Читать онлайн «Итоги № 10 (2013)». Страница 4

Как стеклышко! / Политика и экономика / Те, которые...

Как стеклышко!

/  Политика и экономика /  Те, которые...

Как бы ни голосили эксперты, правозащитники и некоторые депутаты, жить нам при сухом законе: до сих пор все попытки вернуть разрешенные промилле разбивались о стены Белого дома. Дмитрий Медведев не раз пенял на отсутствие у россиян культуры пития: известно же, что еще Петр I призывал «зелье пить вволю, доколе ноги держут. Кады откажут — пить сидя». Справедливости ради отметим, государь и с наказанием не усердствовал: семикилограммовый чугунный орден «За пьянство» вешал на шею лишь самым отъявленным бражникам. Робкая надежда забрезжила на прошлой неделе, когда стало известно о письме, написанном помощником президента Татьяной Голиковой. В нем экс-министр предлагает вернуть в законодательство термин «состояние опьянения». Расшифровку столь важного для русского человека понятия тихой сапой вычистили из Административного кодекса в 2010 году, вскоре после введения «абсолютного ноля». Зачем?

Злые языки болтают — ради пополнения личного бюджета инспекторов. Из изъятого абзаца КоАП и предыдущей редакции 308-го приказа Минздрава следовало, что опьянение — это не только излишек спирта в крови или воздухе, но и совокупность нарушений физических или психических функций человека. Проще говоря, неадекватное поведение и снижение реакции — как раз то, что влияет на безопасность.

Сторонники нулевой нормы любят приговаривать: «Жили же без промилле, и ничего! Ни обиженных, ни коррупции». Видно, подзабыли, что до 2008 года, то есть до того, как вступил в силу разрешенный порог в 0,3 промилле, вердикт «пьян — не пьян» выносил не прибор, а врач-нарколог. Именно эскулапы выясняли, пребывает тестируемый в состоянии измененного сознания или нет, и обязательно с учетом всех клинических признаков. Двумя продувками дело не ограничивалось: доктор оценивал внешний вид, мерил пульс и давление, предлагал с закрытыми глазами коснуться носа, сосчитать в обратном порядке. Некоторым товарищам удавалось и на фоне 0,5 промилле выйти из кабинета с правами в кармане: алкоголь обнаружен, а состояние опьянения — нет. Потом «клинику» убрали. Человек в халате превратился в оператора одной кнопки, а каждый восьмой «лишенец» теперь ходит пешком из-за «вчерашнего» кефира или погрешности алкометра.

Не исключено, что письмо экс-министра — звоночек: если в Кремле прощупывают почву для смягчения антиалкогольного режима, отмена сухого закона может состояться не де-юре, так де-факто. Оставляем ноль, возвращаем клинические признаки — и все при своих.

Госродственники

/  Политика и экономика /  Те, которые...

Есть ли у Вас родственники за границей? Думаете, вопрос устарел? Напрасно. Похоже, не за горами время, когда поступающим на госслужбу или в госкомпании придется заполнять анкеты с такой строкой. По крайней мере, это было бы логичным развитием развернутого Владимиром Путиным наступления на мздоимство и казнокрадство. Правда, теперь рассказать придется обо всей родне — и тамошней, и тутошней.

Законопроект, который разработали в правительстве, требует от входящих в органы управления компаний с госучастием лиц раскрывать информацию о родственниках, рулящих и владеющих фирмами-контрагентами. Норма вводится в виде поправок в закон 223-ФЗ, распространивший правила госзакупок на компании с гос- или муниципальным участием. Сегодня таковыми считают наполовину государственные структуры. Теперь планка госучастия опускается до 25 процентов. В общем, кто не спрятался, точнее — спрятался, сам виноват. Впрочем, если все будет задекларировано, то никаких препятствий для взаимовыгодных контрактов нет. Что не вполне соответствует президентско-премьерским поручениям, во исполнение которых, собственно, и разработан проект. Идея, помнится, состояла в полном запрете деловых связей между руководителями госкомпаний и родственными в прямом смысле слова структурами. По версии, которой придерживаются сами чиновники, такое ограничение противоречило бы Гражданскому кодексу. Но возможно и другое объяснение. Отлучение от госкормушки всех «госродственников» попросту парализовало бы хозяйственную жизнь. Холостые сироты среди госменеджеров явление редкое.

