Читать онлайн «Сокровенный человек (апрель 2007)». Страница 17

Однако тут случилась незадача. На петербургском вокзале перед отправкой поезда «восточные профили» спохватились: «Товарищи, а где же знаменитый рюсский мужик?! Мужика-то в делегации и нет!» Стали срочно, за пять минут, искать «мужика а ля натурель». И тут же нашли - этого добра в России как грязи. На вокзале ошивалась какая-то бородатая личность в зипуне с котомкой. Личности (некоему Сташкову) тут же налили стакан спирта и посадили в вагон поезда - подписывать мир с немцами. Как выяснилось позже, это было большой ошибкой.

Тут каждый штрих ценен для истории, поэтому процитирую Фокке дословно:

«Крестьянин Сташков с сидящим рядом принцем Леопольдом не разговаривал, но вел-таки посильные дипломатические переговоры с прислуживающим вестовым. У крепкого старика была своя «программа-максимум» по отношению к подававшемуся за столом вину, которому Сташков отдавал за обедом усиленную честь. Никогда не отказывался, но заботливо осведомлялся у соседей:

- Которое покрепче? Красненькое, беленькое - нам все равно, только бы поздоровее было.

Программу «представителя крестьянства» удовлетворяли как могли - и качеством, и количеством. К концу обеда Сташков, и без того не бледный, налившимся, благодушно-довольным лицом оправдывал репутацию «красного» делегата».

Развитие зверушки шло крещендо и достигло кульминации в день отъезда. Решив напоследок укушаться на неделю вперед, трудящийся не только выпил все спиртное за столом, но и потребовал «шкалик» себе в номер. Услужливый немецкий лейтенант Мюллер, прекрасно знавший русский язык, удовлетворил запросы «герра Сташкова» полностью:

«В отведенной ему комнате «представителя русского революционного крестьянства» снабдили таким основательным «шкаликом», что он быстро утратил вертикальную позицию. Литровая бутылка пунша свалила с ног и его.

Подписывают заготовленные пять экземпляров соглашения, а одного из «полномочных» нет. Лыка не вяжет… Так и остался первый из договоров без скрепы того, кто «представлял» в единственном числе сто с лишком миллионов российского крестьянства.

Хуже было, когда наступил час отъезда делегации, для которой уже был подан обратный экстренный поезд. Расталкивают Сташкова, а он - на дыбы. «Полномочно» опрокинул вслед за бутылкой мюллеровского пунша все основные принципы «мира без аннексий и контрибуций». Взял с немцев контрибуцию «шкаликом» и решил аннексировать для своего постоянного жительства свою комнату в цитадели.

- Домой?… Не желаю домой!… Мне и здесь хорошо… Никуда я не поеду!

Германские офицеры, сдерживая смех, придают приличный оттенок выбытию Сташкова из строя «борьбы за мир»:

- Болен господин делегат? Ах, как жаль! Но мы сейчас устроим. Сию минуту будет вызван санитарный автомобиль.

От санитарного автомобиля товарищи отказываются, и пошатнувшаяся позиция «трудового крестьянства» восстанавливается всеми мерами - от холодной воды до строжайших указаний на «партийную дисциплину».

Наконец его уговорили и возложили на принесенные-таки немецкими санитарами носилки. Сташков благополучно отбыл вместе с другими…»

Во время переговоров и обедов за столом с животными сидел принц Леопольд, генерал Гофман, зверушек рассматривали. Кто на «трудящегося» смотрел, кто на Биценко. С одной стороны, прикольно, конечно, а с другой стороны, на горизонте показалась Трудность. С КЕМ немцы договор-то заключают? ГДЕ РУССКИЕ?

Не буду живописать душераздирающие сцены самих переговоров. Достаточно сказать, что первым делом советская делегация попала в железнодорожную аварию, Каменев сказал, что едет судить немцев революционным судом, а официальный переводчик советской делегации оказался заикой. Далее со всеми остановками. Вплоть до организации немцами посещения «восточными профилями» дорогого борделя, спекуляции будильниками энд бюстгальтерами и выпрашивания Троцким немецких марок для сынишки. (Бедный немец сначала не понял и покраснел до корней волос: Марки? Уплачено же, по шпионской линии. Чего он хочет, я же боевой офицер. Это потеря чести.

А Троцкий, видя замешательство собеседника, подобострастно уточнил:

- Герр офицер, вы не так поняли, я НЕ ТЕ марки, я почтовые, для сынишки. Сынишка собирает.

Офицер от такой цыганской наивности расхохотался. Из Берлина привезлицелый пакет, сын Троцкого хвастался в

училище перед одноклассниками папкиным гостинцем).

Скажу о Скалоне. В делегации был штат военных консультантов, куда, кроме Фокке, входили еще несколько офицеров. Формальным старшиной военспецов был контр-адмирал Альтфатер, но это кадровый сотрудник Интеллидженс Сервис и фактически большевик, органично использующий большевистскую фразеологию: «Товарищи, красный Питер в опасности!»

(Впрочем, через год он не выдержит подлой роли и, потрясенный трагедией Щастного, умрет 35-летним от разрыва сердца. Хотя… Сами понимаете…) Реально руководителем группы из нескольких русских офицеров в чинах от капитана до полковника был генерал-квартирмейстер Ставки генерал-майор Скалон. Он приехал на переговоры позже, во второй фазе, и практически сразу же застрелился. В первый же день. «Здравствуйте - Гутен таг». Полчаса переговоров для приличия, потом Скалон спокойно выходит, чтобы принести топографическую карту, и выстрел перед зеркалом. Пуля пробила череп навылет, но, по стечению обстоятельств, некоторое время Скалон оставался жив. На выстрел первым прибежал лейтенант Мюллер, еще недавно хохотавший над пьяным русским петрушкой Сташковым. Фокке, памятуя, что Иоффе «врач», бросился к нему за помощью:

- Адольф Абрамович! Генерал истекает кровью. Срочно требуется ваша помощь. Сделайте хоть что-нибудь.

Шарлатан посерел от ужаса:

- Какая же моя помощь?

- Но ведь вы же доктор, врач!… Помогите!

Минутная смена выражений лица, и, наконец, Иоффе находит образ скучающего интеллектуала:

- Ну, голубчик, как бы это вам сказать. Я действительно врач. Но в настоящий момент - не практикующий.

Фокке махнул рукой. Скалон вскоре умер на руках у немецкого доктора. Перед выстрелом генерал оставил небольшую записку, где трогательно попрощался с женой и дочерью и сказал, что уходит из жизни, потому что больше не может жить.

Это смерть политика и дипломата. Что мог сделать Скалон? Застрелиться до отъезда в Брест-Литовск? Это было бы частным поступком, не имеющим политического резонанса. Убить на переговорах Гофмана или Иоффе? Но это нарушение статуса парламентера и потеря чес ти. Написать предсмертное письмо с проклятиями немцам и большевикам? В Петербурге замучают в чекистских подвалах заложников - несчастную жену и дочку. Нет, Скалон все рассчитал и обдумал.

С КЕМ немцы вели переговоры о капитуляции России? Присоединившийся вскоре к переговорам Радек вообще был офицером австро-венгерской армии, заочно осужденным за дезертирство. Если министр иностранных дел Австро-Венгрии Отто фон Чернин с ним ведет переговоры, значит тем самым признает, что он не дезертир. А если гражданин вашей страны - официальное лицо вражеского государства и при этом не перебежчик, значит он… кто? КЕМ СЛУЖИТ? КОМУ? Радек даже не знал русского языка и общался с советскими коллегами при помощи жены. Иоффе - больной человек без определенных занятий, пациент австрийской психиатрической клиники. Карахан - спекулянт лифчиками и портсигарами. Каменев плясал камаринского с проститутками в публичном доме для германских офицеров (буквально). Камеритая-Биценко - пардон-мадам-лагерная ковырялка. Невменяема. Единственный дееспособный человек - русский генерал, представитель Ставки -демонстративно застрелился. Немцы могут таким образом заключать мирные договора с Альфой Центавра, одесскими биндюжниками, или, что еще лучше, - сами с собой. «Дипломатический онанизм».

Все это Скалон прекрасно понял и ушел из жизни сознательно. Он дал возможность будущему белому движению при победе автоматически смыть позор Бреста. «Брест» - это не русские люди, русских там не было. Русские своих союзников не предавали. Если союзники победили - русские имеют право на свою часть победы. Как Франция в 1945 году. Если бы победили белые, сейчас имя Скалона знал бы каждый русский школьник, его именем называли бы улицы и площади. Ведь это и есть классический геройский поступок: сознательная гибель одиночки во имя торжества общей справедливости.

Сначала подвиг Скалона решили замазать грязью: «Скалон во время ответственных переговоров застрелился из-за измены жены». Потом его имя просто вычеркнули из истории. Причем, и западные историки тоже. Хотя немцы тогда поняли, что произошло. Скалона похоронили с высшими воинскими почестями. Скалон был плотью от плоти этой армии, род его (давно и полностью обрусевших франкошведов) 200 лет верой и правдой служил России. Вечная ему память.