Читать онлайн «Глубинами черноморскими испытанные. (записки инженера-подводника)». Страница 5

Случай, о котором я хочу рассказать, произошел в сентябре сорок первого.

Начальника минно-торпедного отдела флота капитана 3 ранга Александра Ивановича Малова вызвали в штаб флота.

Приказ был краток:

— Отправляйтесь в Новороссийск и примите все меры к эвакуации мин, упавших на акватории порта, а также постарайтесь ознакомиться с их устройством.

Положение в Новороссийске создалось тяжелое. 12 сентября гитлеровцы заминировали Цемесскую бухту. А в базе был всего один магнитно-хвостовой трал. Правда, использовались и шлюпочные тралы, но они пригодны не для уничтожения мин, а лишь для их обнаружения. Фарватер в Новороссийске узкий, и вражеские мины очень затрудняли движение наших судов.

Прибыв на место, Малов создал группу, в которую вошли флагманский минер Новороссийской военно-морской базы старший лейтенант С. И. Богачек и инженер-конструктор Б. Т. Лишневский.

Судьба Лишневского тесно связана с Черноморским флотом, хотя он и не был моряком. Родился он в 1919 году в семье херсонского врача. Борис Лишневский прошел путь от студента до ведущего специалиста одного из крупных конструкторских бюро. Еще в мирное время Лишневский занялся проблемами борьбы с минами. А начало войны застало его в одной из баз Черноморского флота. С тех пор и началась интересная и опасная работа истребителя мин.

На кораблях вначале к Лишневскому относились с недоверием. Глядя на этого молодого человека в кожаном пальто, без фуражки, с развевающимися по ветру волосами и поблескивающими на солнце очками, невольно думалось: а что он понимает в наших морских делах? Но стоило только с ним поговорить, увидеть в работе, как невольно поражали сила его ума, грамотные и глубокие суждения именно по вопросам сугубо морским.

Работа, связанная с изучением устройства мин, привела Лишневского в Новороссийск. 13 сентября 1941 года ему удалось вместе со старшим лейтенантом Богачеком разоружить один из фашистских «гостинцев». Обнаруженный ими неконтактный магнитный замыкатель был ценной находкой. Лишневский и Богачек установили, что немцы стали использовать прибор, предохраняющий мины от воздействия соседних взрывов. Сведения, добытые минерами, позволили позднее создать более совершенные тральные средства.

На следующий день, 14 сентября, Лишневский, Богачек и прибывший в Новороссийск Малов приступили к обезвреживанию второй мины.

— Главное — принять меры по обеспечению безопасности кораблей, находящихся в порту, — инструктировал Малов. — Но не менее важно узнать устройство фашистских мин.

— Да, меры нужно принимать экстренные, — согласился Лишневский. — Время не терпит.

— Так вот, — продолжал Малов, — вы, товарищ Богачек, свяжитесь с аварийно-спасательной службой и забронируйте самых лучших специалистов-водолазов.

— И имейте в виду, что мина вероятнее всего магнитная, значит, снаряжение, оснастка и плавсредства должны быть соответствующими, — добавил Лишневский.

Подготовку закончили быстро. Были выделены лучшие водолазы. Шлюпки пришлось взять с теплохода.

— Вот вам шлюпки с медными гвоздями и заклепками, — сразу понял, что требуется, капитан теплохода. — А крепление руля, румпель, уключины придется убрать — они железные.

Приближался ответственный момент. Требовалось предусмотреть все до мельчайшей детали.

— Мы не знаем степени чувствительности приборов немецкой мины, — предупреждал Малов, — поэтому надо проявлять максимум осторожности и осмотрительности.

У водолаза, который должен идти на поиск мины, отключили телефон: провода, пусть даже с незначительной силой тока, могли сыграть роковую роль. Оставалось пользоваться лишь сигнальным концом. Металлические уключины для крепления весел заменили пеньковыми петлями. Компрессор, подающий воздух водолазу, укрепили на подушке из антимагнитного материала.

Когда у минеров все было готово, на кораблях, стоявших на акватории порта, объявили условную аварийную тревогу. Движение по бухте приостановилось.

И вот шлюпка со специалистами подошла к месту, где была мина. Водолазу отдали приказание:

— Мину не кантовать и не обстукивать!

— Подайте водолазу пеньковый конец! — распорядился Богачек.

— Да подлиннее, — уточнил Малов. — Длинным тросом безопаснее буксировать мину.

Водолаз спустился под воду. Глубина — одиннадцать метров. Вскоре сигнальным концом он дает знать: «Все в порядке. Мина остроплена».

