Читать онлайн «Сквозь «железный занавес». Руссо туристо: советский выездной туризм. 1955-1991». Страница 55

Определенные проблемы обслуживания были связаны с принципиальными отличиями сервиса в Советском Союзе и за рубежом. В частности, это касалось чаевых, последовательная борьба с которыми в СССР велась еще с 1920-х годов, в то время как за границей они были общепринятым способом мотивации работников сервисных специальностей. Так, руководитель советской группы, посетившей

Египет в 1979 г., сообщал, что «в городах Каире и Александрии нередко чемоданы носили сами туристы. Это не тяжело, но неприятно перед лицом других интуристов»[729]. Туристы другой советской группы были шокированы тем, что индийский гид в Дели откровенно признался им: «Нам невыгодно работать с русскими туристами, так как они мало покупают в лавках, куда мы их заводим»[730]. Гости из СССР не могли или не хотели понимать, что для многих работников зарубежной индустрии гостеприимства основным источником дохода являются именно чаевые или комиссионные, а не заработная плата.

Случаи не просто пренебрежительного, а откровенно враждебного отношения к советским туристам со стороны рядовых иностранных граждан становились для первых настоящим потрясением, поскольку совершенно не вписывались в их картину миропонимания. Так было, например, во время посещения туристами из СССР Чехословакии вскоре после событий Пражской весны 1968 г. Находясь под воздействием советских средств массовой информации, они были искренне убеждены, что антисоветские выступления в Праге – дело рук «горстки подкупленных империалистами заговорщиков», а подавляющее большинство граждан ЧССР искренне поддерживали Советский Союз и проводимую им внешнюю политику. Но в Праге на стенах домов они видели надписи типа: «Советские империалисты – мы не ваша колония! Уезжайте в СССР!»[731], а также ощущали явно враждебное отношение к себе со стороны значительной части местного населения. Когда метрдотель одного из пражских ресторанов в присутствии советских туристов заговорил о том, что во время событий 1968 г. советские танки на улицах города стреляли по гражданским объектам, те единодушно возмутились: «Неправда! Не верим… Наши солдаты поднимают оружие лишь против врагов, против контрреволюционеров!»[732].

Анализ сохранившихся документов свидетельствует, что организаторы и руководители туристских поездок советских граждан за рубеж стремились определенным образом влиять на их эмоциональный мир, в котором должно было найтись место только «дозволенным» эмоциям и «правильным» впечатлениям. Особенно это касалось этического и эстетического восприятия увиденного, которое всегда отличалось субъективностью. Например, советскому туристу полагалось испытывать отвращение ко всему, что ассоциировалось с «буржуазным искусством», будь то демонстрация голливудских кинофильмов или выставка творчества художников-абстракционистов. Говоря о посещении Музея искусства XX века в Вене (1970 г.), руководитель туристской группы особо отметил, что после знакомства с работами абстракционистов все туристы «были очень недовольны, возмущены этой “мазней”»[733].

Визуальная панорама зарубежных городов также была для них новой и непривычной. С одной стороны, туристов из СССР удивляло отсутствие агитационных плакатов и транспарантов общественно-политической тематики («Мы за мир!», «Атомной войне – нет!» и т. п.), которые были непременным атрибутом советского городского ландшафта. С другой стороны, неизгладимое впечатление на них производило обилие яркой наружной рекламы коммерческих товаров[734].

Непривычность для советских туристов реалий зарубежной жизни становится очевидной даже в результате лингвистического анализа текстов советского дискурса. В отчетах руководителей туристских групп, обычно написанных почти без грамматических ошибок, содержится немало примеров неправильного написания слов, обозначающих предметы и явления, редко встречавшиеся в повседневной жизни советских людей: «порнография», «стриптиз», «кондиционер», «коко-коло» и т. п.[735]

