Читать онлайн «Военные загадки Третьего рейха». Страница 78

Кроме того, мною было также послано в ГРУ письмо, в котором я указывал, что принцип вербовки, допущенный «Отто», для нашей организации является ошибочным, что не следует полностью вербовать наших работников за счет еврейской секции коммунистической партии Бельгии, что наличие в нашей организации людей, которые по их личному положению должны уже нелегально проживать в стране, увеличит только возможность провала. Это я подтвердил и Быкову. Несмотря на это, никаких указаний от ГРУ в части работы нашей группы в Бельгии не последовало…»

27 октября 1945 года Помощник начальника главного управления «СМЕРШ» генерал-лейтенант МОСКАЛЕНКО

(По материалам В. Солонцова, участника Великой Отечественной войны)

Море манит в свои бескрайние просторы. Для моряка море — это жизнь и работа, и все это неразрывно связано с романтикой, приключениями и стихиями. Люди слабые постепенно уходят на материк, а в море остаются те, у кого достаточно сил и мужества, чтобы преодолевать трудности морской службы.

В годы войны море становится грозным, поскольку оно подвергается массовому минированию. Такбылои с Балтийским морем, где заливы, фьорды и фарватеры были закрыты минными заграждениями. Плавание для кораблей и судов стало смертельно опасным. Обе воюющие стороны очищали свои коммуникации, а где было возможно — переводили корабли в другие, более безопасные фарватеры.

Германское командование стремилось закрыть выход в Балтийское море советскому Балтийскому флоту, базирующемуся в Ленинграде и Кронштадте. Для этой цели противник тщательно заминировал финское побережье залива. Например, в районе острова Гогланда было выставлено около 6 тысяч мин, в районе острова Наргина (теперь — Нейссаар) — около 2 тысяч.

Фарватеры для выхода из Финского залива были не только заминированы, но и перекрыты противолодочными сетями.

Воевавшие на Балтике говорили, что воды Финского залива были как «суп с клецками».

И не случайно немецкий контр-адмирал Арнсвольд счел очень смелыми операциями прорывы русских подводных лодок через минные поля Финского залива.

Именно в Финском заливе «пропадали без вести» многие наши подводные лодки. Родным о погибших сообщали:«…пропал без вести».

Всего за период войны на минах подорвались 70 % лодок.

На Балтике действовало тринадцать подводных лодок типа «С». Но из них до победы уцелела лишь одна — С-13 под командованием капитана 3 ранга Александра Ивановича Маринеско.

К началу финской кампании Маринеско командовал подводной лодкой М-96. Он добился отличной боевой подготовки экипажа, например, удачно снизил норматив срочного погружения с 35 секунд до 19,5 секунды. Его опыт переняли командиры других лодок, что не раз выручало их при внезапных встречах с кораблями и авиацией противника и при торпедных атаках.

За эти достижения командующий флотом поощрил экипаж М-96 премией в размере 3900 рублей (сумма эта в то время была огромной), а народный комиссар ВМФ наградил командира лодки Маринеско именными золотыми часами.

В июне 1941 года, отлично подготовленная М-96 несла дозорную службу в устье Финского залива.

Вечером 10 августа 1942 года из Кронштадта вышла группа кораблей. Впереди шли три тральщика, за ними подводная лодка Л-3 под командованием П.Д. Грищенко, затем М-96, и замыкали колонну два морских охотника.

С 12 по 14 августа в районе Хельсинки — Таллинн Маринеско вел разведку. В первый день при форсировании Гогландской противолодочной позиции лодка была обнаружена дозорными кораблями фашистов, которые начали ее преследовать. Создалась опасная ситуация, и чтобы выйти из нее, Маринеско придумал рискованный план. Он сделал несколько дерзких маневров на чистом участке моря, а потом вдруг направил лодку на минное поле, заставив тем самым дозорные корабли отстать от него, после чего он безопасно ушел на глубину.

Потом лодка продолжила выполнение задания штаба — галс за галсом прошла весь маршрут.

На обратном переходе с прорывом противолодочного заграждения у берега Порккала-Удд акустик доложил, что слышит частые взрывы.

Что же это означало?

Маринеско поднял перископ и увидел транспорт водоизмещением около 7000 тонн и две шхуны, шедшие под охраной трех боевых катеров. Эти катера в порядке профилактики бросали глубинные бомбы, то бишь «пугали», и тем самым выдали движение своего конвоя.

Сложилась удобная ситуация для торпедной атаки. Маринеско пошел в атаку и дал залп из правого торпедного аппарата.

