Читать онлайн «Эксперт № 10 (2013)». Страница 6

Впрочем, в адрес Банка России у Глазьева тоже припасено немало теплых слов: «Фактически Банк России выполняет свою главную функцию с точностью до наоборот. Ведь смысл существования Центробанка заключается в монопольном осуществлении государством организации денежного обращения и денежной эмиссии в целях обеспечения благоприятных условий для экономического развития. В число этих условий помимо стабильной валюты входит наличие доступного кредита, механизмов аккумулирования сбережений и их трансформации в долгосрочные инвестиции, а также технологий устойчивого рефинансирования расширенного воспроизводства. Наш же Центробанк вместо предложения денег для кредитования экономического роста занимается их изъятием из экономики, тормозя и искусственно сдерживая тем самым экономический рост. Такого еще не было в экономической истории — российская денежная власть ухитрилась монополию государства на организацию денежного предложения из важнейшего двигателя экономического роста превратить в тормоз».

Основную проблему российской финансовой системы Сергей Глазьев видит в том, что, «поскольку денежные власти стараются не выходить за пределы ими же устанавливаемых количественных ограничений прироста денежной массы, рефинансирование коммерческих банков со стороны Центробанка фактически отсутствует. Более того, стерилизуя налоговые поступления и занимая деньги на финансовом рынке, денежные власти сужают даже имеющуюся базу воспроизводства кредитно-банковской системы».

По убеждению Глазьева, «банковская система призвана играть ключевую роль в структурных изменениях рыночной экономики, организуя и опосредуя приток капитала в освоение новых технологий, модернизацию и развитие производства. Но для этого должны работать механизмы рефинансирования коммерческих банков за счет соответствующим образом организованных механизмов денежного предложения. Используя свою монополию на эмиссию денег для кредитования экономического роста, государство бесконечно расширяет возможности социально-экономического развития».

Слабые места: отсутствие опыта практической работы в банковско-финансовой сфере, отсутствие опыта практического руководства крупными структурами.

Чего ждать в случае назначения: радикального ослабления денежно-кредитной политики, резкого увеличения кредитования государством банковского сектора и проектов в сфере производства и инфраструктуры, краткосрочного кризиса на валютном и фондовом рынке.

Вероятность назначения: **.

Андрей Костин

Фото: ИТАР-ТАСС

Андрей Костин , президент-председатель правления ВТБ. Когда в начале президентского правления Владимира Путина решался вопрос о главе Центробанка, Костина называли в числе фаворитов, причем банковское сообщество с большим одобрением воспринимало такую возможность. Сегодня ситуация изменилась. Некоторые банкиры вообще отказываются признавать Костина коллегой, считая, что его бизнес — «клянчить деньги у государства, прокручивать их, прибыль оставлять себе, а убытки списывать на госбюджет». Оценка, возможно, излишне жесткая, но ошибок под руководством Костина ВТБ действительно сделал много. Начиная с пресловутого «народного IPO», когда акции были проданы населению по максимальной цене, и заканчивая обратным выкупом этих акций, проведенным по «хитрой схеме» в обход закона, запрещающего при обратном выкупе акций устанавливать ограничения для отдельных категорий акционеров. Все это не прибавило поклонников ни ВТБ, ни лично Костину.

А потом была скандальная покупка Банка Москвы (БМ), которую банкиры считают образцом того, как не надо покупать банки. «Уж если приняли решение, если смогли его продавить, то надо было сразу организовывать контроль за вновь приобретаемым активом, — комментировал эту сделку в интервью “Эксперту” президент Промсвязьбанка Артем Констандян . — Понятны все сложности данной конкретной ситуации, но есть стандартный подход: если купил актив и не хочешь, чтобы его растащили, то надо сразу устанавливать свой контроль — назначать своих людей на ключевые позиции, переводить все на единую платформу, налаживать мониторинг и так далее. Это особенно важно при покупке такого актива, как банк, у которого, в отличие от завода, активы-пассивы могут разойтись вмиг» (см. «Конкуренция нужна всем» , № 39 за 2011 год).

Даже Владимир Путин не сдержался от укола в адрес Костина: «Вы залезли в Банк Москвы, а теперь не знаете, как отмыться. А потом пришли в правительство: “Спасите и помогите!”».

Тем не менее, по слухам, за назначение Костина главой Центробанка активно выступает Дмитрий Медведев. Вероятно, эти слухи основаны на неоднократных заявлениях бывшего главы Банка России Андрея Бородина о том, что именно Дмитрий Медведев был заинтересован в поглощении БМ госбанком. Впрочем, возможно, причиной слуха стал тот факт, что советником Костина работает Александр Будберг , муж Натальи Тимаковой, пресс-секретаря премьера Медведева.

Слабые места: плохой общественный имидж, низкий авторитет в профессиональной среде.

Чего ждать в случае назначения: увеличения зависимости Банка России от Кремля, непредсказуемости денежно-финансовой политики.

Вероятность назначения: ***.

P. S. Оценки «Эксперта» не могут служить основанием для ставок на тотализаторе. За финансовые последствия таких ставок редакция ответственности не несет.

1 Вероятность назначения мы оцениваем в пределах от 1 до 5. Оценки "Эксперта" не могут служить основанием для ставок на тотализаторе. За финансовые последствия таких ставок редакция ответственности не несет.

Яков Миркин, заведующий отделом международных рынков капитала ИМЭМО РАН

Если и в новом экономическом цикле наши финансовые власти будут проводить жесткую денежную политику, Россия навсегда останется в когорте третьеразрядных стран

Яков Миркин

Банк России — великан и мировой рекордсмен. По данным Economist за 2009 год, по количеству персонала на душу населения ЦБР опережает ближайших соперников в 1,5–6 раз. В нем работает более 70 тыс. человек, 15% центральных банкиров мира, — это население небольшого русского города, например Дубны. Он один из немногих мировых центробанков, роль которых в банковской системе страны особенно велика: почти 30% активов российских банков находятся у ЦБР (см. таблицу 1).

Что означают такие размеры ЦБР? Кто он — охранник автостоянки, следящий за въездом и выездом автомобилей и за наличием машиномест? Хирург, перекраивающий живое тело экономики? Или простой технический инспектор и счетовод, не могущий и не желающий на что-либо влиять?

Таблица 1:

Значение центрального банка в банковской системе

Кто вы, мистер Центральный Банк?

Если ночью разбудить центрального банкира и спросить, за что он отвечает, то ответ будет однозначный: за стабильность цен и курса национальной валюты. После кризисов конца 1990–2000-х годов к этому джентльменскому набору добавилась финансовая стабильность.

Особая активность не приветствуется, максимум, что позволено, — чуть снизить инфляцию, подправить денежное предложение, приподнять экономику, подкрутить процентную ставку в порядке антициклического регулирования.

Должны быть легко доступны кредит и процент, денежная эмиссия. Прямая ответственность ЦБ за макроэкономическую динамику или, не дай бог, за структурную перестройку хозяйства, как правило, отрицается. ЦБ выполняет обязанности материально-технического снабженца.

Но все меняется в момент опасности. Если нужно защитить страну в мировой торговле — затеваются валютные войны. Если нужно сбить кризис — включается печатный станок. Если нужно финансировать подготовку к войне — центробанк автоматически кредитует всех и вся. Он ведет себя как полевой хирург — режет и кроит по живому.

Когда же в экономике, как это было в России, ломается все — собственность, структура, управление, финансы — и происходит это два десятилетия подряд, ЦБ должен показать класс хирурга высшей квалификации.

Показал ли хирург класс?

Неопытный интерн не может владеть искусством профессора.

Банк России лечил как мог. Создал, а иногда имитировал все привычные для развитых стран механизмы денежной, валютной и процентной политики. Проводил жестокие операции без наркоза (финансовая стабилизация и пирамида ГКО 1990-х, открытие счета капитала и денежная стерилизация начала 2000-х); просто пытался сбить температуру (валютный курс, инфляция); прошел через два кризиса, когда больной выжил случайно (выросли цены на нефть). Увлекался мифами, не оценивал пациента по существу (на первое место ставил сильный рубль, стремился к либерализации, боялся негативного процента, считал таргетирование превыше всего, а эмиссию — накачкой, поднимал процент для уменьшения инфляции и т. п.). А бывало, слушал консилиумы знатных иностранцев, призывавших к сдержанности в денежной политике и сбалансированному бюджету как абсолютному благу.