Читать онлайн «Цена будущего. Тем, кто хочет (вы)жить…». Страница 35

Еще раз зафиксируем для себя наиболее важное качество, связанное с функционированием именно русской артели. Вот как ее смысл определяет Олег Платонов в книге «Русская артель»: «Древняя артель – добровольный союз нескольких лиц, согласных, то есть солидарных между собой, доверяющих друг другу и скрепивших свои договорные отношения обетом или клятвой содружественных людей, преследующих общую цель свободного правления каждым своей индивидуальностью».

Не менее важно и то, что артели сами по себе были не только деловыми объединениями, но и общественными организациями. Фактически в них произрастали и зачатки профессиональных союзов. Но и самоценность артели в самом своем принципе существования на основах товарищества и взаимопомощи. С другой стороны, в артели существовали и нормы соподчиненности. Скажем, для выполнения руководящих функций выбирались артельщиками старосты. Правда, столь почетные обязанности по руководству коллективом не освобождали их от общей части работ. Очень актуально для нашей сегодняшней жизни, когда не избранный, а назначенный «сверху» руководитель порой понятия не имеет, что творится у него на предприятии, в конкретном цехе или у мартеновской печи. А уж тем более мало информирован, чем живут его рабочие и инженеры вне производственной сферы. Такой менеджер озабочен лишь финансовыми сводками, которые приносят ему в кабинет главный бухгалтер или финансовый директор.

Русский экономист Андрей Исаев, изучавший русские артели в конце ХIХ века в сравнении с промышленными товариществами Германии и Франции, писал в своей работе «Артели России» вполне определенно. Он отмечал, что «лучшие артели – это те, в которых не применяется наемный труд – развивают общественные чувства членов… Наш народ…избирает ту форму труда, в которой всего лучше охраняются самые ценные права человека… Частный капитал надвигает на нашу исконную форму владения; он ищет сторонников в печати… Частный капитал надвигается на артель и стремится поработить ее»… Вот видите, уже тогда продвинутый и более прожженный в пиар-средствах Запад пытался недвусмысленно навязать свою модель бытования.

Начало ХIХ века и век ХХI. Что вроде бы может быть общего по прошествии более 200 лет? Неужели еще есть то, что почти в прямой аналогии можно взять из отечественной истории и применять сегодня? Думается, что да. Для этого давайте сравним два состояния. В начале ХIХ века Россия начинает сильно отставать экономически от западных стран. Одна из главных причин отставания – крепостное право, не позволяющее крестьянам свободно и целеустремленно трудиться на своей земле в рамках семейной общины. Не менее важный сдерживающий фактор в развитии экономической и социальной жизни страны – это механическое копирование западноевропейских форм организации труда, отказ от артельного принципа хозяйствования, ставка на несвойственный русскому народу индивидуализм, превращение работника в «винтик» производства. Теперь сравним это состояние с днем сегодняшним. Все то же фактически крепостное право в плане ущемления деловой и гражданской активности граждан. Все те же прямые заимствования с Запада, которые выдаются за чудодейственные средства решения всех стоящих проблем.

К началу ХIХ века артельные формы труда, самостоятельного и совместного хозяйствования фактически подвели основу для постепенной передачи предприятий в руки рабочего самоуправления. И это был реальный факт и возможность для дальнейшего движения в развитии данных форм истинного народовластия. Рабочие не боялись брать в аренду целые заводы, солеваренные или маслобойные. Они коллегиально принимали план, как сделать завод из убыточного прибыльным. Заметим, без всяких многочисленных и дорогостоящих зарубежных консультантов. Своим умом старались дойти до сути, а не пользоваться готовенькими рецептами. Тем более, которые и не очень нам подходили и подходят. Выбирали на своих собраниях самых достойных, заслуживших доверие коллектива людей. Как правило, это были те, кто выбился из низов и своей деятельностью заслужил право быть руководителем, обладал смекалкой и ясным природным умом.

Государство же Российское, в лице самодержавия, вместо активной поддержки товариществ и артелей пыталось всячески поставить их в одинаковые условия с крупными частными предприятиями. Эти монополистические объединения, действовавшие зачастую путем сговора и закулисных махинаций, обрушивали как экономическую, так и социальную основу государства. Все это неминуемо вело к революции.

