Читать онлайн ««Я убит подо Ржевом». Трагедия Мончаловского «котла»». Страница 20

2. Швецов, вместо удара с целью соединения с Лелюшенко, под воздействием наступления до дивизии противника перешел к обороне своими тремя дивизиями левого крыла. Это неверное решение Конев отменил и приказал Швецову наступать…

4. Перед фронтом Масленникова противник общей численностью до шести дивизий стремится разорвать фронт Масленникова, наступая от Сычевка в северо-западном и западном направлении. К исходу дня 3.2 противник прорвал фронт на стыке 252 и 262 сд. Масленников оставил Полозы, Крюково, Поповка, Орехово, Коробейки, Куряты, Александровка, удерживая прежнее положение на других участках. В резерве у Масленникова до 1,5 дивизий. Масленникову приказано контрударом восстановить положение. Для обеспечения фланга и тыла Масленникову приказано одной кд занять район Булатово, Шишкино, Мольно и вести разведку в западном и юго-западном направлениях.

5. Власов [командующий 20-й армией Западного фронта. – С.Г.] наступает очень медленно, и его удар пока на положении в районе Ржева, Сычевка не сказался.

6. Боевые действия авиации организованы. В районе Ржев сегодня авиация прикрывала хорошо и господство было за нами. На участке работает 31 истребитель, 6 Ил-2, 9 Пе-2 и 25 самолетов-ночников. В районе действий Масленникова господство пока в руках противника, и Масленников несет большие потери. Сегодня днем там работало 20 бомбардировщиков и 36 истребителей. Будут работать ночью 30 самолетов ДБ-3 и 15 У-2. С 4.2 планируется для Масленникова 71 истребитель, 50 бомбардировщиков, 20 штурмовиков и 20 У-2. Непосредственно к Масленникову подсаживаем на лыжах полк Як-1–20 самолетов и смешанный полк Як-1, ЛаГГ-3–20 самолетов и 20 У-2. Остальная авиация будет работать на его участке по заданию командования фронта.

7. Для ликвидации сычевско-ржевской группировки противника будет проводиться следующий план действий:

а) Сосредоточить усилия 22, 30, 31, 29, 39-й армий Калининского фронта и 20-й армии Западного фронта. 29-я и 30-я армии встречными ударами прорывают фронт обороны противника и соединяются. После соединения 30-я армия, взаимодействуя с 29-й армией, главными силами наносит удар в направлении Ржев, передав часть сил 22-й армии для ликвидации противника, действующего против 22-й армии и отошедшего к западу в результате прорыва, 29-я армия наступает [в] направлении Ржев для уничтожения ржевской группы, а частью сил оказывает содействие Масленникову, 31-я армия наносит вспомогательный удар на Зубцов, 20-я армия ускоряет наступление, [нанося] главный удар в направлении Сычевка, вспомогательный – на Зубцов…

Армии Масленникова поставлена задача восстановить положение и упорно обороняться, и не сдавать противнику занимаемого рубежа. С подходом 20-й армии к району Сычевка перейти в решительное наступление. Кроме того, будут приняты меры ускорения действий Говорова [командующий 5-й армией Западного фронта. – С.Г.] по захвату Гжатск, ускорению действий Ефремова [командующий 33-й армией Западного фронта. – С.Г.] и Белова [командир 1-го гвардейского кавалерийского корпуса. – С.Г.] по захвату Вязьма с развитием удара частью сил в направлении на Сычевка.

Кавкорпус Соколова взаимодействует с Беловым, нанося удар северо-западнее Вязьма.

Конев остается [в] районе действий 30-й армии, до соединения 30-й армии с 29-й армией.

Жуков, Соколовский».

Из доклада видно, что его автор, как и ранее Ставка ВГК и, вероятно, под ее давлением, не желал видеть реальную обстановку, в частности, по положению отрезанной от основного фронта группы войск 29-й армии. Вряд ли три дивизии 29-й армии – группа генерала Поленова, измотанные длительными попытками пробиться на север на соединение с 30-й армией, при катастрофической нехватке боеприпасов, малочисленности частей могли продолжить наступление в условиях контрнаступления превосходящего противника. Намеченный для ликвидации сычевско-ржевской группировки противника план действий был основан на предполагаемой, а не на реальной ситуации, и уже поэтому не мог быть осуществлен. И конечно, уж очень благодушно описана в докладе работа авиации: перечисление количества самолетов не является свидетельством результативности их действий.

4 февраля по всему фронту обороны 29-й армии шли ожесточенные бои. В «Журнале боевых действий армии» записано: «Противник частями 129, 216, 251, 206 пп и 1 кавполка СС продолжает теснить части правофланговой группировки [армии] и к 12.00 овладел Пухово, Тимошино, Клинцы, Тарасово, Упыри, Ботвиньино…» В 14 часов красноармеец-пулеметчик 1319-го стрелкового полка 185-й стрелковой дивизии Лущенко сбил немецкий транспортный самолет. В это же время полк 381-й стрелковой дивизии стоял насмерть юго-восточнее Афонасово и Светителево. Позднее в «Докладе о боевой деятельности 29-й армии» будет сказано: «…1259 сп 381 сд целые сутки сдерживал наступление на Афонасово, Светителево, полностью погиб в д. Афонасово…» К 15.30 этого дня части вермахта заняли Бол. Телешово и Осуйское, что находились на стыке двух советских армий. Четко стала просматриваться угроза того, что дивизии 29-й армии будут отрезаны от войск 39-й армии.

