Читать онлайн «Разгерметизация». Страница 9

С вопросом о революционной ситуации тесно связан вопрос об “экспорте революции”. Вопреки заверениям марксистской доктрины, . Традиционное представление, о невозможности экспорта революции, выработано самими экспортерами, дабы их не искали, веруя, что сама страна дозрела до революции столь же объективно, как вызревает груша и, спелая, падает к ногам того, кто ее скушает. Но экспорт революции — это не экспорт факта и даты государственного переворота, это — длительный процесс экспорта причин и следствий, которые завершаются в определенную дату государственным переворотом.

В России механизм экспорта был прост. Известно, что на рынке, при одинаковом качестве большим спросом пользуется более дешевый товар. Капиталист, стремясь завоевать покупателя, т.е. вытеснить конкурента с рынка, старается произвести товары качеством не ниже, чем производит конкурент, но ценой подешевле. Один из способов понизить цену товара при больших затратах человеческого труд и низкой энерговооруженности производства, как это было в конце прошлого века, — понизить зарплату работающим. Второй способ — продавать товары даже ниже себестоимости их производства конкурентом, но в течение времени, достаточно длительного для того, чтобы конкурент разорился, после чего цены поднимаются до величин, позволяющих не только компенсировать убытки периода торговой войны, но и устойчиво получать монопольно высокие доходы, за отсутствием конкурентов. Второй способ требует достаточной финансовой мощи стороны, его применяющей.

В России шла конкурентная борьба как внутри самого многонационального верноподданного капитала империи, так и борьба многонационального верноподданного капитала с международным капиталом разного рода, подконтрольным в конечном итоге ростовщическому иудейскому капиталу. Не монополизированный, не корпоративный верноподданный многонациональный капитал империи боролся с самой мощной в мире финансовой МОНОПОЛИЕЙ — ростовщическим сионизмом. Поскольку сионизм был заинтересован в экономическом кризисе в России, за которым должен был последовать кризис и крах самодержавия, после чего сионизм намеревался передать идеологическую и государственную власть в России своим ставленникам, то употребляя финансовые средства сионизм взвинчивал до предела уровень эксплуатации людей на предприятиях России прямо или косвенно ему подконтрольных: зарплата — минимум + систематический рост цен. Многонациональный верноподданный капитал, работая в общей с сионизмом кредитно-финансовой системе России и мира вынужден был следовать за Сионом, а иногда и забегать вперед него в деле эксплуатации народов страны. Продукцию же наиболее важных в последующей исторической перспективе отраслей (приборостроение, точное и тяжелое машиностроение) иностранный капитал продавал России по ценам, достаточно низким для того, чтобы российский верноподданный капитал не мог окупить развертывание своего производства в этих отраслях. Определенная техническая отсталость царской России — импортный продукт.

И если во времена Александра III самодержавие боролось с этим явлением, скупая в казну железные дороги и крупные промышленные предприятия, т.е. строя сразу же государственно-монополистический капитализм (как это имело место и в Японии), то при Николае II иностранному капиталу была предоставлена почти полная свобода действий.

Государственный же сектор, по причине формально-бюрократического характера управления производством и замасоненности аппарата проигрывал битву за российский рынок иностранному капиталу, в частности потому, что масонство — едино во всем мире, имеет одного и того же хозяина и в разных странах согласованно работает на осуществление некой глобальной совокупности целей в отношении каждой из стран. Понимают существо этого дела или нет каждый из множества “братьев-каменщиков” — значения не имеет: система отлаживалась веками и работает бездумно, как автомат, было бы кадровое наполнение структур, которые сами по себе настраиваются, высшими по отношению к ним иерархами, на осуществление определенных целей.

Так по мере того, как международный ростовщический капитал всё туже затягивал в стране финансовую удавку, в стране назревала революционная ситуация. Когда Николай II, желая предотвратить революцию, сплотив в едином “деле” народы страны, заявил что «нам нужна маленькая победоносная война», то к войне всё уже было приготовлено, но… только не в России.

