Читать онлайн «Пекин и Великая Китайская стена». Страница 8

Сопротивление власти в эпоху Цинь подавлялось жестоко, нередко с помощью изощренных видов смертной казни. За человека, нарушившего закон, как правило, отвечала вся семья. За серьезное преступление смерть грозила не только самому виновнику, но и всем его родичам в трех поколениях. Родственников казнили вместе с осужденным или превращали в рабов. Воры, растратчики общественных средств, неверные жены обычно наказывались отрезанием носа или разрубанием колен. Государственные преступники заканчивали жизнь в кипящих котлах; их разрубали пополам или на мелкие части, разрывали колесницами, закапывали живыми в землю, возводили на плаху, где измученному пытками человеку пробивали темень либо выламывали ребра. Отрубание головы считалось милостью, поскольку сулило быструю смерть.

Аристократы из покоренных царств – 120 тысяч богатых и знатных семейств – были насильно переселены в «пустующие земли и сильно горевали по этому поводу». Лишенные свободы, они жили в достатке, но под пристальным надзором слуг императора. В летописях сей акт назывался «великим очищением от сильных и красноречивых». Те, кто осмеливался возражать, подвергались смертной казни. С отменой прежних титулов главным критерием знатности признавались государственные заслуги.

«Если на тысячу человек, посвятивших себя земледелию, придется всего лишь один, знающий „Шицзин“ или „Шуцзин“ и показавший себя умным оратором, то вся страна откажется пахать», – утверждал Шан Ян. Связанные с именем Конфуция, эти книги олицетворяли благородство, провозглашали индивидуализм и неравенство, более того, призывали к неподчинению владыке, если тот ошибался. По указу Цинь Шихуанди все труды великого философа были брошены в костер на площади столицы, где сваренные в котлах и закопанные живыми погибли 460 конфуцианцев.

Запуганные чиновники боялись сказать правду, поэтому император не знал, что «злодеяний становится все больше, разбойников развелось без числа, дела ведутся все беспорядочней… На рынках империи сандалии дешевеют, а протезы для ног дорожают, поскольку бродягам отрубают ноги. Спасаясь от налогов, крестьяне убегают в горы целыми деревнями, казематы не вмещают узников, дороги переполнены осужденными в окровавленных рубашках…». Не подозревая о болезни владыки, но чувствуя ослабление власти, в конце его правления люди все чаще подавали голос. Однажды в городе появился камень с небрежно вырезанной фразой: «Шихуанди умрет, и землю империи разделят». Камень быстро убрали и расплавили в огне, вскоре казнив всех, кто жил поблизости от этого места. Поднимая камни ко дворцу Эфан, задуманному как дополнение императорской гробницы, каторжники тихо напевали песню:

Цинь Шихуанди не дожил до 50 лет, скончавшись в нарушение собственного указа, где говорилось, что император бессмертен. Смерть настигла владыку в поездке, и, страшась восстания, сановники решили не объявлять о том до приезда в столицу. Тело монарха поместили в закрытую колесницу, к которой в определенное время подходили с докладами все, кто делал это раньше. Тайна сохранялась и по прибытии в столицу; гроб без лишней огласки вынесли из дворца, доставили к секретному входу в усыпальницу на горе Лишань и спустили внутрь. Вместе с императором в склепе остались мастера, выполнявшие замки и механизмы для дверей, слуги, наполнявшие тайники, а также его бездетные супруги и несколько сотен девушек-наложниц. В новом тысячелетии обычай хоронить жен вместе с мужьями был отменен. Однако женщин не оставляли во дворце, а переселяли в дома, устроенные между внешней и внутренней оградами гробницы. Тогда же ушла в прошлое традиция замуровывать слуг, которых стали заменять глиняными фигурками или портретами, вырезанными из бумаги.

По утверждению Сыма Цянь, колоссальную гробницу в течение 10 лет строили 700 тысяч рабочих. Строители пробили ход в горе, но вскоре столкнулись с глубинными источниками. Отведя воду в другое место, они залили отверстия бронзой или, по другим источникам, медью. Яму площадью около 250 тысяч м окружили двумя стенами: внутренней и внешней. Погребальный комплекс был спланирован по подобию дворца. Помимо огромного зала с гробницей императора, здесь имелось около 100 вспомогательных помещений. Стены склепа, где предполагалось поместить саркофаг, облицевали отшлифованными камнями и нефритом. Полы устлали лакированными камнями, на которых отчетливо различалась карта с обозначением всех областей империи.

