Читать онлайн «Невероятная победа». Страница 37

Незадолго до полудня, в 30 милях по курсу, лейтенант Кабаяси увидел то, к чему стремился. Там, в разрыве облаков, окруженный ощетинившимися крейсерами и эсминцами, шел огромный авианосец. Кабаяси включил передатчик и приказал своим 18 пикирующим бомбардировщикам построиться для атаки.

Затем откуда-то сверху - совершенно внезапно - на небольшую группу Кабаяси обрушилась дюжина американских истребителей, расколов японский строй и почти одновременно уничтожив шесть бомбардировщиков.

Лейтенант Гринбеккер, наблюдавший за воздушным боем с поста управления авиацией на "Йорктауне", был уверен, что ни одному японцу не удастся уцелеть, но восемь самолетов противника каким-то чудом прорвались через цепь истребителей. Они шли к "Йорктауну", вытянувшись широкой дугой, один за другим.

Командир авианосца капитан 1-го ранга Букмастер находился на ходовом мостике, а адмирал Флетчер во флагманской рубке продолжал работать со своими картами. Штабной офицер, подойдя к командующему, вежливо доложил:

- Противник приближается, сэр.

- Что же я могу поделать, - ответил адмирал, - только надеть каску.

Кружащиеся в ожидании разрешения на посадку пикирующие бомбардировщики Макса Лесли вообще ничего не знали о приближении японских самолетов. Когда сам Лесли начал заходить на посадку, то следовавший за ним лейтенант Хоммберг увидел, как командир эскадрильи получил запрещающую отмашку. Это удивило Хоммберга, потому что Лесли всегда садился с первой попытки. Хоммберг пошел на посадку сам и тоже получил отмашку. Недоумевая, лейтенант прошел близко вдоль левого борта авианосца, высунувшись из кабины, стараясь понять, что случилось. Неожиданно он вздрогнул от грохота 5 зенитных орудий авианосца. Стремительно набирая высоту, Хоммберг стал удаляться от "Йорктауна", когда радио корабля передало на бомбардировщики запоздалое предупреждение: "Уходите - нас атакуют!"

Разрывы зенитных снарядов усеяли небо, но японские самолеты продолжали приближаться. Вскоре их можно было видеть даже без бинокля. Взрыв зенитного снаряда настиг одного из них - самолет вспыхнул и упал, но остальные семь продолжали полет. Теперь они были почти над "Йорктауном".

Сигнальщик Уильям Мартин наблюдал за приближением японцев с прожекторной площадки на дымовой трубе авианосца. Когда ведущий самолет, упав на крыло, начал пикирование, Мартин направил на него луч прожектора, надеясь ослепить пилота.

Захлебываясь, вели огонь все зенитные орудия и пулеметы корабля. Ливень снарядов и пуль разорвал японский бомбардировщик на две части. Но когда он уже разваливался, от него оторвалась бомба и стала падать прямо на "Йорктаун". Угодив в полетную палубу позади островной надстройки, бомба взорвалась в яркой вспышке красно-желтого пламени. Ее осколки вымели все вокруг, убив 34 человека из числа расчетов зенитных орудий. На ангарной палубе взрывом подожгло три самолета, на одном из которых была подвешена 1000-фунтовая бомба. Однако спринклерная система орошения быстро сбила пламя. Все обратили внимание, что японские пикировщики действуют гораздо острее американских. В то время как бомбардировщики американской морской авиации обычно сбрасывали бомбы с высоты 2000 футов, японцы делали это с 1000 футов и, выходя из пикирования, едва не задевали верхушки мачт.

Второй японский пикировщик, прорвавшись через шквальный заградительный огонь, сбросил бомбу, которая наискосок прошла через полетную палубу... через ангарную палубу... через вторую палубу... и, наконец, взорвалась в шахте дымовой трубы, глубоко внутри корабля. Эта бомба, действительно, наделала дел. Дым и пламя были повсюду: в котельном отделении, в канцелярии старшего помощника, в фотолаборатории, в строевом отделе, в прачечной, в лаборатории исследования воды и топлива, в офицерском камбузе, в кают-компании, в радиолокационной рубке. Взрывом была разбита и покорежена на большой площади дымовая труба.

Сигнальщик Мартин был сброшен со своей прожекторной площадки, смонтированной на дымовой трубе. У него было какое-то странное ощущение, что он плавно парит в воздухе над всеми кораблями оперативного соединения. Он был уверен, что уже мертв, но секундой позже пришел в себя, вися на поручнях другой платформы, которая находилась под его прожекторным постом. Невероятно, но у него не было даже царапины.

Далеко не так повезло старшему матросу Вэйсу, которого подбросило так высоко в воздух, что, как острили позднее, он мог схватить за крыло выходящий из пикирования японский бомбардировщик. Вэйс упал на палубу без сознания, с проломленным черепом.