Когда все было кончено, буксирные концы, прикрепленные к мине, подали на сейнер, стоявший неподалеку от шлюпки.

— Аварийный сигнал до места! — командует капитан сейнера. Мину, закрепленную пеньковым концом, малым ходом отбуксировали к песчаной косе.

Наконец, мина на берегу. «Минер ошибается только один раз» — эта фраза стала крылатой в годы войны. Да, гарантии тут никто не даст. Случиться может все. Однако Малов, Богачек, Лишневскии и их боевые товарищи получили приказ не только обезопасить акваторию порта от мин, но и ознакомиться с их устройством. Приказ есть приказ. Это веление Родины.

Все, кроме Богачека, Лишневского и Малова, покинули песчаную косу, ставшую полигоном. Сейнер отошел мористее, а метрах в пятидесяти от мины отважная тройка устроила последний «консилиум». Снята одежда: она стесняет движение, к тому же гвозди на обуви, часы, металлические пуговицы могут как-то повлиять на приборы мины.

— Мне, как конструктору, — твердо решает Лишневский, — надо идти первому.

Решение, конечно, правильное. Нечего рисковать всем. И Лишневский пошел.

Но разве мог остаться Богачек, когда его боевой товарищ идет на такой риск. Одна голова — хорошо, две — лучше. Может возникнуть такая ситуация, когда вдвоем легче принять верное решение. И Богачек двинулся за Лишневским… Не удержался и Малов. Движимый чувством войскового товарищества, он последовал за Богачеком и Лишневским.

До мины сорок метров, тридцать…

— И тут я услышал взрыв, — рассказывал потом в госпитале Малов. — Вижу столб огня, упавших Лишневского и Богачека. Я потерял сознание… Мина все же сработала, хотя к ней и не успели еще подойти.

Позже стало известно, что подобные магнитные мины имеют гидростатический прибор. Если мина случайно попадала на берег или кто-то пытался ее извлечь на поверхность, через 32 секунды этот прибор включал схему самоликвидатора, и происходил взрыв. Так противник оберегал свое оружие от возможности проникновения в тайну его устройства.

У мины же, которая погубила Лишневского и Богачека, видимо, произошла какая-то задержка в схеме самоликвидатора, и взрыв произошел не через 32 секунды, как должно случиться, а через 11 минут…

Другой трагический случай произошел 4 октября 1941 года.

Во время очередного налета вражеской авиации на Севастополь было сброшено несколько магнитных мин. Места их падения засекли и обвеховали. Вызвали водолаза мичмана А. Г. Романенко.

Прибыв на водолазном боте на место, Романенко спустился на грунт. Он быстро обнаружил парашют и металлическую чушку.

Романенко получил задание от минера капитан-лейтенанта Иосифа Александровича Ефременко остропить мину, чтобы ее можно было отбуксировать на берег. Осматривая опасную находку, Романенко убедился, что закрепить трос не за что. Однако водолаз увидел, что на мине есть продолговатый выступ. Подумал: если изготовить специальное приспособление, за этот выступ трос закрепить можно. По просьбе Романенко в мастерских эскадры такое приспособление изгоготовили, и «гостья» с его помощью была доставлена на берег.

У мины остались только специалисты-минеры. И едва успел Романенко на своем боте отойти от берега, как раздался взрыв. Военинженер 2 ранга И. И. Иванов, капитан-лейтенант И. А. Ефременко и краснофлотец Н. С. Щерба погибли.

Да, разгадка секретов устройства вражеских мин давалась дорогой ценой. Фашисты применяли все новые и новые «ловушки». Одни из мин взрывались сразу, как только их поднимали на поверхность (срабатывал гидростатический прибор), другие — под воздействием света и т. д.

Мина, в результате взрыва которой погибли И. И. Иванов, И. А. Ефременко и Н. С. Щерба, имела свою особенность: не реагировала на электромагнитный трал. Несколько суток помощник флагманского минера флота Г. Н. Охрименко провел за изучением обломков приборов этой мины. В конце концов специалисты пришли к выводу: на мину не воздействовал обычный трал потому, что она не магнитная, а акустическая.

В военном деле неумолимо действует закономерность: вместе с новым оружием возникают новые средства борьбы с ним, что, в свою очередь, ведет к модернизации этого оружия, а следовательно, и к появлению более совершенных методов защиты от него. Так было и с минами. Когда советские моряки научились уничтожать магнитные мины, фашисты создали акустические, а затем и их гибрид — магнитно-акустические.