Читать онлайн «Атакующие собаки. Мифы и реальность современной дрессировки». Страница 2

Игорь, сам будучи фанатом мондиоринга и французского ринга, заражал нас своей преданностью делу, своим упорством. Учил работе через «не могу», через боль, через травмы. В любую погоду, по 8–10 часов в день. Говорят, что в царской армии не было команды «Вперед!», а была команда «За мной!». Командиры личным примером вели в бой своих подчиненных. Ровно таким образом Аверин показывал нам, как можно чего-то добиться в нелегком и часто неблагодарном труде помощника.

Отбегав на тренировке по снегу 7–8 часов, насквозь мокрый, я возвращался домой счастливым. Осознание того, что судьба подарила мне возможность учиться у прекрасных дрессировщиков и с великолепными собаками, переполняло меня изнутри. Вспоминая сейчас те светлые мгновения беззаботной радости и восторга (внимание, пошла лирика), драйва и куража, которые не покидали меня на протяжении всего периода занятий, я отдаю должное терпению и учительской мудрости всех, работавших со мной в то время: дрессировщиков, помощников, владельцев собак. Нет таких слов, которые могли бы выразить мою признательность всем этим людям, которые оставили неизгладимый след в моей жизни. Низкий поклон им! И собакам тоже!

Расскажу вам очень интересный случай. Сейчас не только в Москве, но и в регионах достаточно хороших помощников, работающих быстро, технично, зрелищно, зряче, грамотно, в качественных костюмах от лучших мировых производителей. И уже с трудом верится, что всего несколько лет назад наивысшим мастерством помощника считалось простое набегание на собаку. И вот, на одно из соревнований по русскому рингу[5], где работал наш Костя Белов (помощник по защите школы «Дон Бреме»), прибыл уважаемый фигурант тех времен, назовем его Сергеем. В грязном костюме, неопрятный, он с демонстративной ленцой возлежал на лавочке в ожидании начала соревнований. Отработав и получив свой приз за лучшую работу, сей помощник торжественно удалился в окружении восторженных поклонников. Какой-то особенной работы, поразившей мое воображение зрелищностью, техникой или скоростью, не было и в помине. Но к тому времени я находился в костюме всего пару месяцев и списал недоумение на свою неопытность. «Наверно, я еще мала — я ничего не поняла».

Через несколько дней Игорю Аверину позвонил вышеназванный фигурант и предложил назвать данные помощника с нашей площадки для аттестации в Российской кинологической федерации (РКФ). Назвали Олега Щербачева. На тот момент нас было трое, Костя уже имел аттестацию РКФ, я еще только начинал, а Олег уже год работал в костюме. Помню, как вдохновленный звонком Игорь ходил по площадке и говорил: «Вот Серега молодец, позвонил, помнит! Теперь Олег будет с аттестацией!» С момента того звонка прошло уже три года… У Олега квалификация Международной кинологической федерации (FCI) — одна из пяти на всю Россию, под судейством знаменитого французского преподавателя Доминика Питона. А вот Сергея и след простыл, бог ему судья. Теперь о нем даже как-то не вспоминают. Чтобы быть лучшим, мало почивать на былых заслугах, надо идти вперед.

Труд помощника — это, кроме всего прочего, огромная физическая нагрузка. Слабым нетренированным людям делать на этом поприще нечего. Для меня одной из основных составляющих в работе помощника, помимо высокой техники, является великолепная физическая форма. Работа с собаками рваная, дыхание держать очень тяжело, ноги, в частности колени, испытывают невероятные перегрузы, позвоночник скручивается в «узлы». Жизненно необходимо прекрасно владеть своим телом, чтобы во время неизбежных падений не травмировать собаку и не травмироваться самому. Вся пустая болтовня о ненадобности специальных физических упражнений для помощников идет от лукавого.

Первым испытанием нашей связки на прочность стал Чемпионат мира среди бельгийских овчарок в 2009 году в Чехии. Вообще, нашу команду можно сравнить с «конюшней» «Формулы-1». Мы все, включая Игоря Аверина, — обслуга, работающая на пилота Ольгу Аверину и болид по имени Хром. Ольга — человек железной воли и дисциплины, боец до мозга костей, она не отступает никогда. И в Чехии она добилась феноменального показателя — 196 баллов из 200. Прошу учесть, это на Чемпионате мира!

