Читать онлайн «Старинные фейерверки в России (XVII - первая четверть XVIII века)». Страница 7

Останавливаясь специально на рассмотрении фейерверочных зрелищ начала XVIII в., необходимо сперва отметить следующее. В то время русские пиротехники изготовляли уже фейерверочные фигуры многих видов, что способствовало разнообразию и великолепию «огненных потех». Все известные тогда в Европе изделия потешной пиротехники получили применение и в фейерверках, устраивавшихся в России. «Верховые» фигуры — ракеты и им подобные — отрывались от земли и быстро поднимались вверх, оставляя плавные или зигзагообразные светящиеся следы. Другие («низовые») во время своего сгорания производили огненно-световые эффекты или громкие выстрелы на самой площадке фейерверочного зрелища. При устройстве фейерверков вблизи водоемов употреблялись также изделия, горевшие на воде. В таких случаях ими начинялись особого рода фугасы, имевшие вид морских животных (киты, дельфины) и водоплавающих птиц (лебеди, гуси, утки и др.). Эти декоративные пиротехнические фигуры быстро плавали, вертелись, временами погружались в воду и, наконец, с выстрелами разрывались. Некоторые из них (в виде китов) выбрасывали струи блестящих искр.

В ряде случаев мелкие изделия присоединялись к более крупным, образуя сложные фейерверочные фигуры. Так, например, некоторые большие ракеты при разрыве выбрасывали мелкие изделия, создававшие впечатление ярко горевших и рассыпанных звезд или массы медленно падавших с высоты светящихся «серебряных» и «золотых» точек (капель) в виде «огненного дождя». Не мало было также сложных наземных фейерверочных фигур.

Как простые, так и сложные изделия увеселительной пиротехники обычно сжигались группами и в различных сочетаниях друг с другом, создавая ту или иную декорацию фейерверочного зрелища.

Разнообразным сочетанием «верховых» и «низовых» фигур получались красивые и затейливые композиции. На довольно значительной высоте достигались эффекты, как бы воспроизводившие огромные букеты, снопы, гирлянды и пр., а на площадке — ряды блестящих фонтанов, водяные каскады, лиственные и цветочные мозаики, ослепительные солнца и колеса, вертящиеся мельницы, бриллиантовые пирамиды и иные виды фейерверочного убранства. Таким образом, эффективность и развлекательность зрелищ, зависела в большой мере от изобретательности его устроителей. Фейерверочное представление слагалось обычно из многих сменявших друг друга композиций такого рода.

Наряду с чисто пиротехническими, огненными композициями в фейерверочных представлениях начала XVIII в. стали занимать значительное место специальные декорации, рассмотрению которых уделяется особое внимание в настоящем очерке. Мы имеем в виду декорации, придававшие определенное смысловое значение фейерверочным представлениям. Среди них надо назвать в первую очередь щиты, обведенные фитилями, пропитанными медленно горящими составами. Эти фитили давали сплошную огненную линию, а поэтому использовались для выполнения крупным планом всевозможных контурных изображений, посвященных тем или иным событиям.

В декоративном оформлении фейерверочных зрелищ большая роль отводилась транспарантам, наиболее пригодным для быстрого чередования тех или иных изображений. Эти изображения чаще помещались на обеих сторонах полупрозрачной материи транспаранта и становились видны зрителям в зависимости от его освещения то с одной, то с другой стороны. Употреблялись также транспаранты с прорубленными отверстиями, сделанными в картоне, досках или ином плотном материале. Эти отверстия образовывали штриховой или сплошной линией контуры необходимого рисунка и освещались фейерверочными огнями с задней стороны транспаранта.

Специальные декорации создавались также способами, известными в театральном искусстве. Так, для фейерверочных представлений изготовлялись объемные декорации в виде павильонов, беседок, галерей, террас, бассейнов, обелисков, статуй, эмблем и т. п., которые в свою очередь оснащались различными пиротехническими изделиями.

Важно обратить внимание и на то, что в декоративное оформление фейерверочных представлений стали постоянно вводиться аллегорические и эмблематические изображения, выражавшие в наглядной, образной и лаконичной форме основную идею, содержание и значение данного празднества, торжества, события и т. д.

Со времени празднования в 1696 г. победы русских войск под Азовом основой этих аллегорий, символов и эмблем являлись сюжеты светского содержания, почерпнутые из истории, литературы, мифологии, приуроченные к современным событиям общественно-политической жизни.

Для Петровского времени характерно то, что символы, аллегории и эмблемы отражали не отвлеченные, абстрактные представления, а главным образом конкретные, реальные идеи, задачи, события, которые назрели, осуществлялись, имели место в действительности.

Как уже было сказано, для символо-аллегорических изображений очень часто использовались сюжеты античной мифологии. Это объясняется прежде всего усилением интереса образованной части дворянства к истории и культуре античного мира. Со промоин Киевской Руси началось и затем не прекращалось знакомство узкого круга русских книжников с наследием классической древности. В Петровское же время, когда возросла образованная прослойка общества и произошли значительные сдвиги в развитии всей русской культуры, естественно повысился интерес к ознакомлению с античностью, образы которой так прочно вошли тогда в арсенал искусства и литературы Европы. Известно, что ряд деятелей Петровского времени пополнял с большим усердием свои библиотеки сочинениями древних авторов и непосредственно занимался их переводом на русский язык. В качестве примера, свидетельствующего об интересе к античности, можно также напомнить приобретение Петром замечательного памятника эллинистического искусства — статуи Венеры, получившей затем наименование Таврической и ныне находящейся в экспозиции Государственного Эрмитажа. Это была первая античная скульптура, привезенная в Россию.

В среде наиболее образованной части дворянского класса давно сложились представления об античном периоде истории как об эпохе героических событий и высокой культуры, что отвечало настроениям Петра и многих его современников — участников его преобразований и событий большого исторического значения. Не случайным являлось, что образованные греки — современники Петра, скорбевшие о тяжелой участи своей родной страны под турецким владычеством, прибегали часто в своих литературных произведениях к образному уподоблению преобразований и событий и России в первой четверти XVIII в. историческим примерам политического и культурного подъема в древней Греции.

Необходимо также отметить, что широкое использование сюжетов и образов античной мифологии в фейерверочных представлениях, как и во многих произведениях искусства и литературы, являлось своеобразным средством утверждения светского направления в культуре и в быту. Светская тематика в ее самых разнообразных проявлениях внедрялась Петром в борьбе с закостенелыми, консервативными взглядами, сохранявшими следы недавнего господства церковно-богословской схоластики во всех областях идеологической и культурной жизни страны.

В предисловии описания триумфальных ворот, сооруженных Московской славяно-греко-латинской академией в 1704 г. в честь первых успехов русских войск в Северной войне, дается любопытное обоснование использования аллегорических и других изображений светского содержания на темы современных событий, античной истории и мифологии. Здесь говорится следующее: «Но яко мню, удивишися, православный читатель, яко торжественная сия врата (яко же в прошлых летах) не от божественных писаний, но от мирских историй; не святыми иконами, но от мирских историков, или от стихотворцев вымышленными лицами и подобиями от зверей; птиц, древес и прочих, вещь намеренную изобразуем. Ведати же тебе подобает: яко сия не суть храм или церковь во имя некоего от святых созданная, но политичная, си есть гражданская похвала труждающимси о целости отечества своего и труды своими…»

В начале XVIII в. издавались специальные пособия, содержавшие изображения эмблем, символов и аллегорий. Из них была особенно распространена книга под названием «Символы и эмблемата», изданная по распоряжению Петра I дважды — в 1705 и 1719 гг. Фронтиспис книги украшен портретом Петра, выполненным с оригинала работы Кнеллера. Над портретом русская и латинская надписи: «Красота и защищение от него».

Вокруг портрета расположены восемь изображений с соответствующими к ним надписями на русском и латинском языках. Они прославляют в общей форме Петра I, а также содержат намеки на события того времени (рис. 2).

В самой книге помещено свыше 840 гравированных на меди рисунков с краткими пояснительными надписями на 9 языках. В связи с конкретными обстоятельствами этим символам и эмблемам придавался тот или иной смысл; и вполне естественно, что они часто использовались в декорациях фейерверочных зрелищ.