Читать онлайн «100 великих дворцов мира». Страница 2

Во дворце было множество переходов, потайных ходов, лестниц, коридоров, наземных и подземных сооружений. Кажущийся беспорядок в расположении помещений ученые объясняют сооружением новых дворцов над фундаментами прежних, которые были разрушены землетрясениями, а также пожаром 1380 года до нашей эры.

Артур Эванс и его помощники, расчистив развалины Кносского лабиринта, обнаружили на его стенах множество прекрасных фресок. Но изучение их привело к новым вопросам: откуда, например, взялись изображения элегантных дам в изысканных туалетах, с замысловатыми прическами, накрашенными губами и кокетливыми улыбками? Исследователи назвали их «парижанками», «дамами в голубом», «придворными дамами». Такие названия им очень подходят, хотя на самом деле они были, наверное, жрицами, заклинательницами змей или даже богинями. У них тончайшие талии, голубые или гранатовые платья с пышными кринолинами, открытые корсажи, затейливые прически, перевитые жемчугом… Холеные обнаженные руки, тонкие носы с горбинкой и маленькие ротики с застывшей полуулыбкой… Богатые орнаменты на критских вазах и фризах дворцов, карминные, лазурные, смарагдовые и коричневые краски не выцвели и до сих пор.

На одной из росписей критские «артисты», вступая в бой с быками, делали стойку, держась за их рога, и кувыркались над спинами бегущих быков. Что это – спорт или культовые обряды? Артур Эванс попробовал разобраться в технике этих игр, но испанские тореадоры сказали ему, что на бегу схватить быка за рога и перевернуться через его спину при зигзагообразном беге животного – это выше человеческих возможностей. А для жителей Крита это было любимой игрой.

В «тронном» зале Кносского дворца на стенах изображены мифические грифоны – существа с львиным туловищем, орлиными крыльями и головой. Они окружены цветущими лилиями и совсем не кажутся страшными, скорее похожи на беспечных обитателей райского сада, на ручных декоративных существ. У них длинная лебединая шея, львиный хвост поднят кверху и оканчивается завитком, с таким грифоном можно играть и резвиться на лугу.

Сказания о чудовищном быке Минотавре возникли, видимо, не случайно. Стены Кносского дворца покрыты многочисленными фресками: на них, а также на каменных и золотых сосудах постоянно встречаются изображения быка – иногда мирно пасущегося, иногда разъяренного, летящего галопом, с которым не то играют, не то сражаются критские тореадоры. Культ быка был распространен на острове, но ученые до сих пор затрудняются сказать, какая там была религия. Среди минойских построек археологи не обнаружили ничего, хотя бы отдаленно напоминающего храм.

Это кажется довольно странным, так как постройки такого рода были довольно широко распространены в районах восточного Средиземноморья, примыкавших к Криту, а также и западного (например, на Мальте). Сопоставив многие факты и результаты археологических раскопок, ученые предположили, что именно дворцы и заменяли в минойской архитектуре практически отсутствующие храмы.

Сам Артур Эванс считал Кносский дворец святилищем, жилищем «царя-жреца», непосредственно связанного с богиней в качестве ее живого воплощения и одновременно ее сына. Поэтому дворец и не мог быть ничем иным, как общим храмом этой божественной пары.

О сакральной природе дворцового ансамбля на Крите говорит и само его месторасположение. В мировоззрении минойцев все детали ландшафта были наполнены глубокой религиозной символикой и воспринимались ими как неоспоримое свидетельство присутствия самой великой богини – матери-земли, в лоне которой и располагался дворец.

О сакральности его говорит и большинство фресок, изображающих сцены, так или иначе связанные с ритуальными церемониями и обрядами. К ним относятся, в частности, сцены шествия адорантов, сцены ритуального танца женщин (может быть, жриц), многократно повторяющиеся сцены минойской тавромахии и другие.

Ученые считают, что существовала некая магическая связь между фресками и теми реальными событиями, которые они изображали. Может быть, основное значение фресок как раз и заключалось в том, чтобы закреплять и усиливать магический эффект обрядового действа.

По существу весь уклад дворцовой жизни был насквозь пронизан ритуалами и подчинен строгим обрядовым канонам, как это было во дворцах Египта, в государстве хеттов и других странах Передней Азии. Сакральная природа дворца Миноса проявлялась и в священных символах, которыми были украшены его стены и, видимо, также и крыши. Среди рисунков во многих помещениях дворца (не только в «тронном зале») часто встречаются изображения двойного топорика-секиры, изображения рогов посвящения, щиты в виде восьмерки и т. д. Двойная секира с острием по-гречески называется «лабрис», и ученые предполагают, что именно отсюда происходит слово «лабиринт», которым первоначально называли «дом двойного топора» – дворец царя Миноса.

Лабрис – символический знак, связанный с религиозным культом критских жителей. Такие же топорики были найдены среди сталактитов и сталагмитов в одной из пещер, где, по преданию, родился Зевс.

Внутренний двор в Кносском дворце (как и во дворцах в Маллии и Като-Закро) был вымощен каменными плитами. Он имел один или несколько портиков (может быть, даже с верхними галереями), устроенных вдоль его длинных сторон. На внутреннем дворе в Кноссе устраивалась минойская коррида, которая была одним из наиболее важных актов в годичном цикле обрядовых празднеств, призванных вызвать плодородие земли и поддерживать мир в гармонии и равновесии.

Легенда об Атлантиде вот уже более 2000 лет волнует воображение всего человечества. О ней написаны тысячи книг и статей, научно-фантастические романы и пьесы, созданы оперы и кинофильмы. Ученые всего мира проанализировали и сопоставили самые различные исторические источники, и кажется, что ничего нового об Атлантиде уже сказать нельзя.

Однако данные археологических раскопок и геологическое изучение Средиземноморья позволили по-иному взглянуть на проблему Атлантиды. Новые научные факты дают возможность более реально представить, что собой представляли атланты, где они жили и как произошла геологическая катастрофа, уничтожившая их государство.

Об Атлантиде человечество впервые узнало из диалогов древнегреческого философа Платона «Тимей» и «Критий». Рассказ об Атлантиде привез из Египта предок Платона – жрец Солон, путешественник и философ. Его рассказ сначала передавался из поколения в поколение устно и был записан только спустя 200 лет после посещения им Египта.

Грандиозная катастрофа в восточном Средиземноморье, датируемая XV веком до нашей эры, не могла не найти отражения в старинных преданиях и исторических хрониках. Кто-то признает существование Атлантиды без всяких сомнений, кто-то без всяких сомнений отвергает. Знаменитое «Платон мне друг, но истина дороже» было высказано Аристотелем как раз по поводу Атлантиды: знаменитый философ не верил в ее существование. Над вопросом, старинные факты или легенду пересказал Платон, размышлял и историк Плутарх. Но ученые мужи древности так и не пришли к единому мнению: Плиний Старший и географ Страбон считали рассказ Платона вымыслом; Посейдоний упоминает об Атлантиде в своей «Географии», а историк Аммиан Марселин пишет о ее гибели, как о фактическом историческом событии.

Пересказывая египетских жрецов, Платон в диалоге «Тимей» пишет, что на Атлантическом острове сложилась «великая и грозная держава царей, власть которых простиралась на весь остров, и на многие иные острова, и на некоторые части материка». История самого острова начиналась с раздела земли между тремя богами-братьями: Зевсом, Аидом и Посейдоном. По жребию остров Атлантида достался Посейдону. В то время на острове жили только три человека – «один из мужей, в самом начале произведенный на свет Землею, по имени Евнор с женой Левкиппой и красавицей-дочерью Клейто». Посейдон влюбился в Клейто, она стала его женой и родила пять пар близнецов – первых десять царей Атлантиды.

Посейдон первым стал укреплять остров, чтобы сделать его неприступным для врагов. Вокруг невысокого холма, постепенно переходящего в равнину, было вырыто по окружности попеременно один за другим три водных и два земляных кольца. Атланты провели на острове большие работы. «Прежде всего кольца воды, огибавшие древний матерь-город, снабдили они мостами и открыли путь от царского дворца и к дворцу… Начиная от моря, вплоть до крайнего внешнего кольца, прокопали они канал в три плетра ширины и сорок метров глубины, глубиной же в пятьдесят стадий, и таким образом открыли доступ к тому кольцу из моря, как будто в гавань, а устье расширили настолько, что в него могли входить самые большие корабли».