Читать онлайн «Медаль «За оборону Москвы»». Страница 5

Советское контрнаступление

К концу ноября 1941 года и советским, и немецким военачальникам стало понятно, что германское наступление выдыхается. Наши войска тоже держались из последних сил, но дрались храбро и умело. Все меньше оставалось у наших пушек, которыми можно было бороться с танками противника. Все меньше оставалось артиллеристов и пехотинцев.

Немцы, собрав последние силы, нанесли еще один удар вдоль Ленинградского шоссе и ворвались в Химки. До Москвы им оставалось не более 8 километров. Их передовые мотоциклетные части увидели в бинокли красную звезду на башне речного вокзала Москвы и приняли ее за кремлевские звезды. Об этом сразу написала пресса в Германии, Финляндии и других странах – тогдашних союзниках нацистов. Так и родилась легенда о том, что немцы уже видели Кремль в бинокли. Наши перешли в контратаку и отбросили немцев из Химок.

В это же время с Дальнего Востока, из Сибири, из Казахстана и других частей Советского Союза к Москве непрерывным потоком шли подкрепления. 30 ноября Жуков обратился к Сталину с предложением начать контрнаступление как можно скорее, без передышки. Это было нужно, чтобы немцы не успели построить прочную оборону. Сталин свое согласие дал.

5 и 6 декабря 1941 года наши войска нанесли мощные удары севернее Москвы, чтобы окружить немецкую группировку и полностью ее уничтожить. Удар для немцев был неожиданным. Их разведка не заметила прибывшее к нам подкрепление.

Теперь немцы и наши поменялись ролями. Немецкая техника ломалась от суровых русских морозов. Замерзало и отказывало оружие. Танки, бронетранспортеры и грузовики немцы бросали без бензина. Форма немецкой армии не была приспособлена для 30-градусных холодов – в легких шинелях, ботинках и пилотках немцы погибали от мороза. Наша армия оказалась гораздо лучше подготовлена к суровой зиме. Русские ватники, шапки-ушанки, валенки, варежки и рукавицы, шерстяные носки отправляли для нашей армии добровольно по всей стране.

Однако немецкая армия все еще оставалась сильнейшей армией мира. От полного разгрома их спас боевой опыт и выучка. Им удалось избежать окружения, но нашим войскам достались богатые трофеи и много пленных. Отступая, захватчики сжигали села и убивали мирное население. Только в Тульской области при отступлении немцы полностью сожгли 316 деревень.

Наши потери тоже росли. В полках оставалось по 100–200 бойцов из 3000. За Волоколамском наше наступление забуксовало.

Наши войска входят в освобожденный Калинин (Тверь). Немцы, уверенные в своей победе, хоронили своих убитых в самом центре города, у путевого дворца императрицы Екатерины Великой. После освобождения местные жители разбирали доски и бревна с могил захватчиков на дрова или для нужд строительства

В битве за Москву немецкая армия потерпела свое первое крупное поражение, потеряв 500000 солдат и офицеров. До этого войска Гитлера не могла остановить ни одна армия Европы.

Бойцы трех фронтов, спасая столицу нашей Родины, отогнали врага на 100–300 километров от Москвы, ликвидировали угрозу Туле, освободили Клин, Солнечногорск, Калинин (Тверь), Волоколамск. Брошенная и разбитая немецкая техника, жалкий вид немецких пленных, замотанных в тряпье, лучше любых слов свидетельствовали, что «непобедимых» фашистов можно бить.

Нельзя сказать, что в начале наступления немцы бросали позиции и бежали. Это были сильные и умелые солдаты, лучшая армия Европы. Но наши войска одержали верх. Тяжелый бой развернулся за Волоколамск. С севера его атаковала группа генерала Ремизова. Ее задачей было отвлечь на себя внимание немцев. Впереди шла рота средних и тяжелых танков старшего лейтенанта Гавриила Тимофеевича Завизиона. На прощание командир танкового батальона капитан Кокка обнял своего подчиненного и сказал:

«Выполни задачу и оставайся живым!»

«Выполню, Михаил Александрович, а остальное – как получится», – ответил Завизион.

В первые часы 20 декабря рота Завизиона с десантом ворвалась в город. Тридцатьчетверки и КВ шли по улицам города на высокой скорости, стреляя во все стороны из пушек и пулеметов. Для увеличения паники танкисты выбрасывали из люков гранаты-лимонки. Наши танки легко расправились с немецкими противотанковыми пушками, но с рассветом немцы пришли в себя. Они бросили в бой танки, в том числе средние Pz IV. На улицах маленького городка закипел тяжелый бой. Танки расстреливали друг друга в упор. Потери росли с обеих сторон. Хотя немецкие снаряды не всегда пробивали нашу танки, осколки брони ранили танкистов, сбивали гусеницы, повреждали ходовую часть. Каждое попадание немецкого снаряда сильно встряхивало танк, грохот стоял такой, как будто по танку били кувалдой. От этого грохота лопались барабанные перепонки, шла кровь из носа, серьезные травмы наносились мозгу. И все равно наши танкисты продолжали бой. Рота Завизиона потеряла все танки, но танкисты, сняв со своих боевых машин пулеметы, продержались до подхода основных сил. В тяжелом бою город был очищен от немцев только к полудню 20 декабря. Сам Гавриил Тимофеевич Завизион был тяжело ранен.

В этом бою нашим танкистам помог пятнадцатилетний пионер Борис Кузнецов. Когда в город ворвались наши танки, он взял брошенную немцами винтовку и открыл огонь по оккупантам. Увидев, что немцы бегут к мосту с зарядами для его подрыва, он сообщил об этом нашим бойцам. Вместе с группой красноармейцев Борис бросился к мосту, и немцы были уничтожены. По мосту прошли наши танки. После освобождения родного города Борис пошел дальше на запад вместе с танкистами 24-й бригады. Он успел провоевать один месяц. В феврале 1942 года в бою он был тяжело ранен, и скончался в московском госпитале 18 марта 1942 года. Похоронен он на Преображенском кладбище. Командир 24-й танковой бригады, полковник Зелинский, представил юного героя к ордену Красной Звезды. Борис Дмитриевич Кузнецов, патриот нашей Родины, посмертно награжден медалью «За Отвагу».

О Боре Кузнецове остался наградной лист и память в музее Волоколамска. Таких молодых патриотов было много, все они старались оказать стране посильную помощь. Дети и подростки собирали посылки с теплыми вещами для бойцов, шили маскировочные сети, ухаживали за ранеными в госпиталях, дежурили на крышах домов. Большой рассказ о них будет в тетради о медали «За Доблестный Труд в Великой Отечественной войне» и «Партизану Великой Отечественной войны».

Представление на Орден Красной Звезды, написанное полковником Зелинским на пионера Борю Кузнецова

Успехи на севере под Тихвином, на юге под Ростовом-на-Дону и в Московской битве побудили наше командование отдать приказ о переходе в наступление на всем советско-германском фронте. Это наступление продолжалось до апреля 1942 года, но больших побед не принесло. Немцы были еще очень сильны, а советским войскам не хватало опыта – ведь в основном наша армия к зиме 1942 года состояла из новобранцев. Кадровая армия погибла в приграничных сражениях лета-осени 1941 года. По-прежнему было мало пушек, снарядов и танков.

Но немецкая армия тоже быстро училась на своих ошибках. Офицеры и генералы вермахта умели строить оборону так, что все деревни и высоты на пути наших войск превращались в неприступные крепости. В каменных подвалах ставили пулеметы, опутывали подходы к своим позициям колючей проволокой. В любом таком опорном пункте были противотанковые пушки и минометы. Каждый метр местности простреливался огнем из нескольких пулеметов. Наступать на такие крепости по глубокому снегу, без артиллерии, с легкими танками, а то и без них – было невозможно.

Тем не менее, под Москвой наши войска продолжили наступление 8 января 1942 года. 33-я армия генерал-лейтенанта Ефремова, 1-й гвардейский кавалерийский корпус генерал-лейтенанта Белова, 29-я армия генерал-майора Швецова, 39-я армия генерал-лейтенанта Масленникова и партизаны нанесли удар по флангам немцев у Ржева и Вязьмы. Цель – окружить немцев и нанести им полное поражение. В поддержку наступающим войскам был высажен воздушный десант – один из крупнейших в истории наших ВДВ.

Сначала наше наступление развивалось успешно, но потом немцы сумели взять верх. Армия Ефремова оказалась в окружении. Сражение под Ржевом длилось до апреля 1942 года, когда остатки 33-й армии пошли на прорыв. Пробиться к нашим частям на Угре не удалось. Бойцы и командиры погибли или попали в плен. Во время неудачного прорыва застрелился раненый генерал-лейтенант Ефремов, командующий 33-й Армией. Он считал, что лучше погибнуть, чем попасть в плен.

39-я армия держала оборону в полуокружении до июля 1942 года. 2 июля немцы начали наступление – операцию «Зейдлиц». К 23 июля сражение закончилось в пользу противника. Около 20000 наших бойцов вырвались из котла, остальные – попали в плен или погибли. Но это была пиррова победа – больше немецкая армия наступать на Москву не решилась.