Читать онлайн «Сборник морских баек». Страница 29

На ужин была, увы, перловка. Какая гадость. На флоте ее зовут РБУ (реактивная бомбовая установка) за дробный характер. Как будто глубинные бомбы. Мелкие, но часто-часто.

Разбавляя эту кашу обильной беседой с товарищами, а сидели мы за столами, покрытыми белоснежными скатертями по 4 человека, как будущие офицеры флота, обычно в кругу самых верных и преданных друзей. И тут я замечаю уголком левого глаза, что тот товарищ, который доверил мне свое «добро», уж больно решительно движется к нашему столу. Наверное, хочет поблагодарить за верную службу, мелькнула мысль. Но почему в руках ничего нет. Неужели я не заслужил и малой толики его богатства? Да-а, как я был наивен. Его решимость выразилась немного по-другому. Он подошел ко мне, взял левой рукой за волосы, поднял лицо вверх. Тут мои наивные мечты по поводу угощения улетучились. Я увидел кулак, летящий мне в лицо. Ого. Вот это угощение. Усилием воли я поднялся со стула, и с разворотом через левое плечо с ходу заехал ему в нижнюю челюсть, от чего мой товарищ лихо подлетел и рухнул на соседний стол. А челюсть у него была просто мечта боксера, огромная, как у неандертальца.

На том бы все и закончилось, я по сути не агрессивный, товарищ не «дееспособный», как-нибудь разобрались бы. Но не тут-то было. Служил в роте у нас еще один товарищ. Молдаванин. Сейчас он, наверное, в звании контр-адмирала и служит на Камчатке. Как-то связан с атомными стратегическими подводными лодками (содрогаюсь при одной только мысли, что ему доверен стратегический щит нашей Родины). Так вот этот молдаванин решил нас помирить. Но не как обычно: «Да че вы, ребята, перестаньте», а по-своему. Одному в роговой отсек и другому туда же. Но так как один уже был успокоен, он с приветственной речью обратился ко мне. И проводит замечательнейший хук. Я уклоняюсь нырком, и его кулак попадает прямо в голову паренька, сидящего за соседним столом, и в это самое время протягивавшему чайник к соседнему столику типа «плесните трохи кофейку». И вот этот чайник летит в одну сторону, паренек в другую, соответственно «горнет» за собой столы с белоснежными скатертями. Кому это понравится?

Все произошло настолько быстро, что не все сразу осознали что происходит. А в результате желудочно были затронуты интересы практически 40–50 человек, а дело было в выходной, и полроты было в увольнении, а вторая половина вместо свидания с девушками вынуждена сидеть в училище, и нервы натянуты туго — начался нешуточный рукопашный бой. Настоящая средневековая сеча.

В ход пошли все органы тела, коими можно было пнуть, ударить, боднуть и т. д., а также предметы мебели и сервировки стола.

Видя такой казус, что происходит в роте 2-го курса, наш старшина роты Шура Минтусов, сам будучи курсантом 5-го выпускного курса, немедленно выдвигается на место битвы и с воплем «Рота, Рота!» пытается привлечь внимание драчующихся. Но не тут-то было. Драчуны, услышав ненавистный голос старшины, на мгновение оцепенели, и в ту же секунду вал кулаков и прочих частей человеческих тел поглотил несчастного. Как его били. С упоением. С чувством, толком, расстановкой. Припоминая и ночные построения по тревоге за 45 секунд, и приборки в гальюнах, и бесконечные строевые приемы на плацу. И многокилометровые марш-броски. По-моему, припомнили ему даже судьбу несчастных декабристов, как будто он был виноват в провале восстания.

Курсанты 5-го курса, видя, что их однокурсника, по всей видимости, скоро может не стать, кинулись на подмогу. И хотя их там было всего ничего, но слово они свое сказать могли. И в этот, можно сказать решающий момент, наперерез 5-курсникам, еще ничего не понимая, что происходит, на этот театр боевых действий выходят курсанты 4-го курса. Мы с ними жили на одном этаже и поэтому традиционно эти благородные ребята шефствовали над нами. И бой вспыхивает с новой силой. Но так как 5-й курс имел шефство над 3-м, 3-му ничего не оставалось, как выступить против 4-го.

Со стороны, особенно дилетанту, особенно дамам, могло показаться, что это жестоко, что все это недостойно будущих офицеров флота Советского Союза и вообще преступно.

