Читать онлайн «Морские истребители». Страница 11

Какой смелостью и мастерством должны были обладать летчики транспортных самолетов, чтобы успешно выполнять сложные полеты в тыл к врагу. Надо было ночью, над морем, незамеченными подобраться к крымским берегам, в темноте разыскать слабые огоньки партизанских костров, обозначающих посадочную площадку, и произвести посадку на очень ограниченную полосу.

На всех этапах полета постоянный риск. Но отважные экипажи транспортных самолетов, не зная страха, выполняли сложные и опасные задания. «Всего с октября 1943 года по апрель 1944 года, - пишет в своих воспоминаниях Главный маршал авиации К. А. Вершинин, - в интересах партизан было выполнено 409 самолето-вылетов, в том числе свыше 80 с посадкой па лесных площадках. Доставлено 215 тонн боеприпасов и различного военного имущества, вывезено 952 человека тяжелораненых». Штаб партизанского движения в Крыму очень высоко оценивал помощь и мужество летчиков транспортной авиации.

Однажды к нам на аэродром Адлер прилетел и произвел посадку «мессер». Да, самый настоящий «Мессершмитт-109» - немецкий истребитель, только без крестов и свастики. Оказалось, на нем прилетел командир 9-го истребительного авиаполка майор Автандил Джапаридзе с аэродрома Анапа по указанию командующею ВВС Черноморскою флота генерал-лейтенанта В. В. Ермаченкова. Все летчики сбежались на стоянку, чтобы вблизи посмотреть на «мессера», с которым столько раз приходилось сходиться в смертельной схватке. Он оказался неказистым и нескладным на вид. «Сделан топорно», - отметили летчики, осмотрев его со всех сторон.

Мы заглядывали в кабину и мотор, расспрашивали техника об особенностях самолета, его вооружении. Для пас, молодых летчиков, эта «экскурсия» была особенно интересной и полезной. Наши войска захватили «мессера» целехоньким на одном из аэродромов при поспешном отступлении немцев с Таманского полуострова. Майору А. Джапаридзе было поручено облетать трофейную машину и показать ее в учебном воздушном бою.

И вот на следующий день над аэродромом Адлер состоялись показательные полеты нашего Як-9 и фашистского Ме-109. На своем «Орле» сначала взлетел наш командир полка М. Авдеев, за ним на «мессере» - А. Джапаридзе. Самолеты сделали круг над аэродромом, а затем пронеслись парой над стартом на высоте около пятидесяти метров. «Мессер» оставлял за собой шлейф черного дыма: явно было видно, что его мотор работал на максимальных оборотах. Наш Як-9 не только не отставал, но даже вырвался вперед. Оба самолета почти вертикально пошли вверх на крутую горку. Затаив дыхание, мы ждали, кто же первым начнет выводить машину в горизонтальный полет. Мы не сводили глаз с обоих самолетов, восхищались и радовались, что наша советская машина ничуть не хуже хваленого «мессера» и что бить его на «яке» можно. Летчики прибежали на стоянку управления, куда зарулил М. Авдеев. Он с улыбкой на лице соскочил с крыла самолета, снял парашют, расстегнул шлемофон и сказал, обращаясь к нам:

- Ну как, видели, орлы, каков наш «ячок»?… Хорошая машина! Здорово на ней можно воевать и бить «мессеров».

Мы долго не могли успокоиться, обсуждая детали этого показательного полета. Каждому хотелось высказать свои мысли, свое мнение, равнодушных не было. Наблюдавшие за полетом летчики получили дополнительный заряд уверенности и уважения к отечественной авиационной технике, которая в невероятно трудных условиях войны создавалась нашими конструкторами, нашим рабочим классом. А это обстоятельство на войне имело очень большое значение, если не сказать решающее.

Не менее важна была и вторая сторона дела, моральная. На наших глазах рассеялись всякие толки о преимуществе «мессеров» и потому показательные полеты с участием трофейной техники имели большое значение: их ничем нельзя заменить - ни рассказами, ни беседами.

Подавляющее большинство летчиков и техников полка с высокой ответственностью, большим старанием и энтузиазмом готовились к будущим боям, исключительно добросовестно выполняли свои обязанности. Но как говорят: «В семье не без урода». К сожалению, находились и такие, правда единицы, которые проявляли недисциплинированность, порой равнодушно относились к делам и заботам, которыми жил весь личный состав полка.

