Читать онлайн «Эксперт № 24 (2013)». Страница 3

Фактически, как и в случае с другими решениями по управлению Евросоюзом, решение о расширении ЕС за счет Хорватии было в первую очередь политическим, принятым при сознательном игнорировании экономических проблем. «Всего через пятнадцать лет после окончания войны, сопровождавшейся серьезными нарушениями прав человека и изгнанием населения, мы интегрируем Хорватию в большой европейский мирный проект. Европейская перспектива является топливом для мотора реформ наших соседей», — сказал министр иностранных дел ФРГ Гидо Вестервелле .

«Включение Хорватии в Евросоюз не может особо угрожать ЕС, но, с другой стороны, оно дает мощный позитивный сигнал относительно привлекательности ЕС. Кроме того, это очень важный сигнал другим балканским странам, сигнал о том, что вступление в ЕС возможно. И наоборот: если бы ЕС внезапно прервал процесс, отложив вступление Хорватии на неопределенный срок, это было бы очень опасным решением, которое посеяло бы массу сомнений», — сказал корреспонденту «Эксперта» высокопоставленный представитель немецкого МИДа.

Между тем превалирование политики над экономикой в вопросах расширения Евросоюза уже не раз оказывало негативное влияние на развитие ЕС. Модель принятия решения, которая могла функционировать в условиях растущего рынка и стабильных экономических перспектив, оказывается все более рискованной в условиях продолжающегося экономического кризиса.

Прибалтийский Кипр?

Впрочем, в случае с Хорватией интеграция новой слабой страны происходит в первую очередь по политическому направлению. Куда более спорным выглядит расширение на восток границ валютного европейского союза. Полторы недели назад Брюссель принял окончательное решение включить в еврозону нового члена — с 1 января 2014 года к зоне присоединится Латвия. Таким образом, сторонникам расширения единой валютной зоны в Еврокомиссии удалось преодолеть сопротивление Франции, предлагавшей отложить присоединение Латвии. Формальная причина принятия решения в пользу прибалтийской страны заключается в том, что ее финансы приведены в полное соответствие с условиями членства в зоне евро.

«Латвия убедительно показала, что смогла выбраться из кризиса 2008–2009 годов в ходе впечатляющего процесса реформ. Экономика Латвии куда более гибка, чем экономика многих других членов еврозоны. Кроме того, национальная валюта уже долго была привязана к евро. Поскольку сейчас Латвия отвечает всем требованиям Маастрихтских соглашений, вполне логично, что в 2014 году она вступит в валютный союз. По представлению Еврокомиссии и Евроцентробанка министры финансов Евросоюза должны подтвердить это 9 июля», — сказала «Эксперту» аналитик компании Deutsche Bank Research (DB Research) Барбара Бёттхер .

Между тем, несмотря на столь позитивные оценки, многие видят во вступлении Латвии в еврозону угрозу европейскому валютному союзу. И дело тут прежде всего в зависимости страны от внешнего притока валюты, причем обусловленного не столько экономическими, сколько политическими факторами. Еще весной, когда разгорелся финансовый кризис на Кипре, эксперты предсказывали, что аналогичный кризис может разразиться и в Латвии: слишком похожа латвийская модель развития финансового сектора на кипрскую.

Традиционные сектора латвийской экономики в последние несколько лет показали себя неконкурентоспособными. Низкие зарплаты и высокий уровень безработицы в стране привели к оттоку населения. Только в 2008–2012 годах, по данным Еврокомиссии, Латвию покинуло не менее 10% трудоспособного населения — большинство уезжало в Великобританию или Ирландию. По заявлениям латвийского демографа Ильмарса Межса , в отдельных регионах, особенно сильно затронутых кризисом (например, в Латгалии), отток трудовых ресурсов составил до 30%.

В условиях массового отъезда из страны трудоспособных граждан и схлопывания традиционных промышленных и сельскохозяйственных производств правительство Латвии уже много лет делает ставку на раздувание финансового сектора. В первую очередь в страну привлекаются российские деньги. Любой гражданин России, вложивший в облигации латвийских кредитных учреждений 200 тыс. латов (около 285 тыс. евро), автоматически получает бессрочный вид на жительство, позволяющий безвизово путешествовать по всем странам Шенгенской зоны. Еще более низкие пороги получения вида на жительство при инвестировании в недвижимость: 100 тыс. латов при покупке недвижимости в Риге и 50 тыс. латов — в провинции. Такой способ привлечения средств долгое время оставался хроническим раздражителем в отношениях Латвии и Евросоюза: в массовой раздаче европейских видов на жительство власти ЕС видели своеобразное браконьерство. Однако Брюссель предпочитал закрывать глаза на эту практику, понимая, что торговля Европой — один из немногих ресурсов бесперебойного получения денег страной, переживающей тяжелый экономический кризис.

Более пристально на латвийскую модель накачки финансового сектора иностранными деньгами Евросоюз стал смотреть только весной этого года, после кипрского банковского кризиса. По данным европейских статистических служб, из 17 млрд евро, лежащих на счетах 29 латвийских банков, 51% вкладов составляют деньги, пришедшие из-за границ Евросоюза; на Кипре этот показатель составлял всего 37%. Более того, на фоне блокирования счетов российских вкладчиков на Кипре в Брюсселе усилились опасения, что теневые капиталы, хранившиеся ранее в банках островного офшора, начнут стремительно перетекать в Латвию. По данным газеты Financial Times, за последние три месяца в Латвию действительно переместилось несколько миллиардов «российских» евро.

Назад, в развивающиеся страны

Впрочем, ситуация в Латвии может показаться идеальной по сравнению с затяжным кризисом в Греции. На прошлой неделе страна, чей биржевой индекс потерял за последние четыре года почти 90% стоимости, была переведена американской биржевой компанией MSCI из списка развитых рынков в список развивающихся. Это первый случай за три десятка лет существования индексов MSCI, когда экономика первого мира переквалифицируется в экономику третьего мира. «Положение в Греции остается тяжелым. Страна уже шестой год находится в рецессии. Масштаб экономического спада перекрывает даже тот факт, что структурный дефицит бюджета отчетливо снизился. Однако этот путь должен быть подкреплен соответствующими структурными реформами, в том числе приватизацией», — пояснила «Эксперту» Барбара Бёттхер из DB Research.

Но программа приватизации терпит в Греции фиаско. Распродажа госпредприятий рассматривалась как один из главных источников дохода для вывода страны из кризиса и сокращения объема государственного долга. Только на 2013 год в Греции была запланирована продажа госкомпаний на 2,6 млрд евро. Однако из серьезных приватизационных сделок в последнее время удалась только продажа государственной лотереи OPAP за 650 млн евро. Самая же крупная сделка — продажа энергетической компании DEPA и ее «дочки», газотранспортного монополиста Desfa, за 1,5 млрд евро — сорвалась на прошлой неделе.

В качестве потенциального покупателя DEPA греческое правительство видело российскую компанию «Газпром», однако российский газовый гигант решил выйти из сделки, поскольку не видел ясных перспектив ее завершения. «У нас нет уверенности в том, что финансовое положение DEPA не ухудшится серьезно к моменту завершения сделки», — заявил представитель «Газпрома» Сергей Куприянов . Кроме того, в «Газпроме» не были уверены, что сделка вообще будет завершена: по условиям продажи, уже после заключения сделки она должна была получить одобрение от антимонопольных органов в Брюсселе. Такое рассмотрение могло занять до года. Наконец, DEPA продавалась отдельно от газотранспортной сети Desfa, что делало актив еще менее привлекательным для российской стороны.

Так что у греческого правительства не остается иного выхода, кроме как радикально сокращать расходы в других государственных компаниях. Согласно обнародованным планам, только до конца июня должны быть уволены 2 тыс. работников госсектора, а до конца 2013 года уволить предстоит 15 тыс. человек. Между тем, поскольку сокращение персонала часто невозможно из-за трудового законодательства, предусматривающего в большинстве случаев пожизненные контракты для работников госкомпаний, на прошлой неделе власти пошли на радикальный шаг и просто закрыли целую компанию — государственное греческое телевидение ERT, выставив на улицу 2,9 тыс. его сотрудников.

Официальным поводом для закрытия ERT стала его экономическая неэффективность. Государственный телеконцерн обходится греческим налогоплательщикам в 300 млн евро в год, при этом в нем занято в семь раз больше сотрудников, чем на сравнимых по масштабу европейских телеканалах. Отдельные ведущие программ получали до 300 тыс. евро в год только за то, что появлялись на экранах каждое утро с чашкой кофе; значительные объемы трат компании, нанимавшей родственников членов правительства, выглядели исключительно как закамуфлированная коррупция. Но то, как закрытие оказалось обставлено (решение было принято в выходные, и уже в понедельник сотрудникам было предложено не выходить на работу), вызвало возмущение в журналистском сообществе, в том числе и в частном медиасекторе. То, что должно было быть подано как радикальная программа сокращения госсектора для блага граждан, продемонстрировало лишь жестокость выбранного курса на экономию.