Но так не думали курсанты 3-го, минно-торпедного факультета, которые харчевались в одном зале с нашим 4-м факультетом, факультетом связи, голубой кровью и примером дисциплинированности. И вот почему. Курсанты 3-го факультета слыли хулиганами, драчунами и дебоширами. Про них не раз говаривали: «Если был рожден дубиной — подружись с торпедой, миной». Но увиденное на нашем факультете их, «невинных овечек» курсантских побоищ, привело в умиление. Караульный взвод под командованием дежурного по училищу прибыл вовремя. Из мебели и посуды уже мало чего осталось в целом виде. Решительно действуя штыком и прикладом, мигом навел порядок. Прекратили ужин и всех выгнали на плац. И только курсанты 1-го курса нашего фак-та сидели в оцепенении. Не уверен, но мне кажется, многие в тот вечер задумались о правильности выбора профессии — «Родину защищать». А может, и нет.

Как ни странно, но разборов этого ЧП так и не последовало. Потом уже спустя некоторое время, когда раны были зализаны, форменное платье приведено в надлежащий, согласно уставу, вид, и мы с поручителем «добра» выяснили все проблемы, оказывается, что после объявления построения на ужин в баночки заглядывал не один я. И, по всей видимости, как пельмени, так и картошка взбесились и разбежались по желудкам наших иных товарищей.

http://www.47br-ovra.com/flotskie-bayki/pelmeni

«МПК-36». Зима 1989 г.

В ночное время обходя корабль совместно с помощником командира В. Креслиньшем, случайно увидел в открытый люк носовой электростанции, как матрос Перелыгин (кличка на бригаде «Золотой» по причине ярко-рыжей шевелюры) держит в руках дамскую сумочку.

Надо сказать, что буквально за два дня до этого были осуждены военным судом два матроса с крейсера «Владивосток», срывавшие шапки с прохожих. Вывод возник по аналогии: наш Золотой не шапки, а сумочки у женщин вырывает.

Сумочка была немедленно изъята. В ней оказалась кое-какая косметическая мелочь, кошелек и паспорт. До того как докладывать наверх, принимаю решение узнать о состоянии владелицы сумочки. По штампу с пропиской проживала она на полуострове Эгершельд. Оповестителем данного района был командир отделения электриков. Фамилию за давностью лет не помню, звали Кайрат — уроженец Казахстана, на редкость грамотный и ответственный парень. Его вызывает помощник и начинает ставить задачу, основной смысл которой выяснить состояние здоровья потерпевшей и передать просьбу встретиться с командованием корабля перед тем, как подавать заявление в правоохранительные органы.

Все это время рядом стоит Перелыгин и наблюдает развитую нами с помощником бурную деятельность. В конце концов нервы у него не выдержали: «Не надо Кайрата никуда посылать, она здесь!». И ведет нас в носовое машинное отделение. А там, над турбиной, приварен к подволоку большой железный ящик для ЗиПа. Эдак 2 на 2 и на 1,5 метра размерами. Был вызван для пущего эффекта еще и командир БЧ-5 старший лейтенант Васильев. Когда замок с ящика был снят, взглядам троих офицеров предстала сидящая на старом матраце девица, светящаяся счастливой улыбкой. Она, наивная, думала, что наконец вернулось ее «золотое» сокровище…

http://www.47br-ovra.com/flotskie-bayki/chp-korabelnogo-masshtaba

Автор: Дубовчук В. В.

Во времена Союза в Черноморском морском пароходстве работали на некоторых морских судах повара — женщины. И была тогда в ходу должность — помполит или помощник по политической части. Чтобы было ясно, что это за зверь такой — это была очень ответственная и вредная должность, единственной смысл которой был в поиске «неблагонадежного» элемента среди экипажа, недостойного быть комсомольцем-коммунистом и позорящего своими якобы аморальными действиями коллег и всю страну в целом. Помполит устраивал каждую неделю собрания. Архиважное мероприятие. Все собирались и слушали, как он разглагольствует о светлых перспективах коммунистического будущего.

Однажды одно из судов ЧМП пришло работать в Керчь. Днем работало на дноуглублении, а вечером становилось к причалу на всю ночь. Ясно, что весь экипаж очень быстро обзавелся «женами» на берегу. И вот на этом судне во время очередного собрания экипажа с целью политинформации после выступления помполита и капитана начинается разбор полетов.

Вроде все выяснили, обсудили, в конце раздается стандартное «Еще вопросы есть?». Экипаж молчит, все хотят уже разбежаться… И тут встает повариха Зинаида и спрашивает:

— А почему меня никто не е*ет?

Сама она на вид, скажем так, была не первой свежести. А у всех на берегу девушки-красавицы томятся, какая уж тут Зина. Экипаж в шоке, знают, что кого-то сейчас заставят. Помполит помычал, капитан почесал репу и говорит боцману: