Читать онлайн «Легенда о гетмане. Том I». Страница 65

В начале мая, когда трава пышным ковром укрыла землю и дороги стали более-менее проходимыми, огромная армия восставшего народа выступила в поход. На многие мили растянулось казацкое войско. Далеко впереди и по сторонам его виднелись конные разъезды, внимательно озирающие местность вокруг, хотя тут, в самом центре казацкого края, опасаться внезапного нападения оснований не было. Войско двигалось не торопясь, Хмельницкий ожидал прибытия крымского хана, подходившего с юга по Черному Шляху. Ислам — Гирей вел с собой опытных в военном ремесле крымских горцев, ногайских и буджацких татар, черкесов с обритыми наголо головами. Никто из волонтеров не требовал платы, они рассчитывали поживиться за счет поляков. Хан обещал привести с собой восьмидесятитысячную орду, но и без татар, сил у Хмельницкого было достаточно. Численность своей армии гетман и сам толком не знал, так как она росла не по дням, а по часам, но при выходе из Чигирина она превышала 120 тысяч человек. В его распоряжении были полки славной запорожской пехоты, уже не раз доказавшей свою стойкость и мужество в боях. Вместе с реестровыми казаками они составляли костяк всего войска. Больше половины всей армии составляла конница — лошадей у казаков теперь было в избытке. Обоз растянулся больше, чем на десяток миль. Упрямые быки и круторогие волы неторопливо тащили высокие, сбитые из толстых широких досок, возы с запасами пороха, фуража и провианта. На возах же перевозили и фальконеты. Кулеврины на колесах двигалась на конной тяге.

По ходу движения гетман объезжал казацкие полки, вглядываясь в мужественные, загорелые лица своих воинов.

— Никогда прежде не выставляла Запорожская Сечь такого воинства, — с гордостью думал он. — Этим воинам не страшны ляхи. Они их уже били и еще не раз побьют.

Первое трагическое известие пришло из Острополя — там внезапно умер от вспышки чумы Максим Кривонос (на самом деле это произошло еще в ноябре 1649 года во время осады Замостья) Болезнь унесла казацкого вождя буквально в считанные часы. Узнав о смерти своего боевого побратима, Богдан долго не мог придти в себя. Нет больше Кривоноса, человека, который был верным и надежным другом, боевым товарищем, единомышленником. В сражении под Корсунем именно Кривонос организовал засаду в Гороховой дубраве и поразил поляков, оказавшихся в ловушке. Никто иной, как Кривонос, мужественно встретил Иеремию Вишневецкого, выстоял против его хоругвей в боях под Махновкой и Староконстантиновым, заставив князя уйти с Волыни. Кривонос руководил атакой казацких полков на польский лагерь под Пилявцами, взял штурмом Высокий Замок во Львове.

— Эх, Максим, Максим, — с горечью думал гетман, закрывшись у себя в походном шатре, — как мне будет не доставать твоего мудрого совета, горячего сердца и острой сабли!

В начале июня, когда основные силы Хмельницкого еще находились между Белой Церковью и Паволочью, пятнадцатитысячное войско Фирлея и Вишневецкого скрытно перешло реку Горынь и с ходу вступило в бой с местными казацкими гарнизонами. Военное счастье сопутствовало полякам: в бою под Шульжинцами они, используя превосходство в живой силе, наголову разгромили запорожских полковников Ивана Донца и Таборенко. Несмотря на то, что казаки дорого уступали каждую пять обороняемой ими земли, воинское искусство князя Вишневецкого и численный перевес его войск победили. Однако, накал борьбы был таков, что после гибелиобоих полковников, в бой вступили даже женщины, которых возглавила сестра Донца Солоха Донцовна. Она проявила невиданное мужество и отвагу, из-за чего поляки посчитали ее ведьмой и, захватив в плен, сожгли на костре.

Полковники Яцкевич и Романенко поспешили на помощь своим товарищам, но против Вишневецкого также долго выстоять не смогли. Оба они нашли свою смерть в бою, а оставшиеся в живых казаки их полков, не выдержав натиска поляков, стали отходить к Острополю. Молодой Кривоносенко, державший здесь оборону, отважно ринулся навстречу противнику, но также не сумел остановить развивавших свой успех польских хоругвей. Получив в жестоком бою смертельную рану, он еще успел отдать последний приказ своим полкам отступать к Острополю и укрыться за его стенами.

Тем временем, со стороны Брацлава подошли казацкие полки Данилы Нечая и Ивана Глуха. Узнав об этом, Фирлей и Вишневецкий не стали осаждать Острополь, а выдвинулись в направлении Межибожа, намереваясь навязать казакам бой на марше. Однако, осторожный и искушенный в воинском искусстве, Нечай успел своевременно стать укрепленным табором, вырыть окопы и насыпать шанцы. С этой сильной позиции он встретил противника ливнем свинца и железа, вынудив Фирлея и Вишневецкого отойти к Староконстантинову. Но время их уже вышло, а изменчивая Фортуна повернулась в сторону казаков. Хмельницкий, соединившись с ханом, двинулся форсированным маршем к Староконстантинову и его передовые полки уже нависли над поляками. Не рискуя вступать в бой с главными силами запорожского гетмана и татарами, Фирлей 26 июня отдал приказ отходить к Збаражу, где в родовом замке Вишневецких, уже официально передал командование в руки князя Иеремии.

Город Збараж, одна из вотчин князей Вишневецких, представлял собой хорошо укрепленный замок, способный выдержать длительную осаду даже большой армии противника, но к несчастью для его защитников, не имел запасов провианта и фуража. Правда, князь Иеремия рассчитывал на скорый подход короля с народным ополчением, поэтому полагал, что имеющихся припасов должно хватить. Все же он принял меры для пополнения продовольствия из окрестных сел и местечек, но основное внимание сосредоточил на укреплении обороны замка. Его солдаты лихорадочно рыли окопы, возводили шанцы, насыпали валы и укрепляли крепостные стены. Наконец, фортификационные работы были закончены, а вскоре высланные на разведку вокруг замка дозоры сообщили о подходе казацкого войска и татар.

Вечером 30 июня полчища Хмельницкого взяли город в кольцо, обложив его со всех сторон. В это же время с гетманом соединился Иван Богун, высланный ранее с конным полком для глубокой рекогносцировки местности. Он уходил далеко ко Львову и выяснил, что Ян Казимир выступил, наконец, из Малой Польши в общем направлении на Зборов, но движется очень медленно, так как ожидает подхода посполитого рушения, которое собралось далеко не в полном составе.

— Сил у короля всего ничего, малая жменька, — заключил полковник свой доклад гетману, — по словам пленных, тысяч около двадцати.

Осадив Збараж, Хмельницкий попытался взять его штурмом. Завязалось ожесточенное сражение. Карабкавшихся на валы казаков сметала шквальным огнем замковая артиллерия, а в предполье гусары князя опрокинули запорожскую пехоту и вступили в жестокую битву с казацкой конницей. В сабельном бою был сражен знаменитый запорожский полковник Бурляй, предводитель походов запорожцев на Синоп и Трапезунд, получил тяжелое ранение Иван Богун, которого казаки едва сумели унести с поля боя. В яростном сражении был ранен любимец казацкой черни бывший ротмистр «крылатых» гусар, в впоследствии отважный запорожский полковник Станислав Морозенко, которого захватили в плен поляки. Измены ему не простили, и на следующий день по приказу князя Вишневецкого он был сожжен на костре на глазах всего казацкого войска. Гетман сделал попытку спасти его, бросив в бой почти все свои полки, к которым присоединились и татары, но и эта атака была отбита. В ожесточенном бою получил тяжелое ранение храбрый Тугай-бей.