Читать онлайн «Газета Завтра 27 (1024 2013)». Страница 21

Тем более, как мы уже писали выше, были и плюсы. Нельзя не отметить благолепие перемещения пресс-центра ММКФ из кинотеатра "Художественный" в Театр Киноактёра. И хождение несколько раз в день в "Октябрь" по раскаленному или залитому обязательным июньским дождем Калининскому проспекту перестало быть мукой. Да и сам Театр Киноактёра, бывший дом политкаторжан, а ныне ко всему ещё и помещение для балетной школы, намного уютнее, чем предыдущее стойбище. В таком месте даже к неизбежнобольшому количеству просмотренного шлака отношение становится гораздо более спокойным. В конечном итоге бессмысленные поделки, обильно представленные на смотре достижений киноиндустрии, тоже приносят свой результат. После них гораздо яснее можно ощутить всю высоту собственной гениальности. А после просмотра российского конкурсного фильма "Скольжение" неожиданно почувствовать себя ещё и гуманистом. Написать что-либо хорошее про это изделие с заезженным сюжетом про мафиозные разборки силовиков, бессмысленной игрой актёров и отвратительным монтажом - навсегда испортить себе карму. Автор фильма, режиссёр-дебютант Антон Розенберг, знаменит тем, что был первым туземным режиссёром, снимавшим рекламные клипы "Орбит". Это культурное "достижение" было озвучено зря. Теперь потребление "Орбит" для многих стало табуированным. А фильм, судя по всему, сделан по заказу офтальмологов. Трясущаяся камера, призванная "создавать эффект присутствия", не даёт возможности присутствовать на просмотре более двадцати минут. Потом глаза начинают адски болеть. Но самоуверенный режиссёр Антон Розенберг, в лучших традициях дешёвых понтов опоздавший на пресс-конференцию и заставивший аудиторию ждать, искренне считает свой авторский стиль "нахождением в тренде". Ну, пусть трендит дальше.

А вот то, как надо снимать фильмы про полицию, с тем же "эффектом присутствия", но без эффекта болезни Паркинсона, блестяще показали польские кинематографисты. Конкурсный "Дорожный патруль" сразу задаёт правильную динамику и держит в напряжении от первого до последнего кадра. Детективный боевик о коррупции в среде польских ДПСников, собравший миллион зрителей на родине и купленный иностранными прокатчиками, - очень гармоничен, стилистически выверен, и даже все "ружья, повешенные на стену в первом акте" - стреляют именно тогда, когда это нужно. Фильм можно смотреть и без перевода, так смешнее. На пресс-конференции у авторов картины было уместнее спросить, насколько их вдохновляли политические триллеры семидесятых, но добавление толмачём слова "польских" привело к режиссёрскому ответу "я вообще не ориентируюсь на польское кино". Достойный ответ, не чета российским "гениям", по поводу и без, по старинке клянущихся в верности Тарковским и Германам. Критики же повздыхали о том, что столь смелые фильмы в путинской России, увы, невозможны и к концу фестиваля о поляках благополучно забыли.

А зря. В этом году польское кино было представлено очень хорошими и крайне актуальными фильмами. Одного только малобюджетного, но очень крепко сделанного "Последнего этажа", снятого по реальным событиям, в котором польский офицер и патриот постепенно превращается в параноика и убийцу (как оказалось - имея для этого основания - мир окончательно рванул в бездну), было бы достаточно, чтобы убедиться, что в Речи Посполитой состояние кинопроизводства находится на высоком бодрящем уровне.

Прекрасен был и трогательный сербский "Мамарош", который, несмотря на "синефильский" сюжет и отсылки к творчеству Эмира Кустурицы, оказался качественно снятой комедийной мелодрамой, достойной международного признания. В финале мы видим, как немолодой сербский эмигрант заводит на кинопроекторе фильм "Веселые ребята", и произведение Александрова проектируется на равнодушный мир многоэтажной Америки, символизируя вечные ценности. Печалит только то, что никаких призов для фильмов из этих кинематографических стран не предусмотрено, ибо они нынче - "не в тренде". Можно было бы считать это дефектом именно нашего "Фестиваля класса "А", но существуют и более глобальные процессы. Например, невозможно было понять, по каким причинам вызвал ажиотаж в Каннах фильм Алекса ван Вармердама "Возмутитель спокойствия". Автор впечатляющих "Северян" на этот раз решил поиграть на территории Ханеке и Триера и снял "шокирующее кино" о том, как бездуховную сытую Европу настигает инфернальное зло. Как это принято в современном европейском кино, в этой картине никого не жалко. Создаётся впечатление, что европейской публике, для её удовлетворения, скоро будет достаточно показать палец.

