Читать онлайн «Кухня дьявола». Страница 29

Сап — болезнь, распространенная среди лошадей, ослов, овец, крупного рогатого скота, собак. Она представляет большую угрозу для сельскохозяйственных животных, поскольку надежных методов профилактики и лечения ее нет.

В «отряде 100» изучали возбудителей этих заболеваний и проводили эксперименты с целью найти способы уничтожения кавалерии китайской и Советской армий, а также скота в сельских районах.

Сибирская язва и сап поражают и людей. Если коров, лошадей или овец, зараженных этими болезнями, внедрить на территорию противника, то эпизоотия быстро распространится среди военной кавалерии и скота, а одновременно с этим заражению подвергнутся люди, ухаживающие за животными. В «отряде 100» на это обращалось основное внимание. Отряд располагал мощностями для производства 1000 килограммов бактерий сибирской язвы, 500 килограммов бактерий сапа и 100 килограммов бактерий красной ржавчины в год.

«Если в начале военных действий против СССР японской армии в силу сложившейся обстановки необходимо будет отступить в район Большого Хингана, то на оставляемой территории все реки, водоемы, колодцы должны быть заражены бактериями или сильнодействующими ядами, все посевы уничтожены, скот истреблен» — такова была главная задача, которую поставил перед «отрядом 100» штаб Квантунской армии.

Исследования, проводившиеся в «отряде 100», отнюдь не являлись сугубо теоретическими, и велись они, разумеется, не в тиши кабинетов. Для экспериментов в «отряде 100» тоже использовали заключенных.

О жестоких опытах над живыми людьми сотрудник 6-го отделения «отряда 100» Мимото на Хабаровском судебном процессе дал следующие показания: «Эксперименты над живыми людьми проводились в августе-сентябре месяцах 1944 года. Содержанием этих экспериментов было — незаметно от подопытных лиц давать им снотворные средства и яды. Подопытных людей было семь-восемь человек русских и китайцев. В числе медикаментов, использованных при опытах, были: корейский вьюнок, героин и зерна касторника. Эти яды примешивались к пище.

За две недели каждому подопытному такая пища с ядом давалась пять или шесть раз. В суп примешивался главным образом корейский вьюнок, в кашу, кажется, героин, в табак примешивался героин и бактал. Подопытные, которым подавался суп с корейским вьюнком, через 30 минут или через час засыпали на пять часов» (Материалы судебного процесса…, с. 322).

В результате таких экспериментов «бревна» слабели и становились непригодными для дальнейшего использования. Ослабевших заражали дизентерией, затем под видом лекарств вводили им цианистые соединения и таким образом убивали.

В «отряде 731» кости и пепел сожженных узников выбрасывали в «костяной могильник». В «отряде 100» трупы людей зарывали вместе с останками животных.

«Отряд 731» и «отряд 100» были дьяволами-побратимами, шедшими рука об руку по опасному пути подготовки бактериологической войны.

То, о чем я хочу рассказать, произошло летом 1942 года.

По берегу реки Дэрбул, протекающей неподалеку от советско-маньчжурской границы, через заросли травы пробирались человек тридцать. Это были сотрудники Иппоэпизоотического управления Квантунской армии, то есть «Маньчжурского отряда 100»: офицеры, научно-исследовательские работники, технический персонал во главе с майором Мурамото. Группа была сравнительно немногочисленной, однако имела довольно значительную поклажу: две большие надувные резиновые лодки, более десяти металлических сосудов с высокими стенками, большие саквояжи, стеклянные сосуды, бадьи и длинные черпаки. Сверху все это было укрыто брезентом.

Шедший впереди мужчина, по-видимому командир, приставил к глазам бинокль и осмотрел нижнее течение реки Дэрбул. В нескольких километрах отсюда проходила граница СССР. На просматривавшейся в бинокль местности советских пограничников не было видно. Командир поднял руку; группа, скрытая высокой, в человеческий рост, прибрежной травой, остановилась и занялась своей поклажей: надули резиновые лодки, к корме привязали канат, другой конец которого закрепили на берегу, на лодки погрузили большие металлические сосуды и бадьи. Лето было в разгаре, работавшие на солнце в военных мундирах люди обливались потом.

В каждую лодку сел научный сотрудник «отряда 100». Ловко орудуя короткими веслами, один из них вывел лодку приблизительно на середину реки. После того как первая лодка отошла от берега метров на сто, вслед за ней отправилась вторая.

Когда обе лодки удалились на такое расстояние, что канат, который связывал их с берегом, натянулся, сидевшие в них научные сотрудники стали погружать сосуды в воду, предварительно сняв крышки. В сосудах содержалось большое количество бактерий сапа.

Все это происходило в нижнем течении реки Дэрбул недалеко от того места, где она впадает в реку Аргунь, протекающую по территории Советского Союза. Читателю, вероятно, уже ясен смысл действий сотрудников «отряда 100»: в непосредственной близости от советской границы пустить по течению реки бактерии сапа. Зараженная бактериями река потечет по советской территории. Где-то эту воду будут пить люди, скот. Выпив ее, они погибнут… Это и было целью эксперимента.

Обе лодки медленно прошли вверх по реке около километра. Сидевшие в них сотрудники на протяжении всего пути сеяли бактерии сапа в воду. Фактически это была необъявленная бактериологическая война против СССР, которая велась под видом эксперимента.

Бывший служащий «отряда 100» свидетельствует: «Официально эта операция носила название „Летние маневры 6-го отделения отряда 100“. Сотрудники отряда взяли тогда с собой 12 килограммов бактерий сапа. Судя по тому, что группа по возвращении доложила: „Эксперимент проведен, все 12 килограммов были посеяны в реку“». О том, что вследствие этого произошло в нижнем течении реки, рядовым служащим отряда известно не было.

Подобного рода эксперименты — и более крупные, и более мелкие по масштабу — проводились «отрядом 100» постоянно.

Начавшийся «по невыясненной причине» в маньчжуро-монгольском поселении колонистов массовый и длительный падеж скота был, видимо, побочным результатом такого же эксперимента, какой был проведен отрядом на советско-маньчжурской границе.

«Отряд 100» имел секретное скотоводческое хозяйство. Оно находилось недалеко от советско-маньчжурской границы, километрах в 80 северо-западнее города Хайлара. Стадо насчитывало 500 голов овец, 100 голов коров и лошадей. Отряд закупил их у местного населения

Северо-Хинганской провинции и выкармливал вплоть до окончания войны. Следует, однако, заметить, что в отряде скот откармливали вовсе не для того, чтобы он тучнел.

В апреле 1944 года «отряд 100» направил в Северо-Хинганскую провинцию секретное подразделение, которому было приказано ознакомиться с обстановкой в провинции и произвести подсчет всего имеющегося в этом районе домашнего скота. В результате выяснилось, что в провинции его насчитывалось около полутора миллиона голов.

Цель, с которой в «отряде 100» содержали скот, была следующей: «В случае начала войны между Японией и СССР советские войска, вторгнувшись в Северо-Хинганскую провинцию, непременно угонят из нее в качестве трофея весь скот. Японские войска, отступая, выпустят на волю лошадей и овец, которым привьют сап. Через неделю или две в местах скопления скота вспыхнет эпизоотия…»

Подробности, связанные с деятельностью «отряда 100», как, впрочем, и «отряда 731», до сих пор не выяснены. Известно только, что в нем работало много армейских врачей-ветеринаров, научных работников и вольнонаемных. Они занимались изучением эпизоотий и производством ядов, экспериментируя на живых людях.

Я уже писал о том, что в ежедневном рационе сотрудников «отряда 731» и в помине не было ни гаоляна, ни кукурузы, ни проса и что соевые бобы появлялись на их столе не чаще чем раз в месяц.

В «отряде 731» действительно питались намного вкуснее и обильнее, чем в любой другой воинской части японской императорской армии. Мне удалось получить запись «примерного повседневного меню на одного служащего», которую бывший работник интендантской службы «отряда 731» привез с собой в Японию. По-видимому, это был черновой набросок для проведения необходимых расчетов по отряду.

Завтрак для старших чинов: яйца и соевый творог «тофу», суп или мисосиру (суп из острой пасты, приготовленной из соевых бобов) со свининой, жареная или вяленая рыба, васабидзукэ (мелко нарезанные листья и стебли хрена в уксусе), маринованные сливы и маринованные овощи, фрукты, вареный рис или хлеб, кофе.