«Мы не на передовой. Вот начнем воевать, тогда покажем себя», - оправдывали они свои неблаговидные поступки.

До командования полка неоднократно доходили факты о «художествах» одного старшего лейтенанта, прекрасного летчика, но большого любителя «развлечений». В конце концов чаша терпения переполнилась и было принято решение обсудить его поведение на собрании офицеров.

Опыта применения товарищеских судов чести как одной из форм воспитания офицеров еще не было, не было и четкого положения о них. В нашем полку такое мероприятие проводилось впервые.

В общежитии собрались все летчики полка. Присутствовал командир полка Авдеев, на которого «подсудимый» посматривал с опаской, зная крутой прав и строгость своего командира. Председательствующий старший лейтенант С. Петров ввел присутствующих в курс дела. Затем попросил слово командир эскадрильи В. Добров. Он сказал, что проступки старшего лейтенанта заслуживают осуждения, но, учитывая его боевой опыт и прошлые заслуги, предложил не наказывать его строго, а дать возможность исправиться.

- А ты возьмешь его к себе в эскадрилью, коль он такой хороший? - вдруг прервал Доброва Авдеев.

Для Доброва этот вопрос был совершенно неожиданным, но отступать ему было нельзя и он твердо заявил:

- Да, возьму.

- Вот и хорошо, - поставил точку Авдеев. - Забирайте старшего лейтенанта к себе и воспитывайте.

На этом и закончилось собрание офицеров. Все понимали, что командир полка пожалел старшего лейтенанта за его боевые заслуги. А самое главное, принимая такое решение, он думал о будущих боях и хотел сохранить в строю опытного летчика. В этом был весь наш командир полка. Строгий и крутой, он наказывал, но умел и прощать. Летчики с полным одобрением восприняли решение командира. Несмотря на более или менее благополучный исход для «подсудимого», требовательная и строгая атмосфера суда чести послужила хорошим уроком для других.

26- ю годовщину Великой Октябрьской социалистической революции советские люди, воины армии и флота встретили новыми крупными победами в борьбе за изгнание ненавистных немецко-фашистских захватчиков с советской земли. Накануне всенародного праздника столица нашей Родины -Москва салютовала войскам 1-го Украинского фронта, освободившим столицу советской Украины - город Киев, двадцатью четырьмя артиллерийскими залпами из трехсот двадцати четырех орудий.

Войска 4- го Украинского фронта в конце октября после упорных боев сломили ожесточенное сопротивление противника, овладели городом Мелитополь, важнейшим стратегическим узлом обороны противника на южном направлении, и, развивая наступление, вышли на подступы к Крымскому полуострову и тем самым изолировали группировку фашистских войск, находившуюся в Крыму. Весь личный состав нашего полка с большой радостью воспринял сообщения о победах Красной Армии, мы горели желанием как можно быстрее принять участие в боях за освобождение Крыма.

В день всенародного праздника в полку принимали гвардейскую клятву молодые летчики и техники, прибывшие для пополнения.

На аэродроме, сверкая на солнце, в одну линию выстроились 36 новеньких Як-9. Перед самолетами замер строй офицеров, сержантов и матросов морской гвардии. На правом фланге в первой шеренге стояли прославленные воздушные бойцы, которые в смертельных схватках с ненавистным врагом завоевывали боевую славу полка. Их подвиги Родина отметила высокими наградами - орденами и медалями.

- Полк, под Знамя, смирно! - раздалась команда.

Появилось гвардейское Знамя. Его вынес один из лучших летчиков старший лейтенант С. Петров в сопровождении двух ассистентов. Подполковник Авдеев вместе с заместителем командира полка по политической части майором Изотовым и начальником штаба майором Локинским вышли на середину. Перед строем полка в одну шеренгу выстроились те, кто должен принимать гвардейскую клятву. По сигналу они опустились на колено. Тихо. Строй не шелохнется.

Заместитель начальника штаба полка майор А. Гавриленко громким и четким голосом стал читать слова клятвы. Все слушают затаив дыхание, взоры обращены к алому полотнищу, развеваемому легким ветерком. Звучат заключительные слова, которые каждый надолго сохранит в своей памяти: «…Для выполнения боевого приказа командования, для достижения полной победы над врагами нашей Родины я не пощажу ни своей крови, ни самой жизни.

Перед лицом советского народа и партии я клянусь ни одним поступком не опозорить почетное звание гвардейца и беречь гвардейское Знамя части в бою, как высокую честь нашей великой матери-Родины!»