Читать онлайн «Божественный ветер. Жизнь и смерть японских камикадзе. 1944-1945». Страница 33

На западе Японии 3-й и 10-й воздушные флоты подчинили в оперативном отношении 5-му воздушному флоту. С такими полномочиями командующий 5-м воздушным флотом мог использовать в целях отпора противнику на Окинаву всю воздушную мощь японского флота.

В последний день марта противник оккупировал отдаленный остров Камияма, продолжая начатые шестью днями раньше беспрерывные обстрелы основного острова корабельной артиллерией и подвергая его воздушным налетам. За этим последовала высадка десанта 1 апреля на Окинаву, для чего противник сосредоточил более 1400 кораблей всех видов, доставивших на остров четыре армии и две дивизии морской пехоты. Силы вторжения насчитывали 100 000 человек. Их поддерживали мощные тактические соединения кораблей и 50 000 войск флотского резерва.

Силы обороны состояли из двух армейских дивизий и двух смешанных бригад 32-й армии под командованием генерал-лейтенанта Мицуру Усидзимы. Кроме того, им были приданы войска, включавшие флотские гарнизоны под командованием контр-адмирала Минору Оты, авиабригада «Нансэй Сёто», которой командовал капитан Танамати, общей численностью 7000 человек. Защитники острова бились отчаянно и нанесли захватчикам большой урон, однако постепенно были оттеснены к холмам в южной части острова.

Морская пехота адмирала Оты организовала 13 июня последнюю атаку на позиции десантных войск вблизи Ороку. Об Оте и его людях больше ничего не известно. Последнее донесение от него поступило 6 июня:

«Прошло более двух месяцев с тех пор, как мы ведем бои с силами вторжения. В полном взаимодействии с армейскими частями мы делаем все возможное, чтобы нанести противнику поражение.

Несмотря на это, сражение складывается не в нашу пользу. Подчиненные мне войска находятся в крайне невыгодном положении, поскольку все наличные тяжелые орудия и четыре ударных батальона морской пехоты были переданы в подчинение армейскому командованию. Да и противник в обеспечении вооружением значительно превосходит нас.

Приношу глубочайшие извинения императору за свою неспособность защищать империю лучше, выполнить самое ответственное задание, возложенное на меня.

Подчиненные мне войска храбро сражались в традициях японского флота. Жестокие бомбардировки способны разрушить горы Окинавы, но не сломить дух преданности империи наших людей. Мы надеемся и молимся за сохранение империи и с радостью отдадим за это свои жизни.

Передаю свои искренние признание и благодарность министру флота и вышестоящим начальникам за доброе отношение ко мне, проявлявшееся в течение многих лет. В то же время у меня к вам большая просьба позаботиться о семьях людей, которые в качестве солдат императора погибли на этом передовом рубеже.

Вместе со своими солдатами и офицерами я славлю императора и молюсь за установление надежного и прочного мира в империи.

Таким же образом была выражена 10 июня преданность империи со стороны изолированного авиационного подразделения, 931-й авиагруппы, в донесении ее командира:

«Мои люди сражаются храбро и с большим воодушевлением. Мы молимся за конечную победу нашей Родины.

Обороняясь на этом передовом рубеже, мы будем сражаться до последнего.

С этим донесением связь с вами прекращается.

Командир подразделения 931-й авиагруппы

Примерно 16 июня противнику удалось прорвать основной оборонительный рубеж армии на юге. Генерал Усидзима собрал все силы для последней атаки и прекратил связь после следующего донесения:

«Подчиненные мне войска сражались почти три месяца, испытывая жгучее желание разгромить высокомерного врага. Нам не удалось этого сделать, несмотря на самоотверженное сопротивление, теперь мы обречены.

Со времени высадки на этот остров наши войска при горячей поддержке местного населения предприняли все возможное для создания оборонительного рубежа. После вторжения противника армейские части и подразделения ВВС в тесном взаимодействии стремились любой ценой защитить остров.

