Читать онлайн «Эксперт № 17 (2014)». Страница 4

Украинский же кризис показывает как пределы мягкости «мягкой силы» (это «Правый сектор», что ли, «мягкий»?), так и значение «жесткой силы» для появления и эффективного действия силы «мягкой» (Крым, Донбасс). И то, что это было продемонстрировано всему миру с такой наглядностью, тоже стало для Запада крайне неприятным сюрпризом. А для нас хорошим опытом.       

О событиях на юго-востоке Украины «Эксперт» на условиях анонимности побеседовал с одним из руководителей организации «Донецкая республика».

section class="box-today"

Сюжеты

Кризис на Украине:

Фиксация подозрений

"Может, не такая уж она и мохнатая, эта российская лапа?"

Славянский пасьянс

/section section class="tags"

Теги

Кризис на Украине

Ситуация в Донецке

Вокруг идеологии

Долгосрочные прогнозы

Украина

Политика

/section

— Что у вас за организация? Какое участие вы принимали в нынешних протестных акциях?

— «Донецкая республика» действует с 2005 года и выступает за вхождение Донецкой и Луганской областей в состав России. В мирное время в нашей организации состояло 30 человек очень активных, 30 не очень активных и около 100 пассивных (кто выходил на акции лишь раз в полгода). Однако события в Киеве мобилизовали население Донбасса. 23 февраля во время шествия к Донецкой облгосадминистрации только одна наша колонна состояла из 200 человек. За март—апрель число активных представителей нашей организации выросло в несколько раз, это уже не менее тысячи человек только из Донецка, Макеевки, Горловки и других близлежащих городов густонаселенной Донецкой области. Наконец, именно флаг нашей организации (запрещенный с 2010 года) стал наряду с российским триколором главным символом антибандеровского сопротивления в Донбассе (Донецкой и Луганской областях).

figure class="banner-right"

figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure

— Какие цели вы декларируете?

— Наши требования с 2005 года заключались в федерализации Украины с образованием в ее составе Донецкой (Донецко-Криворожской) республики в тех границах, в каких была ДКР в 1918–1919 годах в составе РСФСР. Тогда в нее входили нынешние Донецкая, Луганская, Днепропетровская, Запорожская, Харьковская, Херсонская области Украины, а также ряд территорий нынешней Российской Федерации (часть Воронежской, Курской, Белгородской и Ростовской областей), на которые мы, естественно, не претендуем. Мы также выступали за придание русскому языку статуса государственного на территориях, входивших в состав ДКР в 1918–1919 годах, и, естественно, против насильственной украинизации вузов, школ, сферы образования, телерадиовещания, против переписывания истории на бандеровский лад, за сохранение памяти о Победе в Великой Отечественной войне.

7 апреля в здании Донецкой облгосадминистрации депутатами облсовета и представителями общественных организаций всех райцентров Донецкой области провозглашен Акт о государственном суверенитете Донецкой Народной Республики. Мы боремся за признание Донецкой Народной Республики как суверенного государства в границах (пока) Донецкой области. Далее, надеемся, подключится и Луганская область, а также Харьковская, где протесты идут с переменным успехом. А далее слово за народом. Они могут как выбрать создание независимого государства с вхождением в Таможенный союз, так и проголосовать за вхождение Донецкой Народной Республики в состав России. Лично я и большинство активистов — за второй вариант. В Москве много говорят об исправлении исторической несправедливости в связи с Крымом, однако в случае с Донбассом произошла такая же несправедливость. Нас в 1922 году Украинской ССР подарили большевики с формулировкой «для повышения доли пролетариата в населении братской республики».

— Почему основные боевые действия разворачиваются вокруг Славянска, Краматорска и Мариуполя?

— Это стратегические точки, и,  будь я на месте хунты, занимал бы именно их. Через первые два города (расположенные рядом друг с другом) идут важнейшие автомобильные и железнодорожные магистрали, а в Мариуполе расположен порт. Экономика Украины держится на ее горно-металлургическом комплексе. Одно предприятие ГМК дает работу десятку смежников. Большая часть предприятий украинского ГМК находится в Донбассе, а также в Днепропетровской и Запорожской областях. Продукция ГМК идет на экспорт, и ее вывозят в основном через мариупольский порт. Кроме того, в Мариуполе есть важный аэродром, три стратегических завода («Азовсталь», «Азовмаш», а также Мариупольский металлургический комбинат им. Ильича). Наконец, недалеко от города проходит граница с Россией.

— Что вообще произошло в Мариуполе в середине прошлой недели? Информация поступает крайне противоречивая.

— Шестнадцатого апреля в двадцать ноль-ноль неизвестные лица на площади возле горисполкома призывали людей в мегафон идти к воинской части. Многие не поддались на провокацию, но некоторые пошли. Одновременно на улице Апатова начали стягиваться молодые люди в масках, с битами и желтыми повязками на руках (такие носит «Правый сектор»). Примечательно, что, когда в воинской части вдруг упали ворота, которые сразу заблокировали автозаками, там уже было телевидение. Затем, со слов вэвэшников, в их сторону кто-то выстрелил, они тоже стали стрелять в воздух. Однако, по нашей информации, солдаты внутренних войск стреляли первыми, и прямо во время блокирования ворот. Провокаторы стали кидать «Молотова», тогда военные открыли огонь на поражение, пули попали в автомобиль, в стены подъезда, в газовую колонку в квартире. Из людей, которые стали съезжаться на выстрелы, было убито два человека, двенадцать раненых. «Скорые» туда не пускали. Одновременно стали сразу летать самолеты, а журналисты начали снимать хорошую «картинку» для хунты и ее сторонников. Затем по ТВ объявили, что штурм военной части сепаратистами был провален… Хотя его никто и не собирался проводить, потому что пару дней назад активисты и эта военная часть заключили «мировую о ненападении».

— Кто со стороны киевской власти участвует в операции в Донбассе?

— Тут много людей в форме украинской армии, однако многие из них без погон и отличительных знаков. Есть и наемники. Если считать ими тех, кто был экипирован в черную форму и англоговорящих, пойманных ранее у Доноблвоенкомата, а также базирующихся в здании воинской части внутренних войск, то наемников, по-моему, половина от общего контингента, прибывшего сюда за последнюю неделю. Недавно мы поймали в Краматорске боевиков из Камбоджи. Украинских призывников на первый взгляд около 20 процентов от контингента. По «Правому сектору» и Нацгвардии данных нет.

— Каково отношение в Донбассе к так называемым кандидатам в президенты от юго-востока — Олегу Цареву и Михаилу Добкину?

— Они мошенники, как и большинство представителей Партии регионов. Участие Добкина