Тяжелые клубы черного дыма поднялись над "Йорктауном", скорость авианосца упала почти до 6 узлов. Но это было еще не все. Еще одна бомба настигла авианосец и, пройдя через носовой самолетоподъемник, взорвалась в помещении хранения ветоши. Возник сильный пожар, что было очень опасно, поскольку вблизи находились погреба 5-дм снарядов.

Когда японские бомбардировщики, выйдя из пикирования, стали уходить, прижимаясь к воде, крейсера и эскадренные миноносцы охранения, развернувшиеся вокруг "Йорктауна", встретили их морем огня. Один бомбардировщик противника повернул прямо на крейсер "Астория", летя почти на уровне мостика. Зенитные автоматы крейсера вели непрерывный огонь самолет стал разваливаться и, с ревом пройдя вдоль правого борта крейсера, упал у него за кормой.

Примерно в 20 милях к юго-востоку с кораблей 16-го оперативного соединения внимательно всматривались вдаль, пытаясь угадать, как проходит бой.

Видно было немного - главным образом, черные шапки зенитных разрывов. Затем появилось тяжелое грязно-черное пятно. Оно не сносилось ветром: подобно зенитным разрывам, оно висело над горизонтом, устойчивое и зловещее. Адмирал Спрюэнс понял, что "Йорктаун" получил попадание.

Спрюэнс приказал крейсерам "Пенсакола" и "Винсенсенс" с двумя эсминцами идти на помощь 17-му оперативному соединению, отдавая дань общему недовольству, что "Йорктаун" ведет бой, а они ему ничем не помогают. Особенно недовольны были летчики-истребители, кружившиеся в воздушном патрулировании над "Энтерпрайзом" и "Хорнетом".

Когда японские бомбардировщики прорвались через истребительное прикрытие "Йорктауна", лейтенант Роже Меле запросил разрешения вести свои 12 истребителей на помощь "Йорктауну". Ему было приказано оставаться на месте и выполнять свои обязанности по прикрытию "Энтерпрайза". Вынужденный подчиниться приказу, Меле тем не менее постоянно увеличивал круг барражирования, неуклонно приближаясь к месту боя. Также поступили и истребители "Хорнета". Однако, когда они приблизились к месту боя, было уже поздно - им удалось сбить только один японский бомбардировщик, выходивший из атаки.

Неожиданно наступила тишина. Люди протирали глаза, вертели головами, не в силах поверить наступившей тишине. Огненный шквал, казалось, длился вечность, хотя было только 12.16 - прошло всего 11 минут с того момента, когда орудия кораблей открыли? огонь. Адмирал Флетчер и его штаб стояли на палубе, изгнанные из флагманской рубки пожаром, бушевавшим в островной надстройке. Рядом с ними невозмутимо, как всегда, стоял английский наблюдатель, капитан 1-го ранга Королевского флота Лэйнг, размышляя о результатах атаки.

Лишь семи из 18 японских бомбардировщиков удалось выйти в атаку, и три из них добились попаданий - поразительный результат для такого небольшого количества машин. Свою дань собрали даже близкие промахи. Одна бомба упала прямо за кормой, убив и ранив много матросов, стоящих на корме. Другая прошла так близко, что заставила спикировать в поисках укрытия самого адмирала Флетчера.

Он ударился обо что-то головой и продолжал работать, окропив кровью свои карты.

Корабль понес большие потери, но и отплатил за это. По мнению матросов авианосца, ни одному из атакующих самолетов не удалось уйти.

"Авианосец противника горит!" - радировал в 12.45 на "Хирю" один из летчиков ударной группы. Его бомбардировщик шел теперь к месту сбора, надеясь соединиться там с остальными, уцелевшими после атаки.

Это сообщение несколько подняло настроение на "Хирю", но одновременно породило и чувство досады. Сообщение исходило не от лейтенанта Кабаяси и даже не от командиров дивизионов, а от какого-то унтер-офицера, фамилию которого никто даже не мог вспомнить. А это означало, что все пилоты-офицеры погибли в этой атаке. Цена оказалась слишком дорогой.

Так оно и было, но все-таки не все самолеты погибли, как полагали американцы. Пять пикировщиков и один истребитель вернулись на "Хирю", на котором в бешеном темпе готовили торпедную атаку на американский авианосец. Теперь уже на палубе в полной готовности стояли 9 торпедоносцев с "Хирю" и один (успевший перелететь) с пылающего "Акаги" - всего 10. Их должны были сопровождать 5 истребителей - четыре с "Хирю" и один, перелетевший с горящего "Кага". Подготовка других оставшихся машин требовала времени, а адмирал Ямагучи не мог себе этого позволить. Хотя самолет-разведчик сообщил только об одном американском авианосце, адмирал сейчас очень сильно в этом сомневался. Один авианосец не мог сделать все то, что было сделано с "Акаги", "Кага" и "Сорю". Где-то должен быть второй американский авианосец. Один уже выведен из строя - значит, силы уравнялись.