Читать онлайн «Уфимская литературная критика. Выпуск 4». Страница 18

Но мы, скромные труженики пера и кейборда, продолжаем корпеть над своими занимательными историями, радуя незатейливо-неприхотливый вкус плебея-читателя, имя коему – ЛЕГИОН!

В 2004 году издательство «Китап» выпустило в свет сборник стихов поэта Алексея Кривошеева с весьма смелым названием «Исполнение пустоты».

На мой взгляд, именно такие названия и надо давать поэтическим сборникам: смелые, претенциозные, допускающие множественные толкования.

В книжке карманного формата более 70 стихотворений. Мелкий шрифт не очень удобен для чтения, зато вместителен.

Весь сборник – это городская лирика. Преимущественно уфимская. Автор, перефразируя одно его стихотворение, весь город перелистал своей судьбой, своими стихами.

Хотя сборник и структурирован – «Исполнение пустоты», «На открытой веранде», «Провинция» (части? циклы?), – но такое разделение имеет значение, вероятно, лишь для автора по времени написания или по чему-либо еще, однако читатель явно воспримет всю книгу как некое целое.

Географически стихи привязаны к Уфе, некоторые – к Петербургу, в одном стихотворении упоминается Рига, в другом – берег Волги. Топография некоторых стихотворений весьма конкретна.

Два моста через Белую явно стали для автора золотыми мостами вдохновения. Созерцание железнодорожного моста породило великолепный образ:

Упомянутое кладбище было бы точнее назвать мусульманским. Беседка, увы, давным-давно сгорела, став воспоминанием. А ведь как смотрелась при въезде в Уфу из окон поезда! Наши предки знали, где поставить беседку, – попасть в нее можно было, только пройдя через кладбище; изумительный вид вниз с кручи и мысли о бренности всего сущего – что еще надо для созерцательного отдохновения?

Другому мосту, автодорожному, автор обязан прекрасным стихотворением «Нимфа дождя». С этого моста, в ливень, лирическому герою привиделась наяву в окне «нимфа! – голые обняв колени». Стихотворение очень зрительно и точно воспроизводит некий миг восприятия, как волшебный ключ отношения поэта к бытию:

Все 20 строк стихотворения кристально ясны, все стихотворение очень цельное. Воистину, «есть только миг».

…А в сумерках «весомо, грубо, зримо» возникают лики вечернего города: «В оглохших коробах житье смеркается», «Белесыми глазами улыбается // фонарь, как облысевший фарисей»; «полоской шахматной померк этаж», фары в темноте считают щуплые ребра ограды. – Это отчетливые образы.

Или вот – хороший зимний образ: «Ворон с ветки падает в метель // завихряющуюся, будто хмель».

Когда Алексей Кривошеев читает на публике свои стихи, он очень убедителен. Впрочем, в стихотворении «Почта пустоты» есть признание:

Возможно, здесь автор имел в виду не совсем то, что при восприятии читателем его стихотворений с листа, путем чтения многие образы остаются все же малопонятными, однако, это так: «Железным желобом в кровинке мерзнут гномы»?

Или: «Бармен – белый пионер»?

И т. д.

И все же автор, надо полагать, уверен во всех своих образах, а значит – вот он, путь сближения сложных или не вполне ясных образов и читателя: прояснения образов по мере развития поэта сомкнутся на неком золотом мосту понимания с результатами усилий возможных толкований пытливым читателем. Во всяком случае, мне известно, например, что одна строка стихотворения «Августовская элегия» после публикации в журнале «Бельские просторы» прояснена автором под влиянием конструктивной критики и уже в исправленной редакции вошла в данный сборник, а значит, работа над поэтическими текстами все время идет.

Ориентирами для автора являются не только объекты городского пейзажа, но и заметные фигуры уфимской литературной среды. Упоминаемые в стихах имена писателя Игоря Фролова, поэта Анатолия Иващенко и уже ставших историей поэта Александра Банникова, критика Александра Касымова очерчивают круг возвышающего душу общения автора.

