Читать онлайн «Глубокая борозда». Страница 31

Павлову пришлось услышать по своему адресу много лестных слов. Товарищи по работе не забыли ни хороших его начинаний, ни настойчивости во внедрении передового и прогрессивного. Но если было упомянуто о высоких урожаях в «Сибиряке», то не забыли напомнить о сотнях тысяч пудов зерна, недополученного в совхозе «Восток».

Взволнованную речь произнес Иван Иванович Соколов. Выйдя на трибуну, он не спеша обвел взглядом всех сидевших в зале, тяжело вздохнул.

— Ну что же, понимаешь, — начал он. — Видно, отпускать придется нам Андрея Михайловича… И думается, правильно тут говорили нашему вожаку, чего он заслужил, где промах дал… Чем хорош был наш первый секретарь? Тем, понимаешь, что в нашего брата — простого человека — сильно верил, в мудрость народную уверовал и потому партийную линию на развязывание инициативы на местах провел правильно. Тут так надо сказать: ежели человек силу свою увидел, уверовал в нее, то найди вовремя нужное словечко, подбодри человека, тогда он горы своротит! Андрей Михайлович знает такие словечки… Знает. И что еще надо сказать? Сильное чутье у Андрея Михайловича на новое, на хорошее. И помощников своих приучил он к этому чутью… За самое главное в нашем деле — за порядок на земле-матушке — сильно боролся. И тут, понимаешь, пахал он глубоко! Глубокую борозду заложил. А отдача вся впереди, как и от всякой глубокой пахоты… Ну, и помощников хороших вырастил… Надо сказать Андрею Михайловичу и на будущее: кое в чем надо быть построже, порешительней! Шибко жалеет он нашего брата, поругать как следует другой раз стесняется… Вроде как застенчивый… Сколько он возился с тем же Балыковым? Конечно, Балыков теперь хозяинует получше, это верно, но, может, и не надо было столько сил тратить на него? Теперь у нас замена всякому найдется! Секретарей обкома научились выращивать, а директоров тем паче… Или Петр Петрович Быстров… Помощник не шибко важнецкий, а Андрей Михайлович терпел. Тут, понимаешь, и наша вина, мы все видели, каков помощник Петр Петрович, а вот вслух никто не сказал… Вот и пожелаем нашему Андрею Михайловичу глубокую борозду вести и дальше. А у нас тут… — Соколов глянул на Несгибаемого. — Провожаем мы Андрея Михайловича, а взамен изберем Михаила Андреевича, как бы сынка… Так вот пусть, понимаешь, сынок батькиной борозды не портит… Да и то надо сказать, понимаешь: испортить эту глубокую борозду мы все равно не позволим! Вот так, товарищи…

Павлов слушал Ивана Ивановича, раздумывал над его словами… Нет, это не он заложил глубокую борозду в Дронкинском районе… Это вот они — Соколовы, Несгибаемые, Савелии Петровичи и многие, многие другие… Это они оставили на его жизненном пути глубочайший след, это через них он яснее познал мудрость народную, силу людскую…

Павлов с жадностью набросился на свежие газеты.

Центральный Комитет партии снова рассматривает положение дел в сельском хозяйстве. Их область критиковали в докладе и в нескольких выступлениях. Даже главный козырь — выполнение плана хлебосдачи, на который так рассчитывал Смирнов, теперь оказался битым. Было сказано, что в погоне за рапортом оставили без семян многие районы.

Оторвавшись от газеты, думает: «Пожалуй, больше всех виноват я. На моих глазах вершились «победные» рапорты».

Откинувшись на спинку стула, Павлов прикрыл глаза. В памяти помчалось время его работы в обкоме. Лучше всего запомнились первые дни… Впрочем, что ж тут удивительного? Первые шаги! Как горячо принялся он за дело! И думается, начало было очень правильное. Но тогда где же он споткнулся? И Павлов начинает восстанавливать по памяти свои «первые шаги»…

…Все непривычно для Павлова в этом просторном кабинете. Не сразу угадывает, какой из телефонов звонит. Первым пришел к нему завсельхозотделом Королев — тучный, с очень бледным лицом человек. Он сменил снятого с работы Кролевца, а до этого работал его заместителем.

Зайдя в кабинет, поздоровался, грузно опустился в кожаное кресло, провел ладонью по бритой голове, заговорил приглушенно:

— С планами, Андрей Михайлович, много возни.

По телефонным звонкам Павлов знал это. В районах шло уточнение ранее разработанных планов. Ориентир дан внеочередным партийным съездом.

— Давайте вместе разбираться.

— У меня сидит секретарь Лабинского райкома Шапошников. Приглашу его к вам, Андрей Михайлович.

Павлов близко не знаком с Шапошниковым, но знает, что он первый год секретарем райкома, а до этого был директором крупного совхоза, по образованию агроном. Несгибаемый хвалил Шапошникова. А Несгибаемый зря хвалить не будет.

Шапошников молодцевато, по-военному подошел к столу.

Пожимая протянутую руку, Павлов всматривался в лицо Шапошникова. Совсем еще молодой человек, лет тридцать с небольшим. Присев на краешек кресла, сразу приступил к делу.

— Наш район, Андрей Михайлович, в основном со старопахотными землями. Целины распахано тысяч около двадцати, а сеем сто сорок. Урожаями за последние пять лет не можем похвастаться. Вот у меня тут… — Он раскрыл кожаную папку, достал лист бумаги, протянул Павлову. — Видите, какая нехорошая кривая с урожаями. Ни один год больше десяти центнеров не получали. Дело красит только Лабинский совхоз. Там Никаноров, вы его знаете? У него меньше пятнадцати редко бывает. А по плану району надо иметь четырнадцать.

— Можно иметь четырнадцать — Никаноров путь показал.

— Правильно! — словно обрадовался Шапошников. — Мы так и намечаем. Вот посмотрите, какая картина получается. — Он протянул Павлову еще один лист.

Павлов внимательно просмотрел расчеты. Они очень похожи на планы Дронкинского района, словно бы одной рукой делались.

— Расчеты, на мой взгляд, доказательные.

— Спасибо, Андрей Михайлович! — поднялся с кресла Шапошников.

И получилось так, что Павлов согласился с обоснованными расчетами и других районов. Поправлять пришлось лишь три плана. В то же время его беспокоило вот что. Руководители многих районов не высказали возражений по посевным площадям. «Или так точно научились планировать, или… не придают значения этим планам?» Павлову хотелось выехать в один из таких районов, чтобы на месте ознакомиться. Но готовилось совещание животноводов, а Павлов — докладчик.

Накануне совещания Смирнов собрал руководителей районов.

— По мясу обязательства на этот год плохо продумали, — начал он. — Читали в сегодняшних газетах? Некоторые области по два-три плана берут! А у нас два плана даже лучшие районы боятся взять. Надо пересматривать…

Павлов удивлен.

Вчера разбирались с обязательствами и как ни прикидывали, но больше ста двадцати тысяч тонн мяса не сдать. Это на двадцать тысяч больше плана.

Смирнов торопил:

— Тебе, Несгибаемый, можно на большее замахнуться! На целине животноводство должно сильно расти.

Павлов с интересом наблюдал за своим преемником.

Тот заговорил решительно:

— Именно развиваться, Иван Петрович. В первый год мы на десять процентов перевыполним план сдачи мяса, а поголовье увеличим по свиньям в два раза, по крупному скоту — раза в полтора. И тогда в будущем году…

— Мы про этот год говорим, — прервал его Смирнов. — Значит, боишься? Вот вам и новый секретарь…

— Да поймите же, товарищи, — загорячился Несгибаемый. — Как это можно! Планы только-только составили, все обдумали, а прошло две недели — зашумели: перевыполним в два раза составленный план!.. Я, Иван Петрович, не верю… точнее, не понимаю этого движения!

— Хватит, Несгибаемый! — резко оборвал его Смирнов. — Не дозрел ты, видать, до понимания больших задач. Так кто у нас инициатором?..

Инициатор нашелся. Секретарь Приреченского райкома Попов заявил, что они готовы замахнуться «на два плана по мясу». По настоянию Смирнова и совещание животноводов приняло обязательство: сдать 160 тысяч тонн мяса.

А после совещания Павлов получил директиву Смирнова:

— Разверстывайте новые наметки к обязательству по мясу. Исходная цифра — сто шестьдесят тысяч тонн.

— Уж очень несолидно все получается, Иван Петрович. В районах проводилась большая работа. Надо думать, с карандашом считали… А теперь без всяких доказательств мы назовем им новую цифру. Вы думаете, Приреченский район выполнит два плана?

— А ты как думал?

— У него нет поголовья для этого. Я проверял расчеты.

— А вот мы тебя и закрепим за этим районом.

К Павлову зашел Королев.

— Вот я подготовил, — положил он на стол бумагу. — Чтобы все районы не путать, только шестнадцати прибавил.

— А есть какие-нибудь основания для этой прибавки?

Королев непонимающе посмотрел на Павлова.

— Но как вы будете разговаривать с секретарями райкомов, с директорами? Они же потребуют доказательств.

— Не все потребуют, — отмахнулся Королев. — Это только молодые ершатся. Так вы, Андрей Михайлович, не возражаете против этой разбивки?