Читать онлайн «Публицистика». Страница 16

2006 г.

В качестве преамбулы пара слов о самом термине демократия. В исходном смысле это разумеется власть народа. Но ведь и термин демагог переводится дословно как народный вождь. Сразу сказу, что выяснение вопроса о возможности существования в природе так называемой "истинной" демократии не является целью данной статьи. Лично я не вижу у народа реальных рычагов, используя которые он мог бы серьезно влиять на политические решения. Даже в варианте прямой демократии в небольшой группе обычно возникают серьезные проблемы. Прямая демократия в достаточно большой группе людей (например, в античном полисе) уже большей частью является фикцией. А когда речь заходит о представительской демократии, да еще в варианте с теневой истинной властью и марионеточными "публичными" политиками, то и вовсе. То есть демократия это такая форма правления, при которой власть создает у народа иллюзию, что он якобы влияет на принимаемые властью решения, а на самом деле (посредством манипуляции массовым сознанием) вертит им как хочет. Еще Аристотель уверенно причислил демократию к "испорченным" разновидностям государственного устройства, да и Платон сказал в ее адрес много нехорошего. Другой вопрос, а зачем власти вообще нужна эта самая демократия? Попробуем разобраться в этом вопросе на примере государств, которые принято относить к демократическим.

В качестве предтечи европейской демократии обычно называют древнюю Элладу и ее знаменитые Афины. Философ и культуролог М. К. Петров в своей книге "Пираты Эгейского моря и личность" объясняет "греческое чудо" происхождением античных полисов от шаек средиземноморских пиратов. Мол, именно в этой среде и сформировался специфический тип личности, который и дал возможность "отклониться" от форм традиционных обществ и положил начало европейской культуре.

У английской демократии тоже легко отыскать пиратские корни. В свое время пиратский промысел стал в Англии чуть ли не ведущей отраслью национальной экономики. Даже тамошние короли не стеснялись на собственные деньги снаряжать пиратские эскадры.

Что же касается США, то, к примеру, У. Берроуз считал, что данная страна обязана своими демократическими устоями нравам и обычаям карибских флибустьеров.

Еще одна цитадель ранней европейской демократии — Голландия. Пиратствовать они начали еще раньше англичан и тоже поставили это дело на широкую ногу.

Из старых европейских демократий только Швейцария стоит особняком. Моря и пиратов у нее не было. Впрочем, для формирования "соответствующего типа личности" видимо хватило и массового наемничества, которым эта страна промышляла довольно долгое время. А колониальные захваты с успехом заменила продвинутая банковская система.

Да что далеко ходить. Если заходит речь о российских демократических традициях, то первым делом называют Новгородскую Республику и казачью вольницу. А ведь наша "Северная Демократия" была довольно хищненьким государственным образованием. От лихих набегов ее ушкуйников (по сути, те же пираты) страдали многие и многие. Когда московские цари прищемили, наконец, хвост новгородской вольнице, то вздохнули с большим облегчением и народы российского севера и жители Поволжья.

А о казаках многое могли бы рассказать жители Крыма, Валахии, Грузии и других турецких владений, куда они под настроение заплывали. При всей полезности казачества для российского государства, которую я не собираюсь отрицать, в свое время это были сущие разбойники. И их отличие от обычных бандитов не больше чем у капера (имеющего выданный государством патент на захват кораблей противника) от вольного пирата. В том смысле, что они грабили не всех подряд, а выборочно.

То есть демократия возникает там, где необходимо в течение длительного времени привычно делить награбленное и при этом не передраться между собой и не поставить соответственно под угрозу непрерывность процесса грабежа. Самыми демократическими человеческими объединениями по праву могут считаться пиратские братства и шайки разбойников. Тут тебе и прямая демократия, и выборы руководства и четкое внутреннее законодательство. Кстати, если обратить внимание на общественные стереотипы поведения, к примеру, группы шимпанзе, то единственная в данном обществе демократическая процедура это дележ совместной охотничьей добычи. Возможно, оттуда все и пошло.

Не спорю, грабежом занимались не только демократии. Но таким государствам как показывает историческая практика, грабеж впрок не пошел. Взять, к примеру, Испанию, обчистившую в свое время южную Америку. Золота они оттуда вывезли много, но спустили его (с точки зрения капиталовложений) совершенно бездарно. Нет, чтобы начать у себя капитализм развивать, так вместо этого обогатили, чуть ли не всю Европу. Видно совсем не тот "тип личности" сложился во времена Реконкисты. Освобождение родины от захватчиков это вам не пиратство. На такой базе демократии не построишь.