Что значит средний возраст! Историей становится не только собственная юность, но и люди, с которыми общался, и места, которые упоминаешь!

Однажды на уфимском литературном объединении «Уф-Ли» Алексей Кривошеев сказал о своих стихах: я пишу сразу книгами. В 2004 году это заявление получило вполне осязаемое воплощение: синхронно с «Исполнением пустоты» поэт напечатал в Уфе небольшой по объему сборник верлибров «Осязание юности», распространенный автором в узком кругу ценителей, как, собственно, и бывают обыкновенно распространяемы авторские книжки стихов, скромно изданные за свой счет. И тем не менее редкий уфимский поэт может похвастать сборником верлибров, произведенным хотя бы и самиздатовским способом!

Можно утверждать, что Алексею Кривошееву повезло: колоритный, как личность, независимый и неангажированный творческими союзами, упорно вырубающий из буден массив своей очень личной поэзии, – он сумел обратить на себя внимание серии «Голоса молодых» или «Молодые голоса» (странно, но на обложке книги и последней ее странице именно такие разночтения), в которой и вышел сборник «Исполнение пустоты»; эта серия смело может опубликовать еще пять-десять хороших уфимских поэтов среднего возраста, пишущих на русском языке и отнюдь не избалованных вниманием государственных издательств. Лет через пять-десять поздновато будет включать весьма многих в такую моложавую серию. Только где они, эти золотые мосты понимания между госиздательством и остальными уфимскими поэтами? Может быть, пример Алексея Кривошеева станет заразительным?

Этой зимой вышел первый номер критического журнала «Гипертекст», освещающего явления культуры в нашей республике и за ее пределами. Сейчас, после выпуска второго номера этого ежеквартального журнала, мы решили побеседовать о том, что происходит вокруг молодого издания, с его главным редактором Кристиной Абрамичевой.

– Вас знают в основном по публикациям в «Бельских просторах» и в газете «Истоки». Теперь вы делаете собственный журнал, нужен ли в Уфе еще один литературный проект?

– Во-первых, этот проект нельзя назвать литературным в чистом виде. «Гипертекст» – журнал исключительно критический, а именно вдумчивой критики так не хватает нашим деятелям культуры. И небольшие разделы, которые отводятся в литературных журналах под критические материалы, эту потребность не удовлетворяют. Это что касается количества, а что касается качества нашей литературной критики, то тут тоже, прямо скажем, есть над чем работать. В основном она представлена статьями просветительского характера, взаимными восхвалениями и отзывами читателей, которые тоже, безусловно, нужны, но не могут считаться полноценной критикой. Поэтому малейший отход от этих жанров вызывает подчас бурю негодования. А вот если бы у нас хоть кто-то стал писать как, например, московский критик Андрей Немзер, многих наших писателей, думаю, хватил бы удар. Во-вторых, мы не зациклены исключительно на Уфе и республике, культурное пространство благодаря Интернету сейчас настолько едино, что открывает большие возможности для создания любого журнала.

И, в-третьих, круг интересов нашего журнала не ограничивается исключительно литературой, мы следим за всем, что интересно современному человеку: кинематографом, сетевыми явлениями, психологией, философскими идеями.

– То есть, вы не конкурируете со смежными по тематике изданиями?

– С литературными журналами нет по определению, а «Рампа» сосредоточена в основном на местном искусстве, музыке и театре. Наоборот, старейшие журналы одобрили наше начинание и помогают нам. Завязывается сотрудничество с журналом «Агидель», большую поддержку мы получили в редакции «Бельских просторов» – в мартовском номере там вышла статья Станислава Когана «Когда бог Вэнь-чан спал» – отклик на публикацию в «Гипертексте». И это хорошо – литературная критика не может существовать без полемики, а полемику нужно постоянно стимулировать, находить новые темы для обсуждения, порой намеренно провоцировать на споры.

– Известно ваше противостояние по поводу повести молодого автора Игоря Савельева, чья повесть «Бледный город» попала в шорт-листы премии Белкина и премии «Дебют». Почему оно возникло и как развивалось?