Читать онлайн «Русская Америка». Страница 34

В первые годы существования Российско-американской компании в заливе Кускокуим на Аляске располагалось огромное лежбище моржей. На нем собиралось несколько тысяч зверей. Как и на других лежбищах, здесь происходило постоянное движение. Одни моржи выходили из воды и выбирали удобное место на берегу, другие покидали сушу. Молодые занимали места поближе к воде, матерые самцы располагались подальше от береговой кромки.

Жители Аляски и островов Берингова моря, промышлявшие в заливе Кускокуим, по-особому относились к этому лежбищу. Здесь не забивали моржей, а лишь собирали клыки мертвых животных. Туши умерших от старости, болезней или ран моржей на Кускокуимском лежбище не использовали, а стаскивали в воду. Русским колонистам туземцы объясняли, что поступают так, поскольку здесь чаще, чем в других местах, рождаются звери с тремя и более клыками.

Кускокуимское лежбище алеуты и эскимосы называли «Черным берегом». По преданию, именно тут люди совершили первое в истории убийство моржа. Когда-то этот зверь дружил с человеком, помогал ему в охоте и на рыбалке, предсказывал погоду и нередко спасал в море.

Но как-то в голодную пору люди убили доверчивое животное. От такого подлого поступка в том месте даже растаял лед, а сам берег сделался черным. Племя, убившее первого моржа, вскоре вымерло от неизвестной болезни. А на «Черном берегу» появилось лежбище.

С интересом слушали русские промысловики предания туземцев, а сами нередко поступали, как им заблагорассудится.

В первые годы XIX века нагрянули они в Кускокуимский залив, и началась безоглядная бойня. Убивали и детенышей, и матерых моржей. С корабля били по лежбищу картечью, а на берегу промысловики закалывали зверей пиками. Большинство животных не погибали на месте. Раненные и увечные, они кидались в море. Лежбище вскоре залилось кровью, а прибрежная полоска воды стала красной. Над участком суши, где беззаботно обитали когда-то моржи, от их туш поднялся зловещий пар. Рев, стон, хрипы гибнущих животных разносились на несколько миль.

Звуки побоища услыхали охотники племени, обитавшего в устье реки Кускокуим. Примчались они на «Черный берег», но остановить бойню не смогли.

Старейшина указал на истекающих кровью животных и сказал: из пара от кипящей крови скоро возникнет безжалостный трезубец. И бледнолицые надолго запомнят этот ужас «Черного берега». Впрочем, скоро помнить о нем некому будет: ужас «Черного берега» воплотится в могучего зверя…

Большинство убитых моржей на лежбище Кускокуимского залива остались нетронутыми. У промысловиков не было возможности разделать все туши животных.

На вопросы туземцев, зачем тогда понадобилось убивать столько моржей, бледнолицые беспечно отвечали: вошли в раж… Охмелели от кровушки… Авось, простится…

Старики — алеуты и эскимосы — сомневались: простится ли такое?..

Увидев «Черный берег», они беззвучно шептали обращения к своим духам: то ли просили наказать бледнолицых, то ли вразумить охмелевших от крови.

Кускокуимское лежбище после бойни перестало существовать. Моржи больше не появлялись на нем. Да и другие животные — и морские, и земные — обходили стороной «Черный берег». Даже наглые пронырливые песцы не шныряли там в поисках пропитания.

«Мертвое затишье — предвестник страшных бед…» — говорили русским туземцы.

Вскоре после бойни на Кускокуимском лежбище берег залива буквально усеялся погибшими чайками. У всех из них на перьях виднелись пятнышки запекшейся крови.

И снова старики-туземцы толковали о страшных бедах. Ведь, согласно их приметам, если у чайки, после ее трапезы падалью, море не смывает с перьев кровь, значит, беда уже прилетела за людьми.

Через несколько лет среди русских промысловиков прошел слух, что на «Черном берегу» Кускокуимского залива можно собрать богатую добычу моржовых клыков.

Почему до этого скопище дорогой кости не заинтересовало охотников? Поговаривали, будто попытки отыскать «Черный берег» заканчивались неудачей. Промысловики частенько гибли или бесследно исчезали в Кускокуимском заливе, так и не добравшись до легендарных залежей моржовых клыков.

Где точно располагалось уничтоженное лежбище? С этим вопросом охотники решили обратиться к тем, кто устроил бойню на «Черном берегу».

Времени прошло после того события немного, а в живых из лихих зверобоев остался лишь один. Остальные пропали в океане. Какая беда погубила их, о том по Русской Америке ходили разные слухи. Упоминался и огромный морж-убийца с тремя клыками.

Появился он на свет на Кускокуимском лежбище. Во время бойни на «Черном берегу» его зацепило пулей. «Трехклыкий» молодой зверь сумел спастись, но глубокий шрам на голове остался. А еще на всю жизнь сохранилась в нем лютая ненависть к людям.

Стал «Трехклыкий» одиноким скитальцем Берингова моря и при любой возможности нападал на охотников и рыболовов. Народная молва любит преувеличивать размеры опасных хищников, вот и об этом звере сохранилось предание жителей Русской Америки: «…а в длину чудище в три морские сажени (примерно 5,5 метра), а три клыка у него в три фута (около 91 сантиметра)».

Что ж, подобные гигантские моржи, хоть изредка, но встречаются в природе и отмечены в записках исследователей. Зверю таких размеров не трудно перевернуть не только байдару, но и небольшое промысловое судно.

Молва приписывала ему даже людоедство. Возможно ли: морж — людоед?! Некоторые исследователи считают: раз среди этих животных встречаются хищники, поедающие тюленей, то, вероятно, жертвой такого зверя может стать и человек.

Разыскали упорные промысловики оставшегося в живых зверобоя. Того, что с товарищами бесчинствовал на Кускокуимском лежбище. Жил он в землянке неподалеку от Ново-Александровского редута. С людьми почти не общался, промышлял рыбу и зверя на реках и озерах, а к морскому берегу и близко не подходил. Иногда его навещали соотечественники, чтобы выменять лисьи шкуры.

Подолгу не задерживались: не о чем было разговаривать с отшельником. Чаще всего он молчал, глядя угрюмо под ноги, ну а если открывал рот, то нес какую-то околесицу: «Опять окаянный Трехклык меня к морю призывает… Мечется по „Черному берегу“, будто не морж, а куличок юркий. Под каждый камушек заглядывает — меня ищет… Товарищей моих он-то давно отыскал — на клыки нанизал да в море-океян уволок… А скажи-ка, вразуми, любезный, как мне, недомыке, отвязаться от Трехклыка?.. Даже во сне окаянный не дает покоя, дышит тяжко мне в ухо и шипит: заждались тебя товариши, пора к ним в море-окиян!..»

Выслушав несусветные жалобы, гости старались побыстрей покинуть землянку-отшибиху. От ее хозяина с затуманенными речами и мыслями чего угодно ждать можно!..

А когда по селениям Русской Америки прошел слух, что отшельник перестал брать за лисьи шкуры табак, самогон и отказался есть мясо, к нему еще реже стали наведываться. К тому же от такой перемены в жизни — отказа от спиртного, табака и мяса — открылся в нем дар прорицателя.

Только предсказывал он лишь недоброе и с Трехклыким моржом связанное. От слов своих хмелел — как от великой радости. Начинал улыбаться полубеззубым ртом, а в глазах бесовские огоньки зажигались.

«На Ильин день поведет Тимофей ватагу моржовать, да только сами добычей Трехклыкого станут… На Агафену Купальницу Матвей с сыновьями пойидет в море, а на Петров день шитик его, разбитый Трехклыким, на берегу обнаружится…».

Такими предсказаниями и делился недобрый вещун. Конечно, на слова умопомраченного никто бы не обращал внимания, да вот беда: сбывались пророчества!..

Нашлись среди русских и туземцев поверившие в Трехклыкого людоеда-мстителя. Некоторые охотники утверждали, что сами видели, как огромный морж со шрамом на голове разбивал своими тремя огромными клыками зверобойные суда, переворачивал байдары, а людей топил или пожирал.

Прибыли к вещуну четыре охотника, желавшие выяснить, где точно в Кускокуимском заливе находится печально известный «Черный берег». К тому времени моржовые клыки за год выросли в цене в два с половиной раза. Так что их добыча сулила большую выгоду.

Вещун принял охотников с радостью. Наверное, давно его не навещали. Некому было пожаловаться на козни Трехклыкого и предсказать грядущие беды.

Но едва гости заикнулись о погубленном лежбище в Кускокуимском заливе, он сразу помрачнел и стал жаловаться:

— Теперь не курю, не пью, мясо не ем, а Трехклыкий не отстает. Каждую ночь является, к морю подзывает, уговаривает взглянуть в него…

Пытались охотники перевести разговор на нужную им тему, да неуемный вещун из своей словесной колеи — ни в какую: