Читать онлайн «Эксперт № 06 (2013)». Страница 4

Я готов поверить, что чиновником Шамхалов и впрямь был толковым; только, на мой-то взгляд, сами назначения его сначала учёным секретарём, а там и председателем Высшей аттестационной комиссии были абсолютно недопустимы. Рунет кишит компроматом на этого человека, но тут никакой компромат не нужен, достаточно голой анкеты. Итак: уроженец дагестанского села в 26 лет окончил никак не первостатейный вуз по специальности «экономика». В 27 лет защитил кандидатскую в Институте экономики РАН. В 28 стал председателем научно-редакционного совета издательства «Экономика». В 30 лет — доктор. В 35 стал членом-корреспондентом РАН и заместителем директора ЦЭМИ. Экономиста, через четыре года после диплома защитившего докторскую, а ещё через пять ставшего член-корром, очень трудно вообразить: экономика — это вам не математика. Но если такой человек всё-таки нашёлся, это же ярчайшая звезда, сущий гений — как мы могли прозевать его открытия? Давайте их скорее сюда! Извольте, вот его монографии: «Предпринимательство в России: становление и проблемы развития»; «Государство и экономика: власть и бизнес»; «Государство и экономика. Основы взаимодействия». Ещё вопросы есть? Ладно, мне объективка Шамхалова попалась на глаза только в связи с его арестом, но министрам-то образования и науки её докладывали и раньше! Назначать вершителя такой научной карьеры блюстителем правильности и прозрачности всех вообще научных карьер — это даже не цинизм. Не знаю, как это называется.

Сотни неадекватных диссертационных советов, многие тысячи купленных или списанных диссертаций — никак не самостоятельный феномен. Это только симптом, причём сразу нескольких хорошо известных болезней. Так, самый жуткий обвал сразу социального и материального статусов науки и учёных уже позади, но и хвастаться пока нечем. И когда вузовскому преподавателю только докторские корочки дают (иногда) возможность получать хоть немного больше дамы, продающей билетики в метро, диссертационные советы, пропускающие что попало, никому особенно не режут глаз. Или дурацкая мода у начальников, от среднего и выше, писать на визитных карточках д. э. н. или, там, д. п. н. — как кругом зависимому вузу отказать уважаемым людям в такой малости? И как диссертационным советам, штампующим заведомо фиктивные докторства начальникам, запретишь штамповать такую же туфту по другим соображениям? Поэтому быстро навести тут порядок действительно нельзя, но это никак не повод для назначений, разврат в этой сфере возводящих едва ли не в образец.

Что и как менять в системе ВАК, вопрос отдельный. Но расследования аттестационных злоупотреблений в любом случае надо продолжать. Вот смотрите: взъелась публика на Андриянова, когда его назначили директором СУНЦ имени Колмогорова, давила — и додавила. Его уличили в 54% плагиата в тексте диссертации, а заодно и целый исторический совет завалили. Теперь, как я вижу, по сети бродят жесточайшие претензии к качеству диссертаций ещё некоторых очень заметных людей — в частности, в самой системе управления образованием и наукой. Эти старания не надо оставлять; глядишь — и ещё кто-нибудь слетит и потянет за собой группку фальсификаторов. Болезнь одним этим не вылечишь, но всё полегче станет.           

Иван Рубанов

«Уралхим» обвиняет «Тольяттиазот» в выводе активов и трансфертном ценообразовании, которое нанесло ущерб в сотни миллионов долларов миноритариям и бюджету. Смена давних собственников единственного в отрасли крупного предприятия, не входящего ни в какие холдинги, весьма вероятна

Владимир Махлай последние 15 лет только и делал, что отбивал рейдерские атаки на «Тольяттиазот»

Фото: ИТАР-ТАСС

Крупный корпоративный конфликт разгорелся на российском рынке. В последние недели через СМИ, пресс-релизы и суды широкомасштабную атаку ведет агрохимический холдинг «Уралхим». Объект — «Тольяттиазот», крупнейший не только в России, но и в мире завод по производству аммиака, сырья для производства азотных удобрений. Предприятие с оборотом более миллиарда долларов и рентабельностью получше, чем у нефтяных компаний, — самый жирный и лакомый кусок отечественной химии, еще не разделенный между влиятельными холдинговыми структурами. «Тольяттиазот» не впервые сталкивается с подобными проблемами. Его собственник Владимир Махлай — «тертый калач», выдержал не одну рейдерскую атаку и даже судебное преследование, бежал из России, но потом не побоялся вернуться. Однако на этот раз его положение выглядит весьма затруднительным. Сама корпоративная война может оказаться редким случаем, когда в выигрыше от нее окажется государство, а не одна из противоборствующих сторон.

И от бабушки ушел, и от дедушки ушел

«Тольяттиазот» — уникальный промышленный актив, крупнейшее предприятие в мире по выпуску аммиака мощностью 3,5 млн тонн. Это один из немногих игроков мировой индустрии, который основную часть продукта не перерабатывает в удобрения, а продает на мировом рынке. В одиночку «Тольяттиазот» обеспечивает почти десятую часть совокупного предложения ключевого химического товара, в регионе Средиземноморья это и вовсе главный поставщик. Но и это не все.

Прямо от стен завода начинается не менее уникальный инфраструктурный объект — крупнейший в мире аммиакопровод, кстати, спроектированный и построенный американцами. Таких сооружений в мире единицы: труба идет почти две с половиной тысячи километров до украинской Одессы, где аммиак грузят на морские суда. На фоне российских заводов, расположенных в глубине страны и страдающих от непомерных железнодорожных тарифов, это очень ценное преимущество.

В начале 1990-х возможность приватизации уникального завода выбил его директор Владимир Махлай, вместе с менеджментом он постепенно консолидировал контрольный пакет акций предприятия. Совет директоров завода с 2011 года возглавляет сын Владимира Сергей, вместе со своей семьей Махлай, как считается, контролирует более 70% акций предприятия и целиком — его работу, равно как и российскую часть аммиакопровода.

В последние годы на азотном рынке конъюнктура благоприятная (см. график), на аммиачном в частности — растущий дефицит, связанный с быстрым увеличением объема производства удобрений в энергодефицитных странах вроде Индии.

Казалось бы, расположенный в Поволжье завод должен купаться в деньгах. Однако ситуация сейчас скорее обратная. «Тольяттиазот» — традиционный аутсайдер российской азотной отрасли по технологической эффективности. Ключевую с этой точки зрения роль играет показатель расхода природного газа на тонну аммиака. У лучших и самых современных зарубежных заводов он составляет 850–900 кубометров, у большинства отечественных предприятий — 1100–1200, а вот на старых, лишенных коренной модернизации агрегатах «Тольяттиазота» показатель достигает 1,5 тыс. и даже 2 тыс. кубометров!

Привлекательность выходит «Тольяттиазоту» боком. Последние полтора десятилетия предприятие живет под грузом практически непрекращающихся войн и конфликтов — с чиновниками, конкурентами и компаниями, желающими перехватить контроль над активом.

Много лет назад «Тольяттиазот» судился за контроль над аммиакопроводом и использование его мощностей, рассорился, но вынужден был пойти навстречу своему соседу — россошанским «Минудобрениям» (Воронежская область), также сливающим полуфабрикат в заветную трубу. Потом у него были проблемы с «Газпромом», который имел виды на завод и ограничивал поставки газового сырья. Семь лет назад начались судебные дела против менеджмента, их называют рейдерской атакой и связывают с именем Виктора Вексельберга (его структуры тогда владели миноритарным пакетом акций завода).

У предприятия периодически возникали проблемы с прокачкой аммиака, которые инициировались с украинской стороны аммиакопровода. В 2011 году на азотном рынке появилась новая восходящая звезда — близкий к властям бизнесмен Аркадий Ротенберг купил те самые «Минудобрения» и стал формировать альянс с владельцем украинских азотных заводов Дмитрием Фирташем , не менее влиятельным в политических и нефтегазовых кругах соседнего государства. По случайному совпадению через несколько месяцев после сделки украинская сторона полностью остановила прокачку продукции «Тольяттиазота», из-за чего предприятие было вынуждено временно прекратить работу.

Завод периодически работает с двух-трехкратной недозагрузкой своих уникальных мощностей, именно такая ситуация наблюдается в последние месяцы — недозагрузка у «Тольяттиазота» самая большая в отрасли. Компания давно страдает от нехватки мощностей по доставке аммиака. Владельцы пытались снизить риски и расшить узкое место, анонсировав проект строительства аммиачного терминала на Тамани. Но и здесь Махлая постигла неудача: из-за значительных экологических рисков проект был приостановлен.