Переговоры штабов в этот день большей частью касались вопросов снабжения отрезанных войск. Из штаба фронта Швецову сообщали: «Сталин лично интересуется ходом доставки груза… Дополнительно выделены Москвой транспортные самолеты… Три самолета вернулись обратно, сигналов не видели, груз не сбрасывали…» От Шарапова фронт требовал: «Запросами по радио добейтесь от Швецова место посадочной площадки для самолета на лыжах». Шарапов отвечал: «Грузы самолетами сбрасывать 4 на 5.2 с/г районе Гончары, Быково. Ориентир – три костра»…» В телеграммах из южной группы войск армии сообщали: «Сигнальные костры в районе Кавезино имеются каждую ночь… Грузы, сброшенные самолетом районе Кавезино, приняты». Генерал Шарапов в ответ на запросы Швецова сообщал ему сведения о положении армий фронта и «северной» дивизии 29-й армии: «…30-я армия ведет бой северной окраине Соломино, 900 м юго-зап. Тимонцево. 220 сд ведет бой за Космариха, Дешевка».

4 февраля оперативной группой штарма 29 рассматривалась возможность отхода южной группы войск на запад и юго-запад к частям 39-й армии, и для этого были проведены некоторые подготовительные мероприятия. В «Докладе о боевой деятельности 29-й армии» говорится: «Предвидя угрозу окружения 4.2.42 г., все тылы дивизий и раненые были отведены западнее шоссе Чертолино, Афонасово. Для обеспечения возможности отхода на запад был выделен отряд т. Кроника в составе 600 человек из 510 гап с 4 орудиями. В ночь с 4 на 5.2 была получена шифровка с категорическим запрещением отхода на запад и возможностью боя в окружении. Части приказ выполнили и не отошли».

Возможно, в тот момент прорыв частей южной группы 29-й армии на запад и юго-запад был самым хорошим выходом из сложившейся ситуации? С западной и юго-западной стороны концентрация немецких войск не была еще такой плотной, как на севере и на востоке. Сплошного фронта здесь еще не было. Можно было бы просочиться между занятыми немцами деревнями. Сколько бы человек, погибших и пропавших без вести в следующие 13–14 дней, остались бы живы! Странно, почему армии был запрещен выход на запад? Из-за боязни, что осложнится положение войск 39-й армии, которые в этом случае вынуждены были бы бороться за свое выживание и тем самым были бы отвлечены от выполнения поставленной задачи окружения ржевско-вяземской группировки противника, что, в свою очередь, поставило бы под угрозу достижения целей всей Ржевско-Вяземской операции? Но выход был запрещен, и обескровленные дивизии уже без тылов продолжали удерживать свои позиции.

Чтобы предотвратить соединение двух групп вермахта, наступающих навстречу друг другу с юго-востока и с северо-запада, для организации обороны в район Горенка и Корытово в ночь с 4 на 5 февраля был выдвинут 1211-й стрелковый полк, то есть второй полк 365-й стрелковой дивизии. Как объяснялось позднее, полк, «вследствие нераспорядительности комдива 365 сд полковника Щукина» ночью опоздал занять указанный район и утром 5 февраля «в беспорядке отошел на Свистуны». Другой полк дивизии –1213-й, оборонявший в этом районе рубеж Чертолино, Лаптево «под влиянием действий танков противника и пехоты до двух рот», оставил Чертолино и отошел на Свинино, Овсянниково. В 8.30 противник овладел Мироново, к 15 часам – Звягино и Ступино. Таким образом, 5 февраля, соединившись частями 46-го моторизованного и 23-го армейского корпусов, «противник замкнул кольцо окружения частей южной группы 29-й армии». Произошло это, по позднейшим утверждениям Военного совета армии, «благодаря трусости и нераспорядительности командира 365 сд», с чем трудно согласиться. Вспомним, что в районе Чертолино немецкую пехоту поддерживали танки, в Светителево прорвалось до полка пехоты врага с 20 танками, которые потом направились в Мироново, а при наступлении на Афонасово немецкий батальон поддерживало 7 бомбардировщиков. В документах Калининского фронта говорится о поддержке прорыва немецкой мотопехоты на Мироново, Свистуны 12 самолетами и 50 танками. Чуть позднее оперативный отдел уточнил, что было не 50, а 10 танков. В любом случае советским частям о танках и поддержке авиации приходилось только мечтать. В штаб армии из южной группы войск поступила шифровка, подписанная Швецовым и Савковым: «Военный совет решил обороняться до последнего».