Читать онлайн «Журнал Наш Современник 2001 #1». Страница 29

Менделеев по вопросу методов борьбы за социальный прогресс расходился не только с марксистами, но и революционерами-демократами — Чернышевским, Писаревым, Тимирязевым. Но он не расходился с ними по конечным целям ее, по достижению основных идеалов — общество без эксплуатации человека человеком, торжество людей труда. “Артельно-кооперативный способ борьбы со злом капитализма с своей стороны считаю наиболее

обещающим в будущем и весьма возможным для приложения во многих случаях в России именно по той причине, что русский народ, взятый в целом, исторически привык и к артелям, и к общинному хозяйству ”***.

Мудрыми и стойкими защитниками общественной собственности на землю и активными политическими деятелями, выступающими против закабаления крестьянства, были А. В. Чаянов и Н. Д. Кондратьев.

“Вся земля — государственная, частновладельческая и прочая, — писал Чаянов до Октябрьской революции, — должна быть признана общенародным достоянием и должна поступить в трудовое пользование народа. Собственность на землю должна быть уничтожена. К этому выводу приводит нас признание трудового права на землю. Мы думаем, что этим требованием мы выражаем ту же мысль, которую так часто и так настойчиво повторяет сам народ, когда он говорит: землю никто не сделал: земля ничья: она, как солнце и воздух, есть общее достояние”****.

Центральным ядром чаяновского учения о трудовой крестьянской семье является концепция вертикальной кооперации, как объективной тенденции естественно-исторического прогресса трудового крестьянского хозяйства. При выходе из полунатурального бытия крестьянское хозяйство начинает все острее нуждаться в технике, кредитах, прогрессивных технологиях. Ему становится тесно развернуться на нескольких десятинах, но, с другой стороны, необходимость гигантских систематических усилий всех членов семьи при уходе за скотом и посевами ограничивает рост хозяйства вширь. Именно поэтому для хозяйства каждой отрасли необходим свой дифференцированный оптимум. “Крестьянское хозяйство, — делает вывод Чаянов, — коллективизирует именно те отрасли своего предприятия, в которых крупная форма производства имеет значительные преимущества над мелкой и оставляет в индивидуальном семейном хозяйстве те отрасли его, которые лучше организуются в мелком предприятии…”*

Исключительную актуальность в наш драматический период истории приобрели идеи Кондратьева о месте и роли сельского хозяйства в системе нэповской рыночной экономики. В его записке В. М. Молотову говорится: “Улучшение рыночного положения сельского хозяйства предполагает усиление снабжения деревни предметами промышленного производства, повышение покупательной силы сельскохозяйственных товаров на местных рынках (главным образом за счет снижения стоимости промышленных изделий и снижения издержек торгового обращения), а также развитие сельскохозяйственного экспорта”**.

Актуальность теоретических и философско-социологических концепций Кондратьева, Чаянова, Макарова и других, давших непревзойденный поныне образец анализа диалектического взаимодействия политической системы общества, крестьянского образа жизни и новых форм землепользования в условиях новой экономической политики, многократно возросла в наше время общего системного кризиса АПК страны.

Администрация Ельцина и сменяющие друг друга правительства реформаторов-шокотерапевтов Гайдара, Черномырдина и Кириенко полностью проигнорировали весь исторический опыт аграрных отношений и богатейшее наследие великих философов, экономистов и социологов России и привели АПК России к краху.

В соответствии с Указом Президента от 27 декабря 1991 года колхозам, совхозам и другим сельхозпредприятиям предписывалось в двухмесячный срок (сравним: коллективизация планировалась на 4 — 5 лет) “принять решение о переходе к частной, коллективной и другим формам собственности”. При этом в последующих директивных актах “коллективные и другие формы собственности” фактически рассматривались как производные от частной собственности. Реорганизация колхозов и совхозов происходила при возрастающем административном и экономическом нажиме. Тем не менее треть крупных предприятий сохранила свой статус.

Одновременно в 1992 году была проведена организация 134 тыс. фермерских хозяйств. За последующие четыре года их число было доведено до 348 тыс. Следует отметить, что много хозяйств в 1993 — 1998 годах прекратило свое существование. К началу 1997 года в России сохранилось и функционировало 279 тыс. фермерских хозяйств. Рост их численности фактически прекратился. В 1995 году, например, на 100 вновь созданных хозяйств приходилось 96 разорившихся***. Небольшой размер таких хозяйств, из них более половины имеют по 20 га земли и менее и только 7% — свыше 100 гa.

Фермерские (крестьянские) хозяйства занимают в стране 6,1% общей площади пашни, а производят не более 2% валовой продукции. Время показало, что темповая “шоковая терапия” и попытки копирования зарубежного, прежде всего американского, опыта фермеризации успехов не принесли (там же).

Фермерство, наряду с колхозами и совхозами, имеет право на существование, но при хроническом финансовом кризисе создание ферм в массовом порядке просто неосуществимо. Фермеризация требует значительной государственной помощи и целенаправленной политики, рассчитанной минимум на несколько десятилетий.

Разрушение крупных социалистических сельхозпредприятий привело к резкому ухудшению питания 60 — 70% населения России. В этих условиях возникла необходимость компенсировать недобор продуктов за счет импорта из стран Запада, открывая безграничные возможности обогащения американских, западноевропейских и израильских предприятий агробизнеса и фермеров. Все это привело к потере нашей страной продовольственной безопасности, которая наступает тогда, когда объемы закупок за рубежом превышают

0% потребляемых продуктов питания. В России объем (во всех покупках) импортной продовольственной продукции к 1999 году составлял 50%, а в ряде крупных городов 70 — 80%. Становится реальностью стратегическая зависимость страны от импорта.

Данные о росте объемов импорта продовольствия представлены в таблице*.

#9;

#9;#9;Мясо птицы свежемороженой#9;#9;

#9; 46#9; 74#9; 496#9; 797#9; 3#9; 167#9;

#9;#9;и безалкогольные, млн дкл #9;#9;#9; 202#9; 199#9; 695#9;1048#9;

Решение этих задач возможно на основе тщательного анализа исторического опыта развития аграрного сектора страны и изучения теоретического и методологического наследия великих мыслителей России и Запада.

На протяжении двух последних столетий значительная часть человечества по лозунгам и логическим схемам просветителей, анархистов, марксистов, “левых коммунистов”, технократов и современных “демократов” изменяла, преобразовывала не только природу, но — с помощью социальных экспериментов — и человеческое общество. Чтобы роду человеческому не самоуничтожиться, необходимо каждому из нас вернуть или заново сформулировать способность понимать природу и общество, глубоко осознать историческую созидательную роль в нем земледельцев. И тогда общество будет иметь в достатке продукты питания, а государство сумеет вернуть России ее продовольственную безопасность.

ПРИВАТИЗАЦИЯ И НИЩЕТА

“Проблемы современных земельных отношений в России”. Москва,

21 мая 1996 г.

Ко времени появления первых переселенцев индейцы занимали большую часть Северной Америки, и их пути проходили через весь континент. Земля была отнята у них силой, а по условиям подписанных с племенами договоров их перемещали на запад, куда еще не дошли европейские поселенцы. Индейцев продолжали вытеснять, каждый раз на менее привлекательные, все более удаленные западные территории.

Не было ни одного договора с ними по земле и резервациям, который бы не был нарушен правительством Соединенных Штатов.

За небольшим исключением нынешние индейские территории крайне скудны и малопригодны для земледелия, животноводства или какого-либо другого использования. Как правило, у индейцев отбирали права на месторождения руды, угля, любых других ценных ресурсов, например, право на воду, принуждая их влачить жалкое существование.

Возмущение общества по поводу несправедливости в отношении индейцев заставило конгресс принят закон, защищающий их права и их земли, но капиталисты нашли способ его обойти. Типичный пример — постановление, которое запрещало любую продажу земли резервации кроу в Монтане тем, кто не относится к кроу. Не индейцы

оставив индейцам бедные земли, годные только для проживания. Деньги и время, затраченные на расторжение договоров аренды, окончательно разрушили иллюзии индейцев.

С помощью ряда актов конгресс вознамерился свести на нет требования американских индейцев на землю во всех 48 соседствующих штатах. Кульминацией стали акты о притязаниях индейцев 1946 г., которые давали индейским племенам и группам право взыскивать через суд денежную компенсацию в размере стоимости земли на момент ее отчуждения. Индейцам остались бедные земли в резервациях и сомнительная дорогостоящая возможность получить в результате судебных разбирательств, проходивших во враждебной атмосфере, небольшую компенсацию за утрату целого континента. Приведем два примера. Индейцам Калифорнии была дана возможность в судебном порядке взыскать стоимость более 80% современной территории штата Калифорния, которой они владели в 1853 г. В 1963 г. процесс завершился возвратом 27 000 000 долларов, что составило 35% за акр — меньше половины недельной зарплаты в пересчете на каждого индейца, проживающего согласно переписи в Калифорнии. В то время это была самая большая выплата по требованиям индейцев. При этом в государственном владении было 49% калифорнийской земли, и стоила она многие миллиарды.