К этому времени (1904 г.) уже почти как десять лет в России был безвластный [25] царизм, самовластье масонства и ни духу государственно выраженного самодержавия. Смерть Александра III — весьма своевременную для сионизма — и русско-японскую войну отделяют друг от друга 10 лет. “Протоколы сионских мудрецов”, вне зависимости от их происхождения, были впервые опубликованы в России в 1902 г., и в них уже есть угроза России [26] столкнуть её в войне с Японией, дабы получить все бедственные последствия войны для России. За этот период утратившая государственно выраженное самодержавие страна стала послушным Сиону орудием решения глобальных задач иудо-масонства, и проводила политический курс, направленный на уничтожение в ней многонационального капитала.

В довольно короткие сроки, Николай II заменил на государственных постах “своими” людьми людей Александра III, тех, кто позволял себе, как и при Александре III, высказывать мнения не совпадающие с теми, которые молодой царь ожидал от них услышать. Так качественный состав администрации обновился верноподданными льстецами. В отличие от Александра III, Николай II инакомыслие в вопросах государственной политики рассматривал как отсутствие должной верноподданности.

Он не был прямодушен: сохранились свидетельства, когда чиновники после беседы с ним, возвращаясь домой, заставали у себя фельдкурьера с рескриптом об отставке, о которой царь их не предупреждал и перед этим не выказывал никаких нареканий в отношении их деятельности. Александр III ничего такого себе не позволял; более того, он шел по своей инициативе на нарушение норм дворцового этикета, если знал, что человек болен и ему тяжело соблюдать все дворцовые приличия.

Нетерпимость к невожделенному мнению сделала Николая II игрушкой в руках тех, кто умел исподволь формировать его вожделенные мнения, а потом с ними верноподданно соглашаться. Заезжие маги и гипнотизеры, сменявшие один другого при дворе (в частности Папюс, известный в наше время по многочисленным изданиям его работ по магии и оккультизму: 1996 г.) также не способствовали укреплению самодержавия на уровне глубинной психологии личности царя: выпивавшего и курившего, что упрощало вторжение в его психику.

Все претензии к Г.Е.Распутину в этой связи, при полном умолчании о Папюсе, Филиппе и прочих западных магах и оккультистах рангом помельче проистекают из того, что Г.Е.Распутин представлял при дворе не регулярное иудо-масонство Запада, как Папюс, а национальные знахарские кланы России. То есть Г.Е.Распутин работал на самодержавие, а не против него: за это и был ненавистен и превращен в монстра после смерти.

Для начала царствования кто-то напел Николаю II, что порт в Мурманске не нужен. Финансовые резервы, собранные для его строительства были вбуханы в строительство в Либаве, о чем было сказано ранее, но порт в Либаве при этом был назван именем Александра III. Флот лишился открытого выхода в океан, а Россия круглогодичного океанского торгового пути, открытого России всегда вне зависимости от благосклонности Великобритании и Турции, контролировавших проливы в Черном и Средиземном морях и выходы из Балтики. Либава же доказала свою никчемность в обеих мировых войнах ХХ века, а неразвитость Мурманска и его инфраструктуры усугубляли бедствия каждой из них.

Экономическая и культурная экспансия в направлении Индийского океана и Персидского залива — не самая плохая возможность развития и для народов этих регионов в те годы — была свернута. Вместо этого Россия полезла в Корею и Северный Китай — в сферу японских колониальных интересов, чем создала абсолютно не нужный очаг военнополитической напряженности. Очаг напряженности возник в районе, где страна не имела инфраструктуры [27] и производственной базы. То есть Россия на Дальнем Востоке не могла эффективно выдерживать военное противостояние с конкурентами, а тем более вести длительные затяжные действия. Это было известно и в то время: еще за несколько лет до начала русско-японской войны корабли Тихоокеанской эскадры ходили на доковый ремонт в Японию по причине невозможности ремонта флота во Владивостоке, и русские моряки были в Японии желанными гостями. Тех, кто указывал на эти обстоятельства неготовности России к войне на Дальнем Востоке, молодой “самодержец” попросту не слушал и отстранял от должностей.