К моему большому сожалению, мы больше не способны продолжать сражение. Передаю глубочайшие извинения за это императору и соотечественникам. Мы исполним последний долг, уничтожив возможно большее количество врагов. Молюсь за души воинов, погибших в бою, за процветание императорской семьи.

Смерть не убьет мое стремление защитить Отечество.

Навсегда прощаюсь со всеми вами, выражая глубокую признательность за доброту и содействие вышестоящих военачальников и соратников по оружию.

Донесение завершалось поэтическим постскриптумом:

Как мы видели, планирование операций камикадзе началось в октябре 1944 года на Филиппинах, и эта тактика, хотя и бессистемная, была столь эффективна против надводных кораблей противника, что убедила Верховное командование Японии в том, что только этот метод ведения войны может остановить наступление врага. Во время операций на Окинаве впервые координировались действия камикадзе флотской и армейской авиации.

Такая координация привела к серии операций авиации, обозначенных кодовым названием «Кикусуй». Только 10 из них происходили между 6 апреля и 22 июня 1945 года. (См. таблицу.)

Эти совместные атаки с воздуха производились при помощи самолетов всех видов. Полеты камикадзе продолжались днем и ночью и нанесли тяжелейший урон противнику.

В начале апреля 1945 года, когда противник уже высадился на Окинаве, меня назначили служить в авиагруппу капитана Окамуры, базировавшуюся близ Каноя на острове Кюсю. После регистрации в штабе флота, помещавшемся в бомбоубежище на окраине города, я направился прямо в расположение подразделения капитана Окамуры. Это место находилось с западной стороны базы ВВС. Меня поразила сложившаяся здесь обстановка.

[37]

Имелось мало возможностей обеспечить сносные условия существования из-за внезапного наплыва войск в Кюсю для отпора вторжения противника на Окинаву. Летчики размещались здесь в здании начальной школы, должно быть построенной полвека назад. В результате воздушных налетов оконные стекла были выбиты, а сквозь дыры в крыше виднелось небо. Людям приходилось спать прямо на полу, и повсюду было невыразимо грязно.

Мне приходилось испытать фронтовые условия в Рабауле, в Новой Гвинее и на Филиппинах, но этот домашний бивак 721-й авиагруппы был худший из всех виденных мною. Первую ночь в нем я провел, мучаясь без сна. Одно одеяло не защищало от холодного ветра, который разметал по всему ветхому зданию лепестки цветущей вишни. Мне показалось, что казарма для летчиков-камикадзе могла бы быть более комфортабельной, несмотря на свою неказистость.

На следующее утро я зашел к младшему лейтенанту Сабуро Дохи и посоветовал ему предпринять некоторые пустяковые меры для улучшения условий жизни в казарме. Дохи, выпускник средней школы в Осаке, служил в специальном ударном подразделении, имеющем на вооружении «ока», которое предназначалось для боевого вылета в любой момент. Он немедленно взялся за дело, использовав на всю катушку тыловые службы. Дыры были заделаны, что защитило от непогоды, а набитые соломой матрасы давали возможность спать более комфортно.

Однажды я с удивлением обнаружил, что Дохи собрал группу младших офицеров-летчиков и поручил ей как следует вымести и помыть пол в казарме. Некоторое время я наблюдал за их усердной работой, и, когда похвалил их за усердие, один из летчиков сказал:

– Да, пол очень грязный. Но единственный способ сделать его чистым – это подмести и вымыть.

Дохи продолжал доставать набитые соломой матрасы и даже приобрел несколько бамбуковых кроватей. Они были узковаты, но это было лучше, чем ничего. Все были благодарны Дохи за его старания.

Между тем сражение за Окинаву становилось все более яростным. На 12 апреля назначили боевые вылеты самолетов, оснащенных снарядами «ока», в рамках второго этапа операции «Кикусуй». Утром этого дня выпала очередь участвовать в вылете Дохи. Он пришел ко мне после последнего приема пищи и сказал:

– Я заказал шесть кроватей и пятнадцать соломенных матрасов. Вероятно, их доставят сегодня. Можно вас попросить проследить за этим и проконтролировать их поступление в казарму? – С этими словами он взобрался в самолет-носитель «ока» и улетел.