Читать онлайн «Королева Варваров». Страница 13

Приближался вечер. Наступала самая приятная часть свадебного обряда — застолье. К дому, кто пешком, кто в носилках стали прибывать приглашенные гости. Отказаться от приглашения и не прийти на свадьбу считалось великим оскорблением. Даже больным и нездоровым людям иногда приходилось преодолевать немалые расстояния, чтобы попасть на свадебное пиршество, иначе новобрачный и руки не подаст при встрече, и не примет никаких объяснений.

Перед домом Клодия собралась шумная ватага молодых людей. Они с жаром обсуждали предстоящее торжество, и громко выкрикивали:

— Клодий, не тяни! Скорее в свой дом жену веди!

— Эй, друг, а ну покажись! Пора в путь, уже факелы зажглись!

— Где молодые? Может, мы их уже пропустили!

К друзьям Клодия, нетерпеливо поджидавших молодую пару, подошла низкорослая толстушка и, подперев бока руками, тоже уставилась на дверь, откуда ожидали выхода жениха и невесты.

— И ты пришла, Дидия? — юноши расхохотались. — Что, в харчевне не осталось больше посетителей, или ты пришла за бочкой вина?

Та, выпятив нижнюю губу, с иронией посмотрела на шутников и сказала: — Вам-то, какое дело, сопляки? Может быть, я хочу посмотреть, кто стал женой моего любимца Клодия.

Молодые люди рассмеялись.

— Что вы гогочете, как гуси? Я целый год была кормилицей в этом доме, и взрастила своим молоком маленького Клодия!

— Как, ты нянчила нашего друга? Какого забавного мальчика ты воспитала! — один из юношей, парень с шальными глазами баламута низко поклонился Дидии. — Благодарю тебя, великодушная женщина, за твое молоко. Оно видимо предназначалось для героев.

Дидия с криком, размахивая руками, набросилась на наглого юнца, а тот, отскочив, как заяц, показал ей язык и скрылся за спинами друзей, которые еле держались на ногах от смеха.

Наконец показались новобрачные. Актис зажмурила глаза, так ослепительны были многочисленные факелы, горевшие по всей улице. Заиграли флейты. Сначала звуки были торжественными, затем флейтисты заиграли веселую мелодию, зовущую за собой и приглашающую на танец.

У Актис сердце запрыгало в груди от такого великолепного зрелища, и когда приглашенные гости, да и просто зеваки, стали приветствовать молодую пару, она посмотрела на Клодия, и сердце ее кольнуло обидой. Муж даже не посмотрел в ее сторону. Его рука, державшая ее руку была холодной и спокойной. Но все-таки Клодию пришлось улыбнуться. Шутки собравшейся публики заставили его обнять Актис. Девушка почувствовала на своей щеке поцелуй. Он был совсем не такой горячий и волнующий, как те, которые ей дарил Валерий. Так, равнодушное касание сухих губ. Актис тоже подарила гостям милую улыбку.

Хор из юношей запел веселую песню, которая хоть и не была образцом классического искусства, но быстро покорила всех присутствующих. Несколько голосов подхватили ее, сопроводив веселыми шутками и смехом. Вскоре все окрестности огласились гимном в честь новобрачных.

Дидия, так и не поймав того, кто ее привел в бешенство своей шуткой, сейчас стояла среди других женщин и все время цокала языком, кивала головой и приговаривала:

— Люди болтали, что жена Клодия — рабыня, да к тому же и уродина. Говорили, что мой мальчик дал клятву жениться на самой некрасивой служанке из своего дома. Да, видать либо люди обманули, либо сам Клодий передумал. Ну и молодец, если так! А жена его, скажу я вам, под стать самым обольстительным девицам из знати.

Женщины соглашались с Дидией и тоже ничего сказать плохого не могли в отношении Актис.

Вскоре процессия двинулась в дом жениха, в котором новобрачным предстояло провести первую брачную ночь. Шествие было грандиозным. Впереди, увенчанные розовыми венками, и выделяясь в темноте яркими свадебными одеждами, шли Клодий и Актис. Их окружали друзья, знакомые и любители поглазеть на очередное торжество. Они свистели, кричали, декламировали стихи, в которых давался совет, что делать молодоженам в брачную ночь, пели непристойные песни, ибо это не возбранялось, а даже поощрялось в таких случаях, и вообще веселились от души. Флейтисты продолжали заводить публику, а рабы, несшие огромные горящие факелы, освещали свадебной процессии дорогу.

Наконец подошли к новому дому Клодия, который был украшен цветами, ленточками, маленькими восковыми свечками.

Приближалась зима, и делать свадьбу в такое время года было необычным. Благодатным сезоном для проведения свадеб считалось лето, а именно вторая половина июля. Но отпуск предоставлен осенью, патриций дал слово, вот и приходится поражать жителей Рима не только невестой, бывшей рабыней, а также и не своевременным, по меркам установившейся традиции, проведением свадебного пиршества.

Процессия остановилась около дверей, а сам хозяин, подхватив Актис на руки, перенес ее через порог, дабы не навлечь на жилище и его обитателей гнев злых духов, не потревожить их сон.

Затем Клодий распорядился раздать каждому человеку, — пришедшему к его дому по горсти медных монет, пообещав, что и на следующий день плебс не останется с пустыми руками. Потом молодой патриций подошел к своим гостям, и поприветствовал их поочередно, велел слугам сопроводить друзей и знакомых в дом, где предстояло свадебное пиршество, а уже веселья в Триклинии было через край.

Пир затянулся далеко за полночь, но Актис ушла с него раньше. Ульпия увела ее с собой, так как нужно было опять принять свадебную ванну, а потом идти в спальню, куда невеста обязана войти первой.

Закрылась дверь в покой и Актис осталась одна. Доносились еще голоса гуляющих гостей, а для тех, кому было мало этого дня и ночи, впереди был и завтрашний день. Утром Клодий должен был дать гостям и родственникам свадебную трапезу, во время которой обычно и дарились новобрачным подарки. А сейчас Актис лежала, укрытая тончайшим покрывалом, которое даже легкий ветерок бы унес с собой, и ждала прихода мужа. Неизвестно, сколько прошло времени, но постепенно шум празднующих стих, а Клодий все еще не вошел в спальню. Актис ждала и боялась этой ночи одновременно. За все то время, что она провела с Клодием, тот лишь несколько раз обратился к ней с ничего не значащими словами, будто бы и не было ее рядом.

Кто-то тихо прошел мимо дверей спальни. И опять не слышно ни звука. Гости давно разошлись, а Клодия все нет и нет.

Актис опускала веки, но всякий раз ей казалось, что ее муж идет к брачному ложу. Она открывала глаза и прислушивалась. Никого! Так повторялось несколько раз. Актис подумала, уж не случилось ли что с Клодием. Но что может произойти с ним? Да если и случилось что, ее известили бы об этом.

Ночь прошла в мучительных переживаниях. Актис провела ее одна. Супруг не навестил брачное ложе. Когда взошло солнце, Актис поднялась с постели, накинула на себя палию и вышла из комнаты. По коридору уже сновали рабы, носившие в триклиний блюда с кушаньями и явства ми для гостей и родственников, и возвращались с грязной посудой. Актис обошла все господские комнаты, но Кладия нигде не было. Ульпия, в ответ видела ли та ее мужа, лишь пожала плечами. Бебия на расспросы о Клодии промолчала, а затем сказала: