Читать онлайн «Здоровье человека. Философия, физиология, профилактика». Страница 24

Во-первых, тем, что отличительные особенности пищеварительного тракта человека якобы ставят его в промежуточное положение между травоядными и хищными животными. Однако следует учитывать, что существуют научно обоснованные таблицы, подтверждающие наличие в животном мире третьей группы — плодоядных, к которым относится и человек. Действительно, в нашем организме, например, длина желудочно-кишечного тракта меньшая, чем у травоядных, но большая, чем у хищных. В нашем желудочно-кишечном тракте нет таких специализированных отделов, как у травоядных животных, где корм подвергается первичной обработке бактериями и простейшими микроорганизмами. И в то же время желудок человека не отличается той округлой формой, которая свойственна хищникам. Обращает на себя внимание и различная напряженность водородных ионов в крови. Исследования, проведенные мною в Московском зоопарке, показали, что у хищников рН составляет 7,2; У травоядных — 7,6–7,8; у человека — 7,4. Подобных отличий можно привести немало.

Второй аргумент сводится к тому, что человек наряду с растительной способен потреблять и животную пищу.

Утверждается, что эту способность он якобы приобрел в процессе эволюции. Казалось бы, логика на стороне тех, кто считает нас всеядными.

Да, анатомически и физиологически человек отличается и от травоядных, и от плотоядных животных. Но это вовсе не означает, что он находится между ними. Жвачные животные, как всем известно, питаются в основном зелеными частями растений, относительно бедными белками и жирами. Это предопределяет особенности их пищеварительного тракта.

Человек же, как я постоянно подчеркиваю, — существо плодоядное. Его видовая пища — это плоды, ягоды, злаковые, орехи, семена, клубни, т. е. те части растений, где концентрация питательных веществ неизмеримо выше, чем в их зеленой части, богатой витаминами и минеральными солями. Только этим и объясняется различие в устройстве и физиологических функциях желудочно-кишечного тракта человека и травоядных.

Но особенности видового питания человека ни на йоту не приближают его и к плотоядным. Единственное, что есть между ними общего — это высокая питательная ценность потребляемой пищи: плодов с одной стороны и мяса — с другой. Отсюда некоторое подобие и только подобие, причем отдаленное, анатомического и физиологического строения их пищеварительного тракта.

Что же касается способности человека употреблять в пищу мясо, то прежде всего договоримся о том, что можно и что нельзя называть мясом. Хищник питается плотью животных, полностью сохраняющей все свойства живого, в том числе и способность к самоперевариванию. Человек же потребляет не мясо в подлинном смысле этого слова, а безжизненную комбинацию белков и жиров, полученную в результате его термической и кулинарной обработки. И саму-то способность употреблять в пищу плоть других он обрел лишь после того, как овладел огнем.

Хотя произошло это не одну сотню тысяч лет назад, мы тем не менее не приобрели ни одной анатомической или физиологической приметы хищного животного. Не выросли у нас острые клыки и когти. Реакция во рту у нас как была щелочной, а не кислой, характерной для хищников, так и осталась. Поэтому все попытки провести прямую линию между травоядными и плотоядными и где-то посредине пристроить на ней человека — занятие небла-гопаоное и ничего, кроме вреда, не приносящее.

Я, прибегая к терминологии садоводов, скорее бы уподобила травоядных животных и человека двум разным сортам яблонь, привитым природой на общий подвой — растительную пищу.

Дело здесь не только в привычке к определенному виду питания, а еще и в том, что, как отметил в свое время В. И. Вернадский, видовое питание позволяет организму сохранить свой, присущий только ему химический состав вещества клеток. С точки зрения энергообеспечения и саморегуляции живого организма нет ничего более важного, чем это высказывание ученого.

Начать хотя бы с того, что природа наделила каждый биологический вид своей системой энергоснабжения, причем эффективность ее прямо зависит от способности клеток наиболее рационально и экономно использовать получаемую извне энергию и вещество.

Не менее важно и то, что от постоянства химического состава клеток зависит работа механизма саморегуляции. Если изменить их химический состав, то отлаженная система начнет действовать с отклонениями и перебоями.

Именно поэтому анатомический и физиологический «портреты» любого биологического вида объективно отражают функциональные особенности, обеспечивающие его выживание. Организм не может сбросить с себя эти особенности, чтобы обзавестись новыми. Никогда лось не начнет охотиться на зайцев, а волк питаться травой. Только человек благодаря своему разуму сумел, овладев огнем, обратить себе на «пользу» плоть своих меньших братьев. Слово «польза» я беру в кавычки, так как мясоедение ничего, кроме вреда, перенапряжения и истощения адаптационных ресурсов человеку не дает.

«Бог с ними, с этими ресурсами, — скажет сторонник сбалансированного питания. — Важен результат, а он вполне оправдывает мясоедение: организм получает необходимые ему питательные вещества, обеспечивается его жизнедеятельность, а это — главное».

Согласилась бы с этим доводом, если бы речь шла об экстремальных ситуациях. Когда решалось бы, быть или не быть человеческому роду, как, скажем, в ледниковый период.

Но ведь сегодня ситуация иная. Освоив земледелие, человек избавил себя от необходимости преодолевать немалые расстояния, чтобы обеспечить себя пищей, собирая дикорастущие плоды, ягоды, орехи и коренья. Теперь все это он может выращивать рядом со своим жилищем, без больших затрат физического труда. Поэтому и мясо как продукт питания должно было бы утратить всякое значение. Но здесь физиологическая целесообразность пала жертвой обстоятельств, а точнее, привычки, превратившейся в род наркомании, привычки, впитываемой в буквальном смысле этого слова с молоком матери. Обеспечивая сиюминутные потребности в энергии и веществе, пища животного происхождения действует как бомба замедленного действия, снабженная химическим взрывателем. 1де-то в глубинах нашего организма, невидимые и неслышимые, идут и идут разрушительные реакции, пока, наконец, не приведут к неминуемому взрыву. Будет ли это внезапная смерть или тяжкая неизлечимая болезнь — сказать трудно. Тут уж, как говорится, кому как «повезет». Существо от этого не меняется — взрыв неизбежен.

И все же не стоит, думаю, отказывать людям в способности «по капле выдавливать из себя раба» собственных пристрастий и следовать суровому голосу здравого смысла.

Я отнюдь не призываю к аскетизму, к отречению от всех земных радостей, без которых сама жизнь теряет добрую половину своей прелести. Не представляю, например, Пасхи без кулича и крашеных яиц, яблочного и медового Спаса без яблок и меда или новогоднего стола без рождественского гуся. Однако я решительная противница того, чтобы устраивать себе праздники по всякому поводу и без повода. Умный человек не позволит себе в погоне за извращенно понимаемым блаженством выходить за рамки видового питания, предначертанного для него кодом его жизни.

Разумная умеренность во всем — вообще одно из условий существования человечества как в плане социальном, так и физиологическом. Тем более, что физиологические ограничения кажутся таковыми лишь нашей деформированной психике.

На самом деле это хотя и непривычный пока для нас, но естественный образ жизни. И чем скорее мы с ним освоимся, тем здоровее будем. Ведь организм наш так устроен, что способен не просто усваивать «преподносимые на блюдечке» питательные вещества, но и вырабатывать их из тех элементов, которые поступают с пищей.

В. И. Вернадский считал, например, что живые организмы могут изменять состав изотопов химических элементов, их атомные веса. Получены экспериментальные данные, свидетельствующие о том, что в живой материи имеет место преобразование одних химических элементов в другие. Я бы хотела при жизни увидеть открытие управляемых мягких ядерных реакций в живых организмах.

Один только простой пример: кошки, как всем известно, питаются, или, точнее, должны от природы питаться мышами, в тканях которых содержится много белка и мало углеводов. Но никакого ущерба кошачьему здоровью это не наносит, напротив, именно видовое питание обеспечивает кошке долголетие.

Самым наглядным и бесспорным примером видового питания является питание младенца материнским молоком. Человек рождается на свет беспомощным и незрелым существом. Пройдет много лет, прежде чем его организм сформируется окончательно. Так, легочный аппарат человека обретает свою функциональную полноценность лишь к 18–20 годам. А вот желудочно-кишечный тракт на всю жизнь останется ущербным, если в младенческом возрасте ребенок не получает молоко правильно питающейся матери.