще что-то обсуждали, потом решали, кому и как вытягивать девушку из воды… Словом, почти три часа проторчал он тут вместе с Лордом.

– Подождите еще минутку, – бросил ему Метелицын, поймавший хмурый взгляд Николая Павловича. – Скоро отпустим.

– Первым осмотришь? – обратился к нему судмедэксперт.

– А может, ты? По горячим следам? – отозвался майор.

– Я не спешу, и она тоже, думаю, не торопится, – усмехнулся Волгин и снисходительно пояснил: – Она все равно не меньше двух дней в воде пробыла, так что так называемые горячие следы давно остыли. Поэтому я уж не торопясь, с чувством, как говорится, с толком.

– Да уж, без толка лучше и не начинать, – кивнул Метелицын и приступил к осмотру.

Собственно, осматривать оказалось особо нечего. Протокол составили довольно быстро: девушка, на вид двадцати – двадцати пяти лет, одета в демисезонное пальто синего цвета и демисезонные сапожки коричневого цвета. Карманы пустые, на теле видимых ран и повреждений нет. Это стало понятно после того, как Метелицын расстегнул пальто девушки и с помощью сержанта Панова не без труда стащил мокрую одежду.

– Ни-че-го, – констатировал Метелицын, рассматривая тело. – Ни татуировок, ни даже родинок приметных. – Он вздохнул. – Как же мы тебя, милая, идентифицировать будем?

– Я вот думаю, товарищ майор, может быть, у нее сумка с собой была? – послышался голос сзади.

Метелицын обернулся. К ним подходил сержант Панов. Он уже переобулся в кроссовки, снял мокрые брюки, и теперь стоял, завернувшись в клетчатый плед, намотав его на нижнюю часть тела. Из-под пледа торчали худые, почти безволосые ноги.

– Ты прямо как солдат шотландской армии, – окинув его взглядом, оценил Волгин и язвительно добавил: – Потерпевшей сокрушительное поражение.

Панов не смутился, он уже привык к постоянному подшучиванию бывалых коллег.

– Я просто подумал, что у нее должны же были быть с собой деньги там, ключи, телефон… Если карманы пустые, значит, сумка должна быть!

– Молодец, Панов! – похвалил его Метелицын. – Ты у нас прямо будущее светило криминалистики! Только, может быть, девчонку сюда на машине привезли. Сумка в машине и осталась.

– Или вообще убили в другом месте, а здесь просто утопили, – высказался Волгин. – Хотя следов от машины, равно как и следов волочения, я не вижу, но вчера дождь весь день сыпал, может быть, и смыл. Пусть эксперты поработают.

– А вы разве не эксперт, Юрий Михайлович? – удивился Панов.

– Я эксперт по человеку, душа моя! – ласково ответил Волгин. – Точнее, по человеческим, так сказать, запчастям. А все, что вокруг – следы шин, земля, камни, сумки и прочая неживая природа, – не по моей части.

– Если бы убили в другом месте, а здесь хотели просто скрыть тело, не стали бы бросать рядом с берегом, – с задумчивым видом заметил Метелицын. – Поглубже бы погрузили. А так тело и не утонуло, на мели плавало, хотя одежда намокла и потяжелела.

– Ноги боялись замочить, – снова усмехнулся Волгин.

– И все равно сумку надо поискать! – упрямо повторил Панов.

– Вот ты и поищи, – тут же услужливо предложил Волгин. – А что? Температура воздуха примерно плюс восемь, температура воды – где-то градуса два-три. Самое время для ныряний, Панов! Ты у нас, случайно, не морж? Не увлекаешься, нет? Напрасно! Закаливание организма – отличная профилактика многих заболеваний, это я тебе как врач говорю!

– Ага, – криво усмехнулся Панов. – Как патологоанатом… Вот я к вам на прием и попаду на стол после такого закаливания – прямиком на холодный стол. Тут водолазов вызывать нужно.

Волгин смерил сержанта оценивающим взглядом. Губы у него были синеватыми от холода, и дрожь еще не прошла, а все-таки держался, старался вникнуть в работу, советы вон даже давал. Пожалев парня, достал из кармана пальто плоскую фляжку, отвинтил крышку, наполнил ее и протянул сержанту:

– На! Выпей, а то, не ровен час, мы с тобой и впрямь вскоре у меня в морге встретимся.

Панов залпом глотнул пятьдесят граммов обжигающей жидкости, закашлялся и с трудом выдохнул:

– Ничего себе…

– А то! – невозмутимо отозвался эксперт, завинчивая крышку. – Чистейший медицинский спирт, натурпродукт! Лучшее лекарство! Такого тебе в супермаркете не продадут, да и в аптеке тоже.

– Почему? – не понял Панов.

– Потому что на него рецепт нужен. Так что пользуйся добротой дяди Юры! – Он хлопнул Панова по плечу и обратился к Метелицыну: – Ну, что там, ты с тряпками-сапожками закончил? Можно теперь специалисту поработать?

– Давай, – выпрямляясь, сказал Метелицын, но далеко отходить не стал, наблюдая, как Волгин разложил на земле свой чемоданчик и открыл его.

– Так можно нам уже домой? – жалобным голосом напомнил о себе Говорухин.

– Сейчас. Панов! Оклемался? Так, возьми у гражданина все данные, перепиши показания и можешь отпускать, – распорядился Метелицын, продолжая следить за действиями Волгина, который светил узким фонариком в лицо девушки, осматривая ее глаза. – Слушай, а что у нее так живот увеличен? – заинтересовался он. – От воды, что ли, раздуло?