После же падения Советской власти в начале 90-х годов ХХ века, то есть фактически через 80 лет после описываемых событий, заявления тогдашних представителей власти федерального и регионального уровней о возможности создания на базе бывших государственных промышленных производств народных предприятий являли собой лишь факт циничных рассуждений. Под прикрытием разглагольствования о необходимости развития народных форм хозяйствования, закамуфлированных под «демократический» вариант, скрывались вполне дикие сценарии отъема общенародной собственности и перевода ее под контроль отдельных частных лиц. Реальным порядком изымалось то, что было построено руками многих поколений. Акции «народных» предприятий скупались по дешевке на проходной.

Российский экономист Михаил Делягин в одной из своих статей пишет о том, что «революционная новизна, как правило, стыдливо прикрывается лохмотьями традиции». Анализирует парадокс, когда призывы «построить новый мир на пустом месте», какими бы искренними они ни были, «обычно волшебным образом приводят к воссозданию архаичных форм общественного устройства (как, например, колхозы воссоздали общину, а система оплаты труда в сталинском оборонном комплексе – принципы организации артели». Но община и артель даже в олицетворении колхозов и совхозов отражала, как представляется, именно ментальное основание российского социума. И вне зависимости от политического строя и людей, его представляющих, ложилось вполне логично на то, что было уже опробовано ранее. Можно продолжить логику переформатирования артели и при Советской власти – в 20-е – 30-е годы, которую предлагали лучшие умы экономистов и социологов того времени. Александр Чаянов. Российский экономист. В названиях его работ уже заложен основной смысл необходимых преобразований. Назовем лишь две работы. «Очерки по теории трудового хозяйства» (1912–1913 гг.) и «Основные идеи и формы организации крестьянской кооперации» (1919 г.). Прочитайте их более внимательно. Или мысли Алексея Рыкова, советского государственного и политического деятеля, выступившего в 1918 году против Красного террора, а в конце 1920-х годов – против свертывания «новой экономической политики». Николай Бухарин, советский политический, государственный и партийный деятель с его «Азбукой коммунизма», «Экономикой переходного периода» и многочисленными другими трудами, оставшихся нам в наследство. Александр Богданов, политический деятель, экономист, философ, врач. Один трехтомник «Тектология», изданный в двадцатые годы прошлого века, оставил для нас важнейшие понимания развития природы и общества на основе принципа равновесия. Что особо важно сказать – его работа сегодня, в век глобальных трансформаций, становится еще более актуальной. Ее вполне закономерно относят в качестве теоретической основы ныне широко обсуждаемой в мире концепции устойчивого развития и условия самоорганизации сложных систем. Это лишь небольшой скол теоретического и интеллектуального наследства, которым мы, как современники, можем продуктивно воспользоваться.

Вместо этого сейчас делается попытка вырвать с корнем исторические основания, перекопать поле, засеять его привезенными из-за рубежа в прямом и переносном смысле «ГМО-семенами» и вырастить иноземные культуры. Разве не так? Нет российского яйца у фермеров, все пользуются завезенным голландским. Оно, видите ли, более продуктивно. И никто не задумывается, как это все сказывается на здоровье. Разве в русской общине такое бы допустили? Или артель. Именно ее принципы жизнедеятельности, нравственный и производственный принцип существования могут стать препятствием к разрастанию транснациональных корпораций и подхватить мир, подставить свое плечо в минуты, когда глобальный управляющий класс, сродни «Титанику», начнет уходить под воду.

Приведем здесь еще раз слова М. Слобожанина. Его мысли, как нельзя кстати, красноречиво подчеркивают важнейшую сущность артелей и товариществ, которые ментально были связаны с русской жизнью, ее корнями и традициями. За право использования той или иной модели сейчас развертывается нешуточная борьба. «…Стремление к лучшему не только в экономическом, но и в нравственном отношении – неистребимо в человечестве, и Русский народ, издавна создавший себе идеал этого лучшего, несомненно, никогда не изменит ему». Вот так.