Впрочем, бывают варианты демократии и похуже. Речь идет о странах, в которых элита организовала демократию только для себя. Как легко догадаться, объектом грабежа в данном случае становится собственный народ. Вольности польской шляхты очень дорого обходились тамошним холопам. Вольности российского дворянства закономерно привели к ужесточению крепостного права, расширению рекрутских наборов и другим, малоприятным для народа вещам.

Переходя к современной российской ситуации. У нас не было возможности снаряжать "пиратские эскадры", не было налаженной системы перекачки ресурсов из колоний (как и самих колоний) и вот вам результат: демократия у нас именно та, которая создана элитой для ограбления народа.

2006 г.

Книга Ричарда Пайпса "Россия при старом режиме" довольно известна в кругах людей интересующихся российской историей. Всегда интересно узнать, что о твоей стране думают иностранцы. Тем более что Пайпс претендует на объективность. Согласен, это действительно не маркиз де Кюстин. На книгу Пайпса сейчас частенько ссылаются. Причем в равной мере и патриоты и либералы. Первые потому что Пайпс разоблачает несколько ходовых антироссийских мифов, а вторые, потому что и патриотическим мифам достается ничуть не меньше. То есть вроде бы баланс соблюден и объективность торжествует. Но так ли это?

По мнению Пайпса основной проблемой (и тормозом для развития) России испокон веков являлось вотчинное государственное устройство. Линия преемственности ведется со времен Рюрика (норманнист, сами понимаете). Сметливые жители Скандинавии оседлали важный торговый маршрут, в ключевых точках построили города. То есть это было что-то вроде аналога ост-индийской Кампании. Чисто коммерческое предприятие. Местным же славянским населением варяги интересовались только как объектом получения дани (меха, рабы.), а главной их заботой было провести очередной караван с награбленным добром в Константинополь. То есть российское государство изначально было ущербным. Славяне жили в дикости, да и сами варяги не далеко от них ушли. Умных европейских книжек не читали, поэтому кроили государственность на глазок. Даже до наследования уделов по линии старшего сына и выделения неделимого майората не додумались. Отсюда бесконечное дробление собственности и связанные с этим коллизии. И с религией явно промахнулись. Нет, чтобы выбрать продвинутую римскую версию христианства, так остановились на православии. Но главное, как я уже сказал, это вотчинное устройство. То есть князья рассматривали свои уделы как свою собственность. Со всеми полями, реками, лесами, городами и людьми эту местность населяющими. И соответственно являлись в своем владении единственными полноправными, хозяйственными субъектами. А прочие в лучшем случае арендаторами.

Дальше, больше. Московские князья (все сплошь махровые коллаборационисты), удачно продали свои услуги по гарантированному сбору дани в пользу Орды. В смысле, в выколачивании дани у русских князей уже был немалый опыт. Но московские князья первыми освоили продвинутые фискальную и налоговые системы, заимствованные у монголов (им ее, кстати, ставили китайские специалисты). И особым альтруизмом они не страдали. Трясли всех по полной программе и не стеснялись в случае необходимости привлекать к карательным акциям ордынские подразделения. А самое главное непомерная жадность. Видимо наследственная, раз у всех московских правителей проявлялась. Так и норовили отнять у окружающих владетелей их вотчины и присоединить к их своей. А татары им в этом помогали.

А, отняв, принимали меры против появления возможных конкурентов. До самых указов Екатерины II в России вообще никто не имел никакой частной собственности. Все принадлежало только царю. И помещики, и монастыри, и крестьяне, и все прочие только временно пользовались землями, недрами и другими угодьями. В любой момент царь мог у них все это отнять и передать другим. Что, кстати, постоянно и делалось. Например, XVI в. более трех четвертей подмосковных поместий переменили своих владельцев в течение 20 лет. Причем, земли давались не просто так, а с разбором. Подальше от родни. У самых крупных бояр никогда не допускалось создание единого владения. Земли-то у них могло быть и много, но вся она была лоскутками разбросана по бескрайним российским просторам. Разве можно накопить власть и капитал в таких нечеловеческих условиях? Толи дело в Европе, там король был только первым среди равных. Следовательно, субъектность была на уровне. Для выяснения отношений между субъектами появлялись суды, а там и до прав человека уже недалеко.