Впрочем, палец был показан и в среде родимых берёзок. Описание фильмов в фестивальном каталоге было столь причудливым, что любой визит в кинозал превращался в лотерею. Голландский фильм "Маттерхорн", по описанию, никак не предполагал гомосексуальной линии сюжета. Незадачливые зрители, с удивлением напоровшиеся на этот сюрприз, ускоренно покидали помещение, что не помешало получить фильму "Приз зрительских симпатий" и "сертификата на проведение дистрибуторской кампании".

Костлявая лапа "европейских ценностей" потянулась к духовным скрепам многострадальной отчизны. Свои коварные козни строили и иностранные спонсоры фестиваля. Впервые он остался без официального визажиста. Площадка перед "Октябрем", которая, по обыкновению, притягивала множество девушек, желающих наложить бесплатный макияж, и немногочисленных юношей, навязчиво говоривших им комплименты, исчезла, словно её и не было никогда. Да и спонсоры-продавцы чая "Ахмад" отметились не только рекламным роликом с диким контекстом, но и редкостной скупостью. Они не только продавали в пресс-центре свой не самый лучший напиток за нехилые деньги, но и ускорили кончину кофемашины, которая за мелкий прайс удовлетворяла страждущих бодрящим кофеином. Видимо, это новый тренд, завуалированный сигнал, что пора искать спонсоров на Востоке.

Восток Дальний на ММКФ был представлен как всегда обильно, но без былого интереса публики. Впрочем, практически отсутствовало китайское и индийское кино, но это уже мало кого смущало. Что же касается Японии, то суши и роллы более не являются экзотикой, и давки за ними уже не намечается. Поэтому очень красивый, медитативный конкурсный фильм "Долина прощаний", с оригинальным сюжетом, который был достоин внимания как зрителя, так и прессы, прошёл очень тихо. И всего лишь получил специальный приз жюри. А вот без китайского конкурсного "Прикосновения греха", который "вскрывает социальные язвы современного Китая", вполне можно было бы обойтись. Конечно, незатейливые сцены насилия сняты неплохо, но в паузах между ними, когда герои разговаривают и "размышляют", халтурность произведения становится всё более заметной. Без привычного аншлага прошли и показы корейских фильмов. Сложно понять, куда вдруг исчез былой драйв, но, к примеру, в фильме "Джисеул" про гражданскую войну на Полуострове, где "мёртвый - значит коммунист", почему-то становится заметной только национальная специфика. А самыми заметными в этой программе лентами стала трогательная вариация на тему "Эдварда Руки-Ножницы" - готическая сказка "Мальчик-оборотень" и гангстерская безжалостная сага "Новый мир". Конкурсные "Ливанские эмоции" получили приз за режиссуру, но настоящего потрясения не вызвали.

А вот Восток Ближний, наоборот, попал в тренд. Израильская картина "Белая пантера" - социальная драма про бывших соотечественников, конечно, веселит возгласами героев "Мы - русские" и рукой тянущейся к небесам, но и приводит в некоторое замешательство. По авторскому замыслу, получается, что для того, чтобы приобрести менталитет израильского еврея, необходимо отказаться от собственного боксёрского зала, похоронить мать, предать всех друзей, и только тогда можно обойтись без обрезания. Стратегический же противник Израиля Иран фильмом с физиологическим названием "Жиротряс" напомнил, что самый ужасный персонаж американского фольклора это - исполнитель желаний. Опрометчиво мы когда-то желали фильмов о городских приключениях благородных персов. Лучше бы продолжали снимать приключения погонщиков баранов.

Оказалась весьма смотрибельной и конкурсная "антисаакашвилевская" грузинская социальная драма "Кома" (в переводе почему-то "Беспредел"). Разница между блестящими зданиями МВД и разрухой в здравоохранении, блеском "реформаторства" и консерватизмом традиций была понятна и без лишних изысков. Но при этом фильм не произвёл впечатления исключительно пропагандистского, хотя, надо признать, что он больше подходит для телепросмотра.

Если не принимать во внимание пресловутое "Скольжение", то надо признать - Россия в конкурсной программе была представлена вполне достойно. Про отечественные фильмы конкурса "Роль" и "Иуда", благодаря которому Алексей Шевченков получил приз за лучшую мужскую роль, а также о новой картине Киры Муратовой "Вечное возвращение", показ которой вызвал массовую давку, мы напишем отдельно.