Читать онлайн «Котика вам в ленту!». Страница 5

Аккуратненько мы оттянули Ипполита за хвост к краю ванны – и он снова поплыл вперед, работая прямыми ногами. Огромный пышный кот с малюсенькой облизанной головкой. И большими ушами, по которым прыгали, толкаясь и спасаясь, блохи. Лишь несколько штук сорвалось в ванну и плавало в воде, остальные держались за уши, нос, лезли бедному коту в глаза – чем портили, мерзавцы, ему удовольствие от купания.

Как их выгнать-то, если они даже не тонут??? Видимо, блохи так крепко держались за свои насиженные места в густой шерсти Ипполита, что и водное потопление им было нипочем. Мы спустили воду, намылили Ипполита дустовым мылом, смыли, намылили душистым шампунем. Бальзамом-кондиционером решили блох не баловать, кота вытащили, вытерли, отогрели.

И блохи забегали как миленькие, радостные, тоже под теплым электрическим одеялом согретые…

Мы решили применить дихлофос. Нам не сразу удалось его купить, прошло несколько дней, за которые блохи окончательно распоясались и спешно размножились. Их было видно невооруженным глазом.

Ипполита мы засунули в целлофановый пакет, высунув только голову, и крепко завязали этот пакет на его шее. И, в районе брюшка проделав в пакете маленькую дырку, напшикали туда дихлофоса. Мощно.

Да, блохи сдохли. Ипполитика стошнило, мы принудительно напоили его молоком и поставили в ванну мыть. Часть блох отвалилась, злокозненных насекомых смыло в канализацию. Остальных мертвых блох мы аккуратно вытащили из кота пинцетом.

Кот спал почти сутки. Но с этих пор жил без блох.

И полюбил принимать ванны – а мы-то как его мыть полюбили! Мы даже водили зрителей на это представление. Жалко, что тогда у нас не было нынешних девайсов – нам тоже было бы что разместить у себя в ленте.

Блохи долго не заводились, вплоть до самой деревни, куда Ипполита отправили пастись на вольные хлеба, когда он начал орать и норовил прыгнуть с балкона.

В деревне ему было хорошо. Ипполит быстро освоился, есть и валяться на диванах он приходил домой, а гулять отправлялся на улицу. Прекратил лить в обувь, но метил углы, чего мы особенно не замечали.

Ипполит явно пришелся ко двору среди местных. Он оказался осторожным и смышленым, черный, пушистый, но так и не ставший толстым и осанистым, он научился не показываться посторонним людям на глаза. Но скоро стали появляться по деревне маленькие, а потом и вполне взрослые ипполитики, такие же черные и с белым пятнышком на горлышке. Значит, наш Эполет был еще и обаятельным.

Ну а как он мог быть не обаятельным! Такой томный, ну просто милейший котенька. Никого я не целовала так много и часто, как нашего Ипполита. С нами он по-прежнему нежно обнимался, клал лапы на плечи, прижимался мордочкой и даже иногда лизал в лицо.

Играл он с нами редко – но не потому, что больше не хотел, просто и мы редко появлялись, и у него постоянно были какие-то дела. Но как придет, как попадется нам в руки…

– Девчонки, что ж вы делаете, вы же такие большие, чего вы так визжите? – говорила мама, глядя на наши игрища. – Вы ж его замучили совсем. Ипполит! Кисточка!

Мама иногда звала его Кисточкой. И тут же уверяла, что котов не любит.

…Ипполит прожил долго. Думаю, средний кошачий век. Он всегда выглядел одинаково – ни колтунов к старости на нем не появилось, ни седины в черных усах. Таким, каким всегда был – черным, стройным, он ушел однажды из дома и не вернулся. Мы ездили по деревне и высматривали. Кое-где сидели черные коты, многие с белыми манишками. Но все это были не Ипполит – то пушистость не такая, больше или меньше, то белое пятнышко незнакомое – разные попадались, однако такого, кисточкой, ни у кого из них не было. Но похожие до чего, очень похожие!

До сих пор живут по деревне Ипполитовичи, вернее, уже даже потомки их потомков. Черные попадаются редко. Да и мы бываем в деревне еще реже и мимо чужих дворов совсем не ходим.

Трудно любить чужих котов.

Трудно завести своего. Скорее, невозможно. Аллергия и ответственность – а потому кота не потянем.

Но котиков можно любить виртуальных.

С подписями и без подписей, котики и кошечки, собравшие множество комментариев и лайков и ничего не собравшие, потому что просто кем-то мне присланные – как вы радуете меня, мои ми-ми-мисенькие, ми-сю-сюсенькие, мои кис-кисочки. Смотрю на вас, радуюсь, котейки мои милые.

И все самое нежное, самое любимое и трогательное обкискисиваю. Называю кисою. Котенькой-котеночком. Котятей.