Читать онлайн «10 фатальных ошибок Гитлера». Страница 51

Но поскольку истребители союзников не могли сопровождать свои бомбардировщики во время налетов на Германию из-за ограниченного радиуса действия, энтузиасты дневных бомбардировок, как выяснилось, ошибались: «Б-17» оказались чрезвычайно уязвимы в боях с германскими истребителями, и потери были чересчур высоки.

Со временем американцы для сопровождения своих бомбовозов стали использовать истребители «П-51» («Мустанг») с дополнительными сбрасываемыми топливными баками. «Мустанги» оказались лучшими истребителями Второй мировой войны, которые применялись для сопровождения дальних бомбардировщиков.

Массированные бомбардировки Германии, начавшиеся в 1943 году, достигли пика лишь осенью 1944 года, когда увеличившееся производство самолетов позволило полностью воплотить теорию в жизнь.

На самом деле стратегические бомбардировки не оказали решающего воздействия на ход войны. Германские предприятия продолжали работать. Несмотря на то что моральный дух немцев упал, бомбежки не заставили их сдаться. В итоге, хотя Германия и была разрушена этими бомбардировками, исход войны решили сухопутные армии союзников, но не военно-воздушные силы.

Союзники были озабочены атаками германских подводных лодок на конвои, следовавшие по Атлантике, и предприняли меры по устранению опасности, исходившей от субмарин.

В Касабланке произошли еще три других события, которые оказали большое влияние на будущее. 2 декабря 1942 года ученые Чикагского университета получили цепную ядерную реакцию. Этот факт доказал реальность создания атомной бомбы. В Касабланке союзники решили предпринять все возможное для получения такой бомбы.

В последний день конференции, 24 января 1943 года, Рузвельт объявил, что союзники потребуют от руководства стран Оси безоговорочной капитуляции. Многие возражали, утверждая, что подобное требование будет затягивать войну и усилит сопротивление. Однако принятие решения о требовании безоговорочной капитуляции стало для Сталина дополнительной гарантией того, что он не останется в одиночку воевать против Гитлера.

И наконец союзники определили, что состоится вторжение на Сицилию. Вполне вероятно, что следующим объектом нападения стала бы территория континентальной Италии. В конце концов, это же была средиземноморская стратегия.

Битва у ущелья Кассерин занимает особое место в мифологии американских войн. Она стала самым недвусмысленным поражением в истории Америки, за исключением разгрома войск северян при Ченселлорсвилле[35] во время Гражданской войны. Но при Ченселлорсвилле американцы воевали друг с другом. Историки, анализируя ход того сражения, сосредоточили внимание на некомпетентности генерала северян Джо Хукера, сравнивая его с блистательными генералами конфедератов Робертом Ли и Джексоном Каменной Стеной. Они не ставили вопроса о боевых качествах американских солдат. Однако после Кассерина в отношениях западных братьев по оружию возник кризис доверия. Боевой дух американцев упал, а у англичан возникли серьезные сомнения относительно умения американских солдат воевать.

На самом деле истоки поражения при Кассерине, как и при Ченселлорсвилле, заключаются в недостаточном умении военачальников руководить действиями своей армии. В битве при Кассерине некомпетентный военачальник уровня Хукера по имени Ллойд Р. Фреденалл имел несчастье выступить против Эрвина Роммеля, одного из настоящих военных гениев, кого породила Вторая мировая война.

Ченселлорсвилль и Кассерин продемонстрировали, что исход битвы зависит от полководца. Однако люди с трудом принимают, что всю ответственность следует возлагать на командующего. Многие предполагают, что целое полностью зависит от частного. Это приводит к тому что поражение (или победу) приписывают природе солдат, свойственной им или вообще их национальности, но не военачальникам.

После Кассерина британские офицеры и солдаты осудили американцев, прозвав их «нашими итальянцами», подразумевая под этим, что американцы были скверными солдатами, каковыми, по мнению англичан, являлись итальянцы. Итальянцы и на самом деле воевали плохо, но только англичане забыли, что промахами и неудачами они были обязаны своим командирам, которые мало того, что отправляли солдат в бой исключительно плохо экипированными, но еще и не умели руководить их действиями. В нескольких случаях, когда итальянцами командовали хорошие военачальники, они проявляли себя хорошо, даже несмотря на свое отвратительное вооружение.

Кассерин преподнес урок, которому учат все войны: военная организация должна делать выбор между жизнью и смертью. Она не приходит к такому выбору путем консенсуса. Поиски консенсуса приводят лидеров сначала к спорам, затем к разногласиям. Армия может нормально воевать только в том случае, когда решения принимает командование. Если начальство ошиблось, войска скорее всего потерпят неудачу. Если командующие правы, армия может победить.

Кассерин преподнес и еще один урок: действия завистливых или недальновидных офицеров могут свести на нет проницательность великого генерала и помешать ему добиться победы.

Когда в конце января 1943 года Эрвин Роммель увел свою потрепанную танковую армию в Тунис, он упустил возможность в корне изменить ситуацию в Северной Африке единственным, но мощным ударом. Если бы ему это удалось, союзники наверняка замедлили бы свое продвижение, перейдя к оборонительным действиям, и, что вполне вероятно, могли оказаться в безвыходной ситуации.

Монтгомери двигался к линии Марет со своей обычной мучительной медлительностью. На его армию в течение двух недель можно было не обращать внимания. Союзники в Тунисе были остановлены проливными дождями средиземноморской зимы, их войска далеко растянулись с севера на юг, причем англичане находились на севере, вновь сформированный французский 19-й корпус — в центре, а американский 2-й корпус под командованием Фреденалла — на юге.

Роммель, дойдя до линии Марет, понял, что оказался в наполеоновской «центральной позиции» между двумя вражескими армиями и теперь может, нанеся решительный удар, разбить одну из них и лишь после этого развернуться и столкнуться со второй.

Роммель понял и кое-что еще: американцы и французы прошли далеко на восток в центральный Тунис и удерживали Восточные ущелья Дорсал при Фондуке, Фаиде и Гафсе, прикрывая ущелья Западных Дорсал в 60–70 милях к западу.

Получалось, что, если бы итало-германские войска захватили Фаид и Гафсу а потом двинулись на запад мимо Ферианы и Кассерина, они могли выйти прямо к огромной американской базе снабжения и к их штабу в Тебессе.

В Тебессе итало-германские войска оказывались далеко на западе от линии союзников в Тунисе и практически на самых их коммуникациях. Стоило Роммелю затем повернуть свои танки и направить их на север, к морю, в сотне миль от этого места, немцы могли бы отрезать всю армию союзников в Тунисе или же заставить ее убраться в Алжир.

Тогда Роммель мог повернуться назад, к Монтгомери, и собственными силами совместно с частями 5-й танковой армии Арнима либо уничтожить 8-ю армию, либо обратить ее в стремительное бегство.

Генерал Фреденалл сыграл на руку Роммелю. Несмотря на то что Эйзенхауэр советовал ему создать мобильный резерв и прикрытие из легких подвижных подразделений, Фреденалл расположил всю свою пехоту на высотах (джебелях) вдоль всей линии, рассредоточив свои резервы небольшими частями.

1 февраля 1943 года 21-я немецкая танковая дивизия, вошедшая в состав 5-й танковой армии и имеющая 91 танк (половина от прежней силы), обрушилась на плохо вооруженный французский гарнизон в ущелье Фаид. Это заставило командование союзников сделать вывод, что противник планирует наступление, но они посчитали, что атака последует со стороны Фондука, что в 30 милях от Фаида.

Генерал Андерсон оставался в резерве позади частей 1-й американской танковой дивизии в Фондуке, имея 180 танков и 18 самоходных установок — истребителей танков, что составляло половину всей дивизии.

Роммель намеревался захватить Фаид, чтобы превратить его в опорный пункт для нанесения дальнейшего удара по Сиди-Бузид и Сбейтле в 15 и 35 милях к северо-западу. В Сбейтле две дороги вели через ущелье в Западных Дорсалах: одна шла на север и проходила в 20 милях от Сбибы, другая протянулась мимо Кассерина, в 20 милях на запад, к Тебессе.

Для того чтобы помочь 21-й танковой дивизии, Роммель просил Арнима отправить 10-ю танковую дивизию со 110 танками плюс дюжину танков «тигр». Но Арним завидовал славе Роммеля и не захотел, чтобы она приумножилась. Он выделил лишь один танковый батальон и четыре «тигра», но вскоре забрал и эти силы для участия в атаке, которую он планировал начать дальше на севере.