Владимирская Русь

/  Политика и экономика /  В России

За первый год президентства уровень доверия к Владимиру Путину практически не изменился: если в начале 2012 года ВЦИОМ зафиксировал 50 процентов, то в начале 2013-го — 48. Зато за последнее десятилетие сильно прибыло полку тех, кто считает, что альтернативы Путину нет и не предвидится. О том, как оценивают первый год нового президентства Владимира Путина, «Итоги» опросили политические фланги: главного редактора газеты «Завтра» Александра Проханова, слывущего ярым государственником, и руководителя Центра политических технологий Бориса Макаренко  — представителя стана либералов.

С одной стороны

Александр Проханов: «Это новый Путин»

— Александр Андреевич, просматриваются ли в нынешней России контуры Пятой империи, предсказанной вами?

— Просматриваются все отчетливее. В первую очередь империя — это соединение пространств. Провозглашенный Путиным Евразийский союз и предшествующий ему Таможенный союз — все это говорит о том, что пространства Евразии зашевелились и начали стягиваться друг к другу. Так что первый имперский симптом налицо. Второй фактор: империя должна опираться на силу, строиться на оборонном потенциале. Империя и оружие — в известном смысле почти синонимы. Империя с обломанным и тупым мечом — картонный муляж. Сегодня на оборонные заводы утекли большие деньги, возникли целые стратегии обновления. Путин создает новый, после утраченного в постсоветские времена, меч империи. И это второй фактор.

Далее — идеология. Все империи имеют общую идеологическую целостность, которая формулируется и превращается в своего рода политическую философию. У нас эта идеология только намечается. В этой связи важный симптом — появление Изборского клуба, состоящего из государственников-интеллектуалов — экономистов, политиков, художников, оборонщиков, священников, которому власть если не поручила, то во всяком случае вменила в необходимость создать идеологические контуры будущего государства.

Бесструктурность российского государства, особо обнаружившаяся в ельцинские времена, была практически снята в первом и втором путинском проявлении, а потом, после его ухода из Кремля, вновь проявилась. Сегодня империя структурируется, власть как категория сегодняшней России усиливается. Таким образом, признаки Пятой империи очевидны.

— Помнится, вы говорили, что в третий срок президентства мы увидим нового Владимира Путина. Подпишетесь сегодня под этим прогнозом?

— Подпишусь. Хотя мне как романтику казалось, что в один прекрасный день я вдруг увижу абсолютно нового лидера, нового человека, прошедшего через чудо преображения, — скажем, утром был Савлом, а вечером стал Павлом. Этого не случилось, но происходит постоянная и очевидная трансформация. Путин, отдав президентский пост Медведеву, вопреки мольбам и даже проклятиям партии третьего срока, к которой я принадлежал, очень много потерял. Он пришел в другую страну. За время его отсутствия, реального или мнимого, успели сложиться совершенно другие политические силы. Путин вдруг встретил мощный афронт: столкнулся с тем, что мы назовем «оранжевой революцией», запущенной как раз накануне его прихода. Он был вынужден заняться этой революцией и, надо отдать ему должное, с ней справился.

Новый Путин сформировался в подавлении «оранжевой революции» и в усилении вращения государства там, откуда оно при Ельцине ушло. Весь нынешний путинский период связан с возвращением государства в экономику, социальную сферу, в политику, в выборные процедуры. Но главное в том, что Путин, ощутив, что в обществе дикий дисбаланс, что либеральная среда восстала против него, стал спешно формировать государственно-патриотические круги. Может быть, даже государственно-патриотическую элиту. Взять хотя бы его назначения на госдолжности людей, не отмеченных либерализмом. Это проявляется и в твердой позиции Москвы по отношению к Дамаску, как бы на нее ни воздействовали американцы. Это новый Путин.