Однако в реальной жизни советских туристов часто переполняли «недозволенные» чувства и «неправильные» с идеологической точки зрения эмоции. Например, находясь в странах Западной и Центральной Европы, они могли искренне восхищаться «высокой культурой городов и поселков… красивой архитектурой зданий, изобилием цветов и зелени, исключительной чистотой улиц, хорошими автодорогами, освещением улиц, прекрасными парками и культурным обслуживанием»[736], т. е. тем, чего им часто не хватало на родине. А. Н. Чистиков на основе анализа широкого круга источников по истории выездного туризма в период «оттепели» отмечает, что советские туристы практически всегда констатировали высокое качество дорог и чистоту улиц за рубежом[737]. Иногда преимущество Запада перед СССР раскрывалось в некоторых эпизодических деталях, невольно проскальзывавших в идеологически выдержанных текстах отчетов руководителей туристских групп: «После обеда в городе Филипсбурге [ФРГ] ознакомились со строительством атомной электростанции. Характерно, что огромная строительная площадка не захламлена строительным материалом и мусором, стройматериалы, как правило, завозятся в размере дневной потребности»[738]. Впрочем, и при посещении стран соцлагеря глаз некоторых туристов фиксировал положительный опыт, который следовало бы перенять на родине: удобство продуктов питания в вакуумной расфасовке, наличие дополнительных откидных сидений в общественном транспорте, ограждение строительных площадок легкими щитами из ДСП, а не из досок, что позволяло экономить лесоматериалы[739].

Однако, как уже отмечалось выше, несмотря на очевидное для многих превосходство уровня жизни в европейских капиталистических странах туристов из Советского Союза пытались убедить, что вся эта роскошь, чистота и порядок созданы только для очень небольшой, привилегированной части населения[740].

Подобно тому, как Великие географические открытия XV–XVII вв. вызвали «мировоззренческий переворот» в сознании европейцев, поездки граждан СССР за рубеж способны были радикально изменить их прежнее мировоззрение. Знакомство с реальным положением дел за пределами «одной шестой части суши», несмотря на все попытки контролировать впечатления советских туристов, приводило к совершению ими важных мировоззренческих открытий, нередко противоречивших предыдущему жизненному опыту.

Первое открытие, наиболее наглядное и осязаемое, было связано с результатами функционирования рыночной экономики. Настоящий кросс-культурный шок у туристов из СССР вызывало обилие потребительских товаров на прилавках магазинов, их широкий ассортимент и высокое качество, отсутствие дефицита и очередей, вежливость обслуживающего персонала (подробнее об этом см. в гл. 9 «В потребительском раю: теневая экономика путешествий за рубеж»). В одном из фельетонов юмористического журнала «Крокодил» за 1977 г. советский турист, только что вернувшийся из-за границы, шокирует знакомых рассказами о том, что в ресторанах Копенгагена можно заказать 200 разновидностей бутербродов и что промышленность европейских стран выпускает женские джинсовые брюки с вышитыми на них райскими птицами, а также сковородки, на которых можно жарить без добавления масла[741].

Второе открытие, недостаточно глубокое, но очень заметное, было связано с тем, что за рубежом советские туристы становились свидетелями откровенного эротизма и неприкрытой сексуальности, которые в советской интерпретации ассоциировались с понятиями «разврат», «порок», «падение нравов». Резко негативную реакцию советских людей вызывало наличие «низкопробных фильмов с сексуальным акцентом» в прокате западных кинотеатров[742]. В отчете группы туристов из Крымской области о поездке во Францию в ноябре 1972 г. руководитель написал, что «доярка Ж., бригадиры Щ. и К., электрик X. и ряд других [туристов] выражали свое негодование распущенностью, существующей в буржуазном мире, обилием порнографии, бульварной литературы, безнравственной рекламы»[743].

Очень непривычным для советских людей было и такое обыденное для многих стран мира явление, как проституция. Сами туристы из СССР едва ли могли стать клиентами проституток или посетителями публичных домов ввиду строгого контроля поведения в туристской группе и ограниченности валютных средств «обменного фонда». Однако само осознание того, что «запретные места» совсем рядом, вызывало у них повышенный интерес. Неслучайно тема посещения туристами из СССР публичных домов широко представлена в советских анекдотах. В ответ на сообщение экскурсовода, что автобус проезжает мимо самого известного в Лас-Вегасе борделя, один из советских туристов с возмущением вскакивает с места: «А почему мимо?!!». Персонажа другого анекдота обвинили в «извращении» в парижском публичном доме за предложение расплатиться рублями, да еще и в кредит[744]. Кстати, в официальных рекомендациях для советских туристов отмечалось, что им «категорически запрещено фотографировать стоящих на улице женщин легкого поведения»[745], хотя с логической точки зрения такие фотографии могли бы служить наглядным свидетельством порочности нравов в капиталистическом обществе.