Когда Оля и Хром выдали такой потрясающий результат, Игорь, сидя на берегу чешской речушки, произнес прекрасную фразу: «Значит, все было не зря!» Не зря мы тренировались, не зря бились, не зря ломались, не зря жили ради победы… И пусть тогда, показав второй результат, мы заняли пятое место, это было выступление чемпионов, что понимали и наши друзья, и наши недруги. Россия ворвалась в мировую элиту. Там же, в Чехии, было принято решение в первом уровне больше не выступать, а переходить на второй, готовиться к нему, чтобы и на следующий год не посрамить честь державы.

Радио и телевидение молчали, хотя это было несомненное достижение. Наверное, журналисты уверены, что зрителю гораздо интереснее следить за тем, как кто-то украл у соседа банку огурцов, или наблюдать за очередным задержанием путан на Ленинградке.

В конце августа — начале сентября произошло еще одно знаменательное событие для нашей школы. Международную квалификацию в мондиоринге получили трое наших помощников, включая меня. Это было сильно: из четырех лицензированных — трое наших! Казалось бы, вот оно! С помощью Игоря я достиг всего, чего хотел. А ведь даже и не мечтал о таком раскладе, когда холодным зимним днем пришел в «Марьинский парк». Мы стали лучшими. И самое главное — построили систему: систему подготовки собак, подготовки помощников.

А позже был семинар по французскому рингу с известным помощником (человеком атаки) из Франции Джимми Ванховым, работа в Школе МВД в Уфе, потом операция и поездка во Францию, где я учился и работал у Херве Мавуанги[6], Марка Виллайна[7], Жана Мишеля де Рубе[8]. Первым и единственным в России за всю более чем столетнюю историю существования норматива получил лицензию соревновательного помощника (человека атаки) французского ринга[9] с правом работать на соревнованиях. И далее целая вереница обучающих семинаров: Самара, Красноярск, Кемерово, Могилев, Саратов, Орел, Находка, Калининград. В этих и других городах я уже сам учил и аттестовывал помощников.

Эти события моей жизни были результатом той системы, того обучения, тех мыслей, чувств, знаний, что вложили в меня мои великие учителя. У Игоря Викторовича новые талантливые ученики, меня заменил на площадке Иван Довжик, идущий тем же путем, который до него прошли я и мои предшественники. Уверен, все у него будет хорошо, ведь он работает с лучшими!

Пишу эти строки и знаю, что все у нас еще впереди, что мы обязательно потрясем мир! И пусть каждый ученик «Дон Бреме» помнит: пока мы едины, мы непобедимы!

Психологическое давление. Звучное словосочетание.

Начну повествование с маленькой истории.

Нет, она будет посвящена не собачкам — она из жизни человеческой.

Моя первая супруга — дипломированный психолог. Закончила с отличием университет, училась старательно и увлеченно. Книги, в названиях которых присутствовали слова, начинающиеся на «пси», можно было встретить в нашей квартире на каждом шагу. Ежегодно жена посещала огромное количество профильных семинаров, всевозможных психологических тренингов, проводимых «звездами» и «звездочками» (так и тянет сказать «звездюками» и «звездюльками») психологии. Практиковала и сама. Короче, я со своими собаками и собачьей, соответственно, психологией тихо и скромно курил в сторонке.

Однажды вечером моя благоверная вернулась домой необыкновенно одухотворенной, буквально светящейся от счастья. Источником ее внезапной радости был очередной светоч из Москвы, который проводил семинар о методах целенаправленного воздействия на личность. Жена щебетала без умолку, рассказывая мне о гениальном профессоре и о том, как он ловко манипулирует аудиторией. Восторженные тирады густо сдабривались специфическими терминами и восклицаниями.

Настроение в тот вечер у меня было не ахти по причине чувствительного удара в висок, который я по глупости пропустил от какого-то неумелого боксерчика в тренировочном бою. Вдоволь насытившись хвалебными речами своей второй половины, я с трудом оторвался от телевизора и предложил:

— А хочешь, я завтра приду в вашу аудиторию и, ни слова не говоря, дам с ноги в башку профессору? А потом, если он все-таки очухается, он станет делать все, что я ему скажу. Спорим?