Читать онлайн «Поединок. Выпуск 9». Страница 39

Легенда о пророчествах водяных часов Гарун-аль-Рашида, которые в качестве подарка были присланы прославленным султаном Карлу Великому. Легенда о древнеримских часах, принадлежащих Помпею: необыкновенные механизмы, созданные для Карла Пятого Виком; сказочные башенные часы в Страсбурге работы Дасиподия.

Список часов, в которых сказка дополняла механику, а механика — сказку, можно было бы продолжить. Но кулибинские часы и по сегодняшний день занимают в этом списке особо почетное место.

Находясь в Нижнем Новгороде, Кулибин задумал и сделал с помощью Костромина (речь, разумеется, идет о финансовой помощи!) часы, по форме и величине напоминающие гусиное яйцо средних размеров.

Инструменты для изготовления этого уникального прибора Кулибин делал сам.

Деталей в часах насчитывалось свыше тысячи. А специальных инструментов механику потребовалось около ста.

Костромин вместе с одряхлевшим уже Гаврилычем иногда заходили в дом к Кулибину и, затаив дыхание, смотрели, как тот работает.

Колдун! Истинный колдун! Но, может, именно такие колдуны и нужны России?

Конструируя и изготовляя эти часы, Кулибин одновременно был сказочником, часовщиком, стихотворцем, скульптором, серебряных и золотых дел мастером, композитором, музыкальных дел мастером (замечу в скобках, что нынешнее фортепьяно тоже ему кое-чем обязано), столяром, слесарем, токарем, литейщиком, кузнецом и бог знает кем еще!

Но зато и часы получились такими, что полюбоваться ими вместе со всей своей семьей явился к Кулибину сам нижегородский губернатор генерал-поручик Яков Семенович Аршеневский. Побывали и прочие именитые жители. Говорят, приезжали даже из других волжских городов.

На первый взгляд, детище механика-самоучки особого впечатления не производило: часы как часы. Циферблат со стрелками. Каждые полчаса и четверть часа звонко бьют маленькие молоточки. Забавно, конечно, но такими забавами в екатерининские времена уже никого не удивишь.

Но стоило посетителям набраться терпения, и они попадали прямо в сказку.

Тик-так…

Часы мелодично отстукивали последние секунды уходящего часа, и тотчас же бесшумно распахивались узорчатые кружевные дверцы.

Тик-так!

Ошеломленные зрители вглядывались в глубину открывшейся перед ними пещеры. Тускло поблескивал гроб Иисуса Христа. Застыли у гроба богочеловека серебряные воины в полном вооружении. Стоят, не шелохнутся. Еще мгновение — и легкокрылый золотой ангел едва заметным движением сдвигает с крышки гроба тяжелый камень.

Тик-так!

Стража падает ниц. В пещере появляются дивные жены-мироносицы.

После этого куранты трижды играют молитву «Христос воскрес», и двери закрываются.

Такого, пожалуй, не то что в Нижнем Новгороде или, к примеру, в Самаре, но и в Петербурге не увидишь. Не устриц французских глотать!

Но это еще не все.

Часы предназначались в дар Екатерине Второй, и Аршеневский хотел, чтобы привыкшая к славословиям императрица сохранила добрую память о посещении подвластной ему губернии. Поэтому Кулибину было предписано сочинить на приезд Екатерины стихи. Кулибин справился и с этим. Более того, стихи он сам, без помощи композитора-песенника (тогда таковых не было), положил на ноты.

Чего только ни умели эти часы! Разве вот мастер не научил их кричать петухом и кудахтать курицей… Но ни папа Сильвестр II, ни погибший при Иоанне Васильевиче Грозном волхв и механик Бомелий не поставили бы это обстоятельство в вину нижегородскому мастеру: и времена меняются, и часовые механизмы, и механики. А Костромин — тот был в восторге.

Нижегородский губернатор генерал-поручик Аршеневский снял со своего пальца кольцо и подарил мастеру. По его мнению, часы должны были прийтись императрице по душе. Лакома она была до всяких придумок, как говорил Аршеневскому его петербургский приятель, большой знаток придворной жизни. Да и сама в сем преуспела. Шутки любила изобретать, танцы, фейерверки.

А недавно новое слово придумала — «хахаль». Зело возвышенное и благолепное слово. А вот что обозначает, приятель забыл…

В Эрмитаже при Екатерине Второй устраивались так называемые «большие собрания» — шумные балы с сотнями гостей; «средние» — для нескольких десятков приближенных, взысканных доверием, милостью и приязнью императрицы, и, наконец, «малые собрания». На них неизменно присутствовали лишь несколько близких Екатерине людей.

Для «малых собраний» императрицей были написаны специальные правила, которые вывешивались у входа в Алмазную комнату. Они напоминали, как подобает себя здесь вести:

«Оставить все чины вне дверей, равномерно как и шляпы, а наипаче шпаги. Местничество и спесь оставить также у дверей. Быть веселым, однако же ничего не портить, не ломать, не грызть. Садиться, стоять, ходить как заблагорассудится, несмотря ни на кого. Говорить умеренно и не очень громко, дабы у прочих головы не заболели. Спорить без сердца и горячности. Не вздыхать и не зевать. Во всяких затеях другим не препятствовать. Кушать сладко и вкусно, а пить с умеренностью, дабы всякий мог найти свои ноги для выхода из дверей. Сору из избы не выносить, а что войдет в одно ухо, то бы вышло в другое, прежде нежели выступить из дверей».

Виновный в нарушении этих правил подвергался штрафу. Он должен был выпить стакан холодной воды и выучить наизусть шесть строк из скучнейшей «Телемахиды» Тредьяковского, которому Ломоносов некогда посвятил стихи: «Языка нашего небесна красота не будет никогда попрана от скота…»

Время коротали в легкомысленных шутках, веселых играх и всевозможных выдумках, до которых Екатерина действительно была весьма «лакома». Одной из традиционных игр на «малых собраниях» было состязание — кто из присутствующих сможет лучше и забавней состроить рожу. Каждый старался, не жалея сил. Некоторые, пытаясь в этом деле достигнуть совершенства, неделями не отходили от зеркала. Но, как известно, талантами не делаются, а рождаются. Поэтому неизменным победителем в состязаниях выходил барон Эрнест Ванжура. Известный в Вене композитор, пианист и скрипач, Ванжура не только прижился в России, но и приобрел в качестве капельмейстера придворной оперы определенный вес. Однако подлинной вершины своей карьеры он достиг лишь при посещении «малых собраний».

Ванжура обладал уникальнейшей способностью, морща кожу лба, спускать волосы до уровня бровей, а затем, как парик, передвигать их направо и налево. За это барон на «малом собрании» был удостоен чина шутовского капитана. Сама Екатерина далее чина поручика не продвинулась. Она лишь умела опускать и опять поднимать свое правое ухо.