Прогремел взрыв, и через перископ командир увидел поднятую над морем корму транспорта с вращающимся гребным винтом. Транспорт тонул.

Катера сначала сбились в кучу, а потом кинулись бомбить район. Они сбросили двенадцать глубинных бомб, от гидравлических ударов которых на лодке были повреждены измерительные приборы, в некоторых отсеках погас свет, в районе четвертой цистерны главного балласта лопнул шов прочного корпуса и вышел из строя гидрокомпас.

Командир пятой боевой части А.В. Новиков немедленно организовал борьбу за живучесть корабля.

С места атаки лодка, по мнению фашистов, должна была отходить в сторону Кронштадта, поэтому противолодочные катера пошли в этом направлении. Но Маринеско поступил наоборот, он повел лодку в направлении к Палдиски, то есть туда, где располагался сам противник, и благодаря этой смелой тактике оторвался от бомбежек.

По уточненным данным, затопленным оказался транспорт «Хелена». Потом М-96 маневрировала в районе противника, при этом экипаж восстанавливал поврежденные приборы и устранял другие неполадки.

За четверо суток командир собрал сведения о движении судов противника, о системе дозоров в море, о фарватере, после чего взял курс на Кронштадт.

Обратный путь был трудным. Половину его лодка прошла в подводном положении, ей пришлось очень осторожно форсировать более 20 линий минных заграждений, лодка трижды касалась минрепов и каждый раз была на грани гибели.

В назначенной точке моря лодку встречали наши катера. Здесь и случилось недоразумение.

Когда лодка всплыла, она вдруг неожиданно попала под артиллерийский обстрел советских катеров. Маринеско объявил «срочное погружение», и лодка провалилась в глубину. Вскоре она всплыла на поверхность между катерами. Те, чтобы не попасть друг в друга, перестали стрелять. Маринеско выскочил наверх и обложил катерников такими морскими ругательствами, что те перестали стрелять.

Командир звена катеров старший лейтенант А.З. Парокин узнал Александра Ивановича Маринеско. Объяснились. Парокин сказал, что на рубке лодки — свастика. Осмотрели рубку, и оказалось, что из-за облезшей краски получился какой-то похожий рисунок.

Катера провели лодку до базы. А на лодке матросы говорили:

«Хорошо, что на катерах хреновые артиллеристы, а если бы были отличники, то могли бы нас утопить. А эти никого даже не ранили. Но наградить их, конечно, не за что».

За этот поход весь экипаж подводной лодки был награжден орденами и медалями, а командир Маринеско удостоился ордена Ленина. Он им очень гордился и носил его на груди всю жизнь.

В ноябре 1942 года на этой же «Малютке» Маринеско выполнил особое задание: в тылу немцев на участке побережья Невского залива высадил, а затем взял обратно на базу нашу разведывательно-диверсионную группу.

В том же месяце ему было присвоено звание капитана 3-го ранга. Маринеско повысили в должности, назначив командиром С-13 — подводной лодки среднего водоизмещения.

В связи с прорывом блокады Ленинграда весной 1944 года появилась возможность вызвать эвакуированные семьи. Подводники были этому рады. Жена Маринеско Нина Ильинична с десятилетней дочерью Лорой приехала в Кронштадт.

С-13 имела пушки калибром 100 и 45 мм. Артиллерийское вооружение оказалось достаточно эффективным. Это качество удалось использовать 9 октября 1944 года при атаке вооруженного транспорта в районе Данцигской бухты. Маринеско первым обнаружил немецкий транспорт «Зигфрид» водоизмещением 5000 тонн и вышел на позицию для атаки. Понятно, что «Зигфрид» шел в состоянии повышенной боевой готовности. Он обнаружил подводную лодку и немедленно приготовился к маневрированию.

Маринеско дал первый залп двумя торпедами носовых аппаратов.

Транспорту повезло. Наблюдатели увидели следы торпед, и командиру удалось отвернуть судно от ударов. Во второй раз наблюдателям противника снова посчастливилось. Они опять заметили следы торпед следующего залпа, и транспорт снова уклонился от ударов.

Командир «Зигфрида» понял, что подводная лодка израсходовала основной запас торпед. Но, как оказалось, это не спасло его корабль.

Не имея времени перезарядить торпедные аппараты, Маринеско решил уничтожить транспорт артиллерийским огнем. Лодка всплыла. Артиллеристы молниеносно навели стволы орудий на транспорт и открыли огонь, с транспорта ответили из пушки и автоматов.