Читать онлайн «Адмирал Ямамото. Путь самурая, разгромившего Перл-Харбор. 1921-1943 гг.». Страница 54

С самого начала флот при создании этого «мозгового треста», видимо, не преследовал определенной цели. Однако моряки имели компактное хозяйство, сравнимое с армейским, но, как обычно, никакого политического влияния; потребовалось бы оказать сдерживающее воздействие на армию — он не мог бы позволить себе оставаться в изоляции, и ему пришлось бы объединиться с широким спектром общественных сил; но японская специфика такова, что единственно возможный путь достичь этого — использовать крупные газеты или привлечь деятелей из мира бизнеса или интеллектуальных сфер. Поэтому флот устраивал встречи бизнесменов, на которых Икета Сейхин и Го Сейносуке выступали в роли посредников в озвучивании его идей.

Там, где дело касалось интеллектуального мира, флот выступал спонсором происходивших иногда встреч между тридцатью—сорока учеными из различных отраслей знаний с целью ознакомить их участников с тем, каков строй мыслей на флоте, с какими конкретными трудностями здесь сталкиваются и какого вида поддержка от общества требуется. Однако ко времени, когда решалась задача создания этого «мозгового треста», война уже оказалась неизбежной. Когда она вспыхнула по-настоящему, взгляды вовлеченных в процесс ученых преимущественно сфокусировались на идее: если быстро не достичь определенных договоренностей, Япония скоро окажется в тяжелом положении. Один из них, по имени Нисида Китаро, говорят, воскликнул:

— Они что, всерьез думают, что Япония может воевать со странами Запада при нынешнем уровне модернизации?!

Вполне естественно, что на такие группы возлагались надежды — они помогут найти какие-нибудь способы скорого урегулирования; двенадцать интеллектуалов, приезжавших посетить «Нагато», в той или иной форме были связаны с этими группами.

В тот день объявили, что главнокомандующий Ямамото оставит на некоторое время флот. Он действительно отсутствовал, когда гости поднялись на борт «Нагато»; но, когда ученые вернулись на корму, потратив около часа на осмотр корабля внутри, им сообщили, что главнокомандующий уже вернулся. Такаги бросился благодарить Ямамото и представил тех, кого привел с собой. Ямамото, однако, выглядел недовольным и упрекнул Такаги — почему не предупредил заранее.

— Какая потерянная возможность! — сетовал он. Капитан 3-го ранга Такаги ответил, что их пригласил на обед в Морском клубе Йокосуки адмирал Сиозава, командующий базой; Ямамото несколько успокоился. В результате группа покинула «Нагато», всего лишь обменявшись с Ямамото несколькими незначительными репликами. В военном мире, где ценятся только материальная мощь и мужество, даже в Управлении информации флота интеллектуалов пренебрежительно отвергали как болтливых трусов, но Ямамото, если верить Такаги, составлял исключение.

Главнокомандующий Ямамото предстал перед Такаги впервые после долгого перерыва загоревшим и крепким; на этот раз он выглядел пополневшим по сравнеию с периодом работы заместителем министра, у него появился животик. Даже когда вовсю полыхала война, на камбузе у командующего Объединенным флотом водилось много вкусных вещей. Собственная пекарня «Нагато» выдавала такие изделия, как торты в западном стиле, хлеб, сладкие кремы и тому подобное; все это — вместе с местными продуктами, которые регулярно присылались на корабль, когда бы он ни входил в гавань, — гарантия, что сладкоежка Ямамото будет доволен. На встрече с принцем Коноэ, ожидавшим от Ямамото совета в политике, тот вдруг попросил премьер-министра предпринять что-нибудь для улучшения поставок предметов первой необходимости.

— Я не особенно разбираюсь в политике, — сказал он, — но был несколько удивлен, услышав о всеобщей нехватке продовольствия от моих офицеров и матросов, возвращавшихся из увольнения на берег.

Это происходило в 1941 году, когда нехватка продовольствия уже стала ежедневной темой для обсуждения в домах по всей Японии; как тут не подумать, что из-за увлечения радостями жизни в период командования Объединенным флотом Ямамото потерял связь со временем, потому и «был несколько удивлен».

И все-таки не только «сладкая жизнь» приводила Ямамото к излишней полноте. Еще одна явная причина — отсутствие физических упражнений. Он всегда утверждал, что «мужчина, который не может оставаться здоровым без упражнений, недостоин быть морским офицером», — ведь команда подводной лодки или экипаж миноносца вряд ли имели нормальные условия для необходимых физических упражнений. Из теории Ямамото вытекало также, что время от времени важно менять образ жизни, чтобы и поддерживать физическое здоровье, и сохранять гибкость тела и ума. В действительности это попытка самооправдания, — Ямамото много времени проводил за картами. (Старший ординарец Оми вспоминает, что Ямамото часто требовал принести доску для игры в шоги, даже когда корабль стоял в порту.)

Само собой разумеется, что стойки на руках, некоторые упражнения или даже прогулки по палубе большого корабля «Нагато», тем более такая «перемена образа жизни», как игра в шоги, не предотвращали опасности прибавить в весе, и не верится, что растущая полнота Ямамото отражала его великолепное физическое состояние.

С 1937-го по 1939 год Ямамото Чикао (первый адъютант Ямамото Исороку в бытность его морским атташе в Соединенных Штатах) находился в 1-м секторе 1-го управления морского генерального штаба, где приложил руку к написанию «Плана операций на предстоящий год»; но в начале лета 1941 года он оказался на посыльном судне морской авиации «Читосе». Однажды в июне он прибыл на борт «Нагато», чтобы принять участие в штабных учениях по картам против американцев, проводившихся командованием Объединенного флота. Однако выяснил, что в атаке на Филиппины командование не предусматривает никакого использования обычных авианосцев, кроме небольшого учебного корабля «Хосо». Это весьма отличалось от его идеи с самого начала бросить все силы в атаку на Филиппины — это он всегда держал на уме, когда речь шла об операциях в морском генеральном штабе.

Озадаченный и встревоженный, он подозвал офицера штаба авиации Сасаки Акиру и потребовал объяснить причины столь опасной аномалии. Сасаки смутился:

— Одну минуту, — и отвел Ямамото в другую каюту; там, понизив голос, он продолжил: — Это не имеет значения; я полагаю, вы знаете — авианосцы «Акаги», «Кага» и другие — их целая куча — послать на Филиппины невозможно: как только начнутся военные действия, им предназначено направиться на Гавайи.

Шанс, о каком командир «Читосе» не мог и мечтать.

— Мне кажется, это чертовски рискованно! — произнес он в удивлении. — И чья же это идея?

— Главнокомандующего, конечно!

— И вы с этим согласились?!

— Нет. Поначалу почти все офицеры штаба были против, но главнокомандующий настоял.

«Да, игра, достойная Ямамото Исороку», — подумал другой Ямамото. Продолжая расспрашивать Сасаки, он узнал, что, поскольку оперативный диапазон истребителей «Зеро» увеличился, теперь, если потребуется, они могут достичь Филиппин, стартуя с южной оконечности Тайваня. Начальник штаба 11-го воздушного флота Ониси Такидзиро занялся выяснением, можно ли, если потребуется, направить весь авианосный флот на Гавайи.

— Но помните, — сказал ему Сасаки, — что это секрет высшей степени.

Ямамото возвратился на «Читосе» в смятенных чувствах.

И все же, как уверяет Чихайя Масатака, после войны написавший «Проклятие Ава-мару», в середине 1941 года совсем немногие как на флоте, так и вне его были посвящены в план главнокомандующего. Чихайя также заявляет, что члены морского генерального штаба и отдела кадров отличались неразговорчивостью и доля людей, не имевших понятия о том, что происходит, была, вероятно, наивысшей среди персонала самого морского генерального штаба. Чихайя служил на «Нагато» с конца 1940-го по сентябрь 1941 года. Старший шифровальщик лейтенант Такахаси Йосио, его бывший одноклассник, вспоминает, как он сложил эти «два плюс два», когда как-то заглянул в кают-компанию и обнаружил, что его друг занят изучением карт северной части Тихого океана.

И среди американцев полным-полно тех, кто предупреждает о возможности внезапной японской атаки на Пёрл-Харбор. Видимо, эти предупреждения основывались не просто на воображении; еще в начале 1941 года американский посол Джозеф Гру послал в Государственный департамент секретную депешу следующего содержания: «Перуанский министр сообщил одному из работников нашего посольства: он слышал из многих источников, включая японские, что в случае неприятностей между США и Японией японцы намереваются осуществить внезапное нападение на Пёрл-Харбор всей имеющейся мощью и используя всю свою технику. Перуанский министр счел эти слухи фантастическими, но придал им достаточную важность и сообщил все это нам». Это сообщение, по некоторым данным, датировано 28 января 1941 года.