Читать онлайн «Путь России в начале третьего тысячелетия (моё мировоззрение)». Страница 15

Туган — Барановский в этой работе допускает сочетание принципов государственного (коллективистского), синдикального (корпоративного), коммунального и анархического социализмов, которые должны взаимно дополнять друг друга в зависимости от приоритетности данной отрасли экономики для общества в целом. Такое общество им мыслится как система общественных союзов, различной широты и различным образом построенных. Некоторые из этих союзов должны выходить за пределы государства и иметь международный характер, охватывая все человечество и связывая его в общественное целое. Более узкохозяйственным союзом должны быть государство и его самоуправляющие органы — муниципалитеты, затем идут союзы еще более узкого назначения — производительные ассоциации и кооперативные общины. Он допускает и единоличный труд самостоятельного производителя. Таким образом, в этом обществе "на одном полюсе все человечество, а на другом — отдельная человеческая личность".

Туган — Барановский подчеркивает., что "сильной стороной анархизма является освобождение личности, но анархизм предполагает такое высокое развитие личности, такое полное исчезновение в душе человека эгоистических интересов, которое может быть достигнуто еще очень и очень не скоро…". И дальше он говорит: ‘‘…чем выше будет подниматься человеческая личность, тем больше его интересы будут совпадать с общественными…" И по мере этого "будет получать развитие система добровольной кооперативной, иначе говоря, анархической хозяйственной организации…". На первом же этапе анархическое хозяйство до преобразования самого человека не может стать господствующим принципом в хозяйстве иного строя и будет носить подчиненный принцип. Следует отметить, что идея Туган — Барановского в сочетании принципов отдельных видов социализма в устройстве общества и государства значительно богаче, на мой взгляд, монопольной идеи государственного (коллективистского) социализма, которая, к сожалению, была положена в основу практического построения социализма в СССР. К этой идее сама логика исторического развития человечества заставит наше и последующие поколения людей возвратиться. Устройство общества должно быть логическим, и эта логика вытекает из причинно — следственной связи между прошлым и будущим через настоящее. Общество не может быть устроено таким, каким оно желается отдельным индивидуумам или классу в целом, оно может быть жизнеспособным только тогда, когда будет органической частью исторического процесса развития человечества.

Ближе всех к идеалу свободы личности были в своих воззрениях анархисты. Родоначальник анархизма — англичанин В. Годвин (1756–1836 гг.). В своей работе (исследования о справедливости в области политики и ее влиянии на добродетель и благополучие) он пришел к мысли, что государство отрицательно влияет на общество и с ним надо бороться. "Высший социальный принцип — справедливость" привел его к необходимости уничтожения частной собственности и послужил основанием для "коммунистического" характера анархизма. Позже Прудон, давший имя анархизму в своей книге "Что такое собственность?", пришел к мнению, что коммунизм возможен лишь в государственной уравнительной форме. Синтез общности имущества и собственности, взаимно уничтожая свои дурные свойства, дает истинную свободу. Одной из черт свободы является равенство, но равенство условий, но не благосостояние Анархия не признает власти воли, но только власть закона.

Проблема свободы личности — центральная для анархизма, в зависимости от решения этой проблемы анархизм распадается на ряд течений. Представляет интерес решение проблемы личной свободы в коллективе и через коллектив, так, как йх решают представители коммунистического анархизма Бакунин, Кропоткин и их последователи. На началах уничтожения государства и построения коммунистического общества они видят искомую свободу личности.

Один из представителей индивидуалистического анархизма профессор Боровой в своей работе "Общественные идеалы современного человечества. Либерализм. Социализм. Анархизм" подвергает резкой критике либерализм и социализм. Либеральная доктрина, признающая лишь формулу общего блага и узаконивающая угнетателей и угнетенных, по мысли Борового, есть отрицание свободы. О социализме он пишет: "…он будет гнести своей психикой, своим социалистическим шовинизмом, который будет так же ненавистен, и так будет претить всякой сильной индивидуальности, как и современное тупое буржуазное самодовольство". Дальше в этой работе он утверждает: "Сохранение и охрана социализма станут новым догматом, и на сцену явятся новые формы цензуры. Социалистическая вера обратится в новое орудие угнетения, в новую форму власти, следовательно, гибели свободной человеческой личности. И конечно, социализм представляет несравнимо большую опасность для нее, чем абсолютизм и клерикализм…"

Опираясь на изречение видного голландского социалиста Ван Коля "Социализм… которому принадлежит будущее, есть середина между абсолютной свободой анархизма и абсолютным равенством коммунизма", он предрекает, исходя из его двойственности и незавершенности, кризис и крушение социалистической идеи после построения социалистического строя и оставляет дальнейшую перспективу за анархизмом. Если философия либерализма — философия привилегированных классов, социализм — философия исстрадавшегося пролетариата, то анархизм, по мысли Борового, — "философия пробудившегося человека".

"Время анархистской революции, — пишет он, — еще не пришло, между тем многочисленные признаки указывают нам на приближение социалистического строя, и всякий последователь — анархист должен не бороться против надвигающегося социалистического строя, а наоборот, жаждать его приближения, ускорять его наступление, затем биться с ним в последней борьбе". И дальше: “…в буржуазном обществе культура личности в массе невелика. Там, где миллионы людей долгие дни проводят в душных и жарких мастерских или годами гложут осиновую кору, там некогда думать о голоде духа. Но там, где, как в социалистическом строе, алчущие будут насыщены, родятся потребности духа, которые социализм наполнить не может… тогда на почве неслыханных страданий сперва порабощенного, потом возмущенного гордого духа восстанет царство истинной свободы — анархизм". Как видно из этого короткого экскурса, анархизм ведет свои корни из философии

Канта, его формулировки о свободе как изначальном праве личности.

С. Н. Булгаков и Н. А. Бердяев, их взгляды. Булгаков и Бердяев — выдающиеся русские философы, мировоззрение которых в процессе их становления как личностей постоянно мимикрировало от "легального" марксизма к христианскому идеализму. Обоим философам присущ поиск нравственного идеала в устройстве общества, отказ от материалистического понимания истории.

В работе "Христианство и социализм" Булгаков пишет, что "христианский путь к хозяйственной свободе ведет не через хозяйство, а как бы поверх его через преобразование человеческой природы, ибо не хлебом единым живет человек, но и всяким словом божьим…"

Человек живет, по мысли Булгакова, в хозяйственном плену. Каждый верующий христианин в меру своей веры должен охранять свою духовную свободу от хозяйства, не признавать хозяйственную стихию, определяющую человеческую жизнь и свободу. Никакие хозяйственные реформы не дадут человеку внутреннюю свободу от хозяйства, только сам человек своей религиозностью. Самое богатое развитие производительных сил, экономический расцвет может сопровождаться таким порабощением человека, таким духовным его закабалением, какое не наблюдается и при крайней бедности. Изначальное христианское изречение "Кто не трудится, да не ест" приобрело в устах марксистов совсем другое содержание, глубоко чуждое христианству, оно возникает не из понимания труда как религиозного послушания, наложенного на людей как средство воспитания, но из человеческого самоутверждения, которое мнит труд всесильным. Современный социализм Булгаков связывает с возрождением древнеиудейских мессианских учений, а Карл Маркс и Лассаль — апокалиптики новейшего покроя.

Борьба классов, по Марксу, — это то же, что борьба видов за выживание по Дарвину. Она присуща прошлому и нынешнему состоянию общества и не может вдруг прекратиться в будущем, как трактует марксизм, это может быть только чудом, а чудо при материалистическом понимании истории не может быть, но допускалось древними иудейскими апокалиптиками. Булгаков не верит, что "государство будущего" будет построено на экономическом базисе — на "мертвых силах хозяйства". Социализм противоречив. "Он переполнен убеждениями, что прогресс совершается социологически закономерно, причем, конечно, законы эти имеют силу и над отдельными личностями… В то же время практически всякое движение в истории совершается через личности, ибо только личности принадлежит действительность". Здесь Булгаков видит противоречие социализма. ‘‘Согласно учению социализма, обществом правит железная необходимость, и она руководит и человеческими желаниями, и поступками. Напротив, согласно практической морали социализма, личность своим усилием должна стремиться к тому, чтобы прервать эту цепь силой своей личной мощи, своей свободы". Булгаков этим самым подчеркивает ошибочность основной посылки марксизма — материалистического понимания истории. Каждому сознательному действию человека предшествует мысль, идея, возникшая в сознании, о необходимости этого действия. Исходя только из этого простого факта, следует признать, что идея является первопричиной бытия. Маркс фетишизировал производство и производственные отношения как основу развития общества. Продукт человеческого сознания — материальное производство — он поставил впереди сознания, человеческой мысли.