Читать онлайн «Умный огород в деталях». Страница 39

8. Что нового я узнал об ЭМ

Наконец нашлись учёные, которые честно и подробно ответили на все мои вопросы об ЭМ и микробах. И это новосибирцы — научная корпорация «ЭМ-Биотех» и ПО «Сияние».

Сейчас в России выпускается несколько аналогов ЭМ, основу которых составляют дрожжи, молочнокислые бактерии и несколько видов полезных почвенных микробов.

Но, чем глубже я копал, тем больше были сомнения: не продают ли нам наши собственные компостные кучи?..

Во влажной органике, в бочках с «ЭМ-компотом» разводятся и свои микробы.

Чем они хуже ЭМ?.. И где гарантия качества препарата?

Общение с Дмитрием Иванцовым, создателем новосибирского ПО «Сияние», многое прояснило.

То, что получается в бочке — действительно эффективный комплекс микробов, и многие успешно подкармливают им растения.

Однако, с ним надо возиться, качества его непредсказуемы, а эффект отборных микробов — несравненно выше.

Кроме того, в зонах с суровыми зимами почва промерзает, численность микробов снижается в несколько раз и восстанавливается только к июлю.

С помощью ЭМ, микробов можно внести с весны, а настой органики дома не сохранишь.

Наконец, далеко не у всех есть возможность и желание настаивать органику и компостировать.

Готовый ЭМ — удобен, гигиеничен и легко применим. А сухие препараты «Сияние», на основе отрубей, применять втрое проще, чем жидкие!

Но, главная проблема — качество. До общения с новосибирцами я и не представлял себе, насколько серьёзная научная база, опыт, намерение и производственные мощности нужны, чтобы создать действительно стоящие препараты.

Руководит проектом доктор микробиологии, опытнейший микробиолог Н.Н. Наплёкова.

За четыре года достигнуто многое. Найден остроумный способ сохранять стабильность культуры микробов годами: на сухих отрубях.

Созданы эффективные комплексы микробов направленного действия: для улучшения почвенных биоценозов («ЭМ АгроОбь», «БакСиб ЭМ-2»), для ускоренной переработки органики («Фермент ЭМ-3»), для нормализации пищеварения у животных и птищ («Кормобактерин — АгроОбъ»), для профилактики дисбактериозов («Энтеросорбент ЭМ-6»).

Эффективность почвенных комплексов «ЭМ-Биотех» уже не уступает японскому «Кюссей ЭМ-1», а ребята считают, что они только в начале пути, и полны решимости разработать микробные комплексы многих направлений.

Сейчас их препараты регистрируются, как «АПМ» — агрономически полезные микроорганизмы!

Благодаря надёжно высокому качеству, они быстро завоёвывают наш рынок. Координаты новосибирцев в — «коммуникабельном послесловии».

Эта глава — просто, скорее, развлекательное чтиво. Здесь я собрал разные способы выжать из растений побольше, по принципу «а вдруг, кому-то пригодится».

За исключением обязательных прищипок (формировок) тыквенных, данные эти вряд ли практичны, но, зато, интересны «для общего развития».

Вспомним Овсинского: «Необходимо указать, где именно может произойти столкновение между деятельной самобытностью растения и целью хозяина…»

В семидесятых годах «Наука и жизнь» (и не только она) публиковала репортажи о работах академика Холодного. Он создал в Киеве фитотрон — оранжерею, начинённую электроникой и автоматикой.

Растения были утыканы датчиками, собиравшими информацию о питании, влажности, температуре и прочих факторах развития.

Считывая динамику роста и развития, электроника определяла самые оптимальные для растения дозы и условия, а автоматика создавала эти условия и подавала растению всё, что оно хотело в каждый момент.

Результаты были потрясающими. Томаты достигали огромного размера и давали три урожая в год.

Кусты пшеницы и других злаков росли вдвое быстрее и формировали по 120–150 колосьев в одном кусте. Так же вели себя и другие растения.

С тех пор, я не слышал больше о подобных работах, да и о Холодном тоже. Знаю только, что японцы, очевидно, научились удовлетворять потребности растений на уровне производства: центнер томатов с одного куста в теплицах — в общем, их норма.

И вот, в детективе Ф. Незнанского «Частное расследование» нахожу почти что фитотрон Холодного, описанный с подобающим фантастическим гротеском, но, по сути, довольно верно.

Вот, как описывает это начальник первого отдела института Вощагин (привожу в некотором сокращении).

«…Вам же известно, что все живые существа электрически активны. Биотоки — слышали небось?..

Это значит, что если на лоб, на ножку или на лист растения приклеить электродатчики, то на них появится напряжение. Слабенькое, но вполне заметное.

Вот Грамов прикрепил датчики на лист помидора и записал кривульку. А дальше Грамов полил наш помидор чистой родниковой водой, подкормил натуральными удобрениями, выставил его на свет…

Как хорошо тут стало помидору! И кривулька наша тоже изменилась. Грамов назвал её «хорошей кривулькой». Потом он взял напильник и стал пилить ствол у помидора. Кривулька снова изменилась. Получилась кривулька «помидору плохо».

Дальше Грамов посадил свой помидор в кадку. А кадку на колеса поставил. Точнее, на специальную тележку с моторчиком, которая могла кататься, как хочешь. А кто мотор у тележки включал? Сам помидор.

Специальный приборчик анализировал кривульки помидорные. Как помидору плохо — поехали отсюда, а если хорошо — стоим на месте.

Помидор и стал кататься: погреется на солнце, потом в тень, когда надо. Потом ввели в программу — каждый час под капельницу с водой подъезжать. Как только помидор недоволен — полив прекращали.

Через несколько дней выяснилось, что пить помидор хочет дважды в сутки. Так и поить сам себя начал.

Дальше — «со всеми остановками»: влажность и температура воздуха, какие питательные элементы, какой спектр освещения, сколько света и т. д.

Помидор сам все выбирал, а мы только записывали — сколько и чего. Приспособили оранжерею, высадили туда и стали не по инструкциям выращивать, а по их потребностям. Пойдёмте, покажу результат.

…Помидоров кругом не было и в помине. Посередине огромной оранжереи росло только дерево, похожее на баобаб, с толстенным зелёным стволом в три обхвата.

Крона дерева на высоте третьего этажа раскидывалась на десятки метров, почти полностью заслоняя стеклянный потолок, поглощая весь свет. От этого дерева в оранжерее было довольно сумрачно.

— Ну и где же ваш помидор?

— Да мы под ним стоим. И плоды — видите — с хороший арбуз, не меньше. Снимаем недозрелыми: если упадёт, ведь и убить может».

Удивительно, но в этой картинке Незнанского не всё — фантастика. Кроме ствола в три обхвата и плодов с арбуз, всё — довольно реально.

Конечно, вряд ли нам стоит пробовать вырастить что-то подобное. Но, несомненно вот что: мы действительно очень мало знаем о возможностях растений и очень далеки истинного сожительства с ними!

Растения, очевидно, могут гораздо больше того, что мы можем себе представить. Постичь из возможности — одна из главных целей умного огородничества. Раскрыть их — главный наш интерес.

С чего же начать, как не с них! Второй овощ после картошки, а для меня — так и первый.

Для начала: японцы вошли в книгу рекордов Гинесса, вырастив, на специальном каркасе, томат-дерево высотой с трёхэтажный дом. Собрали с него, в общей сложности, около трёх тонн помидоров.

Бывают: лианные (индетерминантные, или — индеты) — растут неограниченно, не вершкуясь, кисти — через 2–3 листа; высокие (детерминантные, или — деты), кисти — через 1–2 листа, над 5-6-й кистью вершкуются; и кустовые (супердеты), кисти — через лист, а то и подряд, над 2-4-й кистью вершкуются.

Отсюда — разница в формировке. Лианные ведутся в один стебель, на шпалеру. Высокие — в два-три стебля, тоже на шпалеру. Кустовые — в 4–5 стеблей, можно поддерживать кольями.

Есть сорта, зарастающие сильными и бесплодными пасынками — они обязательно должны пасынковаться, как можно чаще. А есть такие, пасынки которых плодят неплохо, или они слабенькие.

Эти можно не пасынковать. К вопросу пасынкования умно подходит А.М. Искимжи: он доращивает кусты до третьей-четвёртой кисти и внимательно смотрит, надо ли пасынковать. Куст сам всё показывает. Урожаи Искимжи — до 2,5 тонн с сотки.