Могила Цинь Шихуанди

Дух – хранитель могилы. Терракотовая статуя, эпоха Северная Вэй

Задолго до похорон в этой комнате находились копии императорских дворцов, фигуры чиновников всех рангов, редкие вещи, драгоценные украшения, статуэтки духов – хранителей могилы. Потолок напоминал небесный свод со звездами, луной и солнцем. Уходя, мастера наполнили светильники человеческим жиром, надеясь, что огонь никогда не погаснет. На время работы все они имели при себе луки-самострелы, необходимые для того, чтобы стрелять в тех, кто попытается прорыть ход и пробраться в тайное место. Для предотвращения грабежей внутри усыпальницы были устроены «реки и моря» из ртути.

Возводя себе столь грандиозную могилу, Шихуанди верил, что память о нем сохранится навсегда. Желание императора сбылось, хотя придворные постарались уничтожить все его материальные следы: массивная дверь входа в гробницу была заложена камнем, яма засыпана, а сверху густо посажены трава и деревья, после чего могила приняла вид обычной горы. Вскоре после похорон трон занял младший сын Шихуанди. Получив власть в обход старших братьев, он начал свое правление с массовых казней, невольно приблизив конец империи Цинь.

Роскошь, позволительная Сыну неба, была не доступна не только простому труженику, но и очень состоятельному человеку. Тем не менее каждый китаец, готовясь перейти в мир иной, старался устроиться в нем не хуже, чем на земле. Сановника или богатого торговца обкладывали в гробу драгоценными камнями, золотом, серебром, жемчугом, добавляя мелочи, которые он любил при жизни, например трубку, настольную книгу, написанные им труды. Умершего бедняка одевали в дорогую одежду, но в могилу клали лишь самое необходимое. Его посмертное жилище выглядело гораздо скромнее. Рыбакам гробом служила лодка, покрытая другой лодкой вместо крышки. Вместе с ним в загробное царство уходила половина сети, тогда как вторая половина оставалась у родных как память об усопшем. Не имея возможности построить склеп, простой человек старался приобрести хотя бы красивый гроб и начинал заниматься этим лично, едва только на лице появлялись морщины.

Старинные китайские гробы выполнялись без использования гвоздей. Самые дорогие из них окрашивались в красный цвет, более дешевые – в черный. Внутренние стенки покрывались лаком, после чего специальным составом смазывались пазы. По сле нескольких таких процедур изделие становилось совершенно непроницаемым для влаги. Художники расписывали наружные стенки гробов сценами из жизни усопшего, вырезая на крышке его имя, фамилию, время и место рождения, указывая род занятий, день кончины. Самое престижное посмертное жилище изготавливалось из тиса – дерева, не поддающегося гниению и потому являющегося символом долголетия (кит. шоу). Богачи нередко обзаводились двумя гробами, приобретая в дополнение к основному более скромный «чехол». Бедняка, не сумевшего накопить к старости денег, заворачивали в камышовую циновку.

Похороны простолюдина

О будущих похоронах родителей заботились дети. При недостатке средств младший из семьи мог продать себя в рабство только затем, чтобы купить отцу деревянный гроб. Добытая таким способом вещь торжественно водружалась в доме и становилась предметом гордости старого родителя, который расхваливал перед соседями поступок сына. В средневековом Китае распространился обычай дарить отцу на 59-летие похоронное платье – одеяние из темно-синего шелка с вышитым иероглифом «долголетие». Удивительно, что эту одежду не хранили в сундуке, а носили, правда по большим праздникам.

Делом особой важности считался поиск места для захоронения. Эту сложную проблему родственники решали с помощью прорицателей. В ожидании достойного жилища труп оставался в доме. Если через 100 дней место не находилось, покойника относили в ближайший монастырь, где он мог храниться несколько лет.

По пути на кладбище участники похоронной процессии разбрасывали вокруг разорванную бумагу – ложные купюры в качестве подношения духам. Перед мостами, колодцами и воротами храмов было принято разжигать костры, в которых горели жертвенные «деньги».

В похоронной церемонии обязательно участвовал белый петух. По местным верованиям, в эту примитивную птицу тотчас после смерти переселялась душа покойного, и для того, чтобы вернуть ее в тело, петуха резали на могиле.