Читать онлайн «Газета Завтра 458 (36 2002)». Страница 4

Короче говоря, либо ее нужно выставлять на аукцион — продавать, либо закрывать. Если говорить о продаже, то кто ее может купить? Союз патриотов, компартия, которые не смогли за эти годы найти необходимых средств? Или ее купит олигарх? Или ее купит какой-нибудь подставной агент ФСБ, который будет рад тут же затоптать ее в грязь, осквернить или просто умертвить.

Наше движение, постоянно, на всех конгрессах, пленумах формулируя проблему патриотической печати, политических СМИ, демонстрировало, мягко говоря, неэффективность этой политики. Никаких телеканалов народных, о которых говорили, не существует. Есть отдельные энтузиасты типа Александра Ивановича Титова, который сам содержит свою радиостанцию “Резонанс”, сам создал маленькое, микроскопическое издательство. Есть энтузиасты типа Чикина, Проханова, еще ряда людей, которые за счет своих кровяных телец, гемоглобина, выстраивают такие политические машины. Помощи нет. Потому сегодня я с такой горечью вспоминаю август 91-го года и наше одиночество. И сегодня оно вызывает у меня особенно сильный внутренний протест.

В.Ч. Если той мерой, которой ты так страстно, Александр Андреевич, определил состояние “Завтра”, измерять удел нашей “Сов. России”, то надо еще поделить надвое, и тогда получим реальную картину. Всего поменьше — и рук, и возможностей. Понимаешь, наши вожди, наши друзья, которые взяли на себя огромную ответственность вести народ к пониманию своей судьбы, спасению Отечества, добиваться народовластия в стране, возрождения экономики, они, конечно, очень неглупые люди, знают, сколько стоит производство слова. Они на своем опыте убеждаются в этом, когда пользуются другими изданиями. А что касается своей патриотической прессы, то им хочется думать, что это — роща, где булки на деревьях растут. Стоит только подойти, потрясти, побросать в корзину, и — угощайся. Это, кстати говоря, касается не только вождей, но и закоренелых практиков.

Мы участвовали во многих губернаторских выборах в регионах, и там тоже у руководителей такое впечатление, что патриотические издания — это самопроизрастающие кущи, даже поливать не надо, только собирай плоды. Доходит до абсурда. В выборных кампаниях мы очень часто сталкивались с таким положением, когда тот или иной наш кандидат охотно вкладывал деньги в буржуазные издания, кого только не спонсировал, но никогда не задумывался, что точно так же должно быть поддержано и патриотическое издание.

Я бы еще укрупнил тему разговора. Изначально при внедрении реформ, центры левого движения не использовали в крючкотворном государстве своих юридических прав на советское и коммунистическое наследие, не отвоевали полиграфическое производство и недвижимость, отпустили на произвол судьбы многие вполне приличные и полезные издания, которые не успели проглотить яковлевы-гусинские-березовские. Вообще идеологи-патриоты почему-то не увидели здесь своей роли, не объединили близких им по духу профессионалов. И огромный пропагандистский архипелаг по всей стране стало заболачивать. Но, думается, еще не все упущено, была бы проявлена воля разрабатывать это направление. Только не кустарными методами.

Нам частенько говорят о сотнях и тысячах изданий на местах, о девятом вале аудиовидеоволны. Так ли это? Не видно этих многомиллионных тиражей. Грешно было бы увлекаться самообманом в труднейший момент. И все-таки сеть патриотических изданий есть. Но она не сеть. Ячейки не связаны, они больше напоминают пузыри... Надо немедля выстраивать единый корпус патриотических изданий. Работа каждого звена должна быть ясна, предсказуема, результативна, включена в общий поток патриотической идеологии. Я не говорю о едином административном управлении, в этом нет нужды. И это примитивный опасный метод. Нужно предложить захватывающие проекты. Нужно единое планирование крупных политических акций: идеологическая коррекция. Деликатная кадровая политика. На помощь партизанской инициативе должна прийти стратегическая координация.

Обо всем этом у нас заходил разговор с Геннадием Андреевичем. У него отчетливое понимание всего этого, он даже делился впечатлением о том, как на ТВ новое “политбюро” электронных СМИ занимается межканальным координированием политической тематики. Что ж мы не координируем? Ведь на нас ответственность за состояние прессы передовой народной демократии. Нам пресса нужна не только для того, чтобы помогать в борьбе, но для того, как говорил Ленин, чтобы дать образец и светоч всему народу. А при Ленине, между прочим, буржуазная пресса не была столь цинична и паскудна. Не следует забывать и о том, что российскую прессу уже прибирают к рукам, куда более цепким, чем гусинско-березовские. Я обращаю внимание на недавнее выступление в нашей газете профессора С.Илларионова об американизации российских СМИ.

Короче говоря, если в ближайшее время не будет создан прочный корпус современных патриотических изданий, то у левой оппозиции возникнут серьезные проблемы, у нее не будет опоры, она может серьезно просесть.

А.П. Оппозиция в застое. Она не выдерживает страшных темпов современной сиюминутной истории, когда события назревают даже не по неделям. Через каждые сутки меняется фон, на котором идет политическое сражение. Неспособность мобильно на них реагировать, рефлекторно отвечать на их непрерывный вызов, творить комбинации — это во многом результат отсутствия серьезной информационной структуры. Потому что не каждый раз ты пойдешь на НТВ и Миткова или Шустер дадут тебе эфир. Пусть даже дадут раз в месяц, но за это время уже пять формаций внутри страны сменится.

Если оппозиция хочет снять политический урожай, как крестьянин, она должна удобрять землю, на которой этот урожай взращивается. Эта нива — пресса. Нельзя стремиться к 100 центнерам пшеницы с одного га, не внося в суглинок удобрений. Думаю, что дряблость идеологических ответов, отсутствие живой, стремительной, рискованной идеологии, которая обновляется, повторяю, поминутно, связаны как раз с отсутствием этого общенационального патриотического форума, который невозможен без общенациональной патриотической печати. Только такая печать с привлечением интеллектуалов, философов, политических практиков, художников, священников, мистиков, метафизиков, понимающих странности и загадочности истории в целом, способна создать огненный идеологический центр.

Если бы такая реторта существовала, я думаю, сегодня оппозиция, как никто другой, сумела бы сформулировать ключевую драму нашей Родины. Это и расхищение собственности, и геополитические усекновения, и Калининградская область, которую уже, по существу, Путин сдал Германии, и Курильские острова, которые тайно уже переданы Японии.

Но главная ключевая проблема, по которой должна развиваться политика, вокруг которой должен вершиться подвиг политический, — умирание русского народа. Это огромная трагедия, небывалая в истории. Это русская трагедия, когда в год усекается по миллиону людей, и к середине века нас урезают до 60 миллионов. Наши политики молчат, в то время как об этой трагедии начинает говорить Починок в глянцевых журналах, сетуя, что нет кадров, и предлагает привозить из Азербайджана еще большее количество бакинцев и апшеронцев. Об этой проблеме вот-вот заговорит Гайдар или Немцов, криво усмехаясь, сформулирует русскую проблему. Мы же мямлим, будто боимся ее.

Ко мне недавно позвонили от Швыдкого, министра культуры. Предложили принять участие в передаче, которую он ведет на тему: русский фашизм страшнее германского. Я был взорван этим предложением, нахамил, нагрубил той даме, которая ко мне с этим предложением обратилась. Я хотел сказать: а может, еврейский фашизм еще страшнее германского или этого ужасного “русского фашизма”. Покажите мне тот русский фашизм, который засыпал пеплом сожженных в Бухенвальде. Покажите мне русские дивизии “Центр”, которые движутся на Тель-Авив или на затопленную Европу, которой мы из последних сил помогаем... Это страшная форма давления на умирающий народ. Они будут топтать великий народ, будут топтать его культуру, историю, самосознание, не слыша в ответ ничего, потому что у нас нет своих электронных пушек, которые могли бы оторвать башку любому шоумену с его омерзительной программой “Культурная революция”.

Считаю, что проблема русского выживания, русский фактор во всей его огромности должен стать центральной политической темой нашей борьбы. Со всеми вытекающими отсюда аспектами: экономическим, о чем говорит Глазьев; военными, о чем говорит генерал Ивашов; культурным, о чем пишет мой друг Бондаренко; политическими, о чем говорят пленумы компартии. Это все производные огромной национальной драмы, которую мы, конечно, должны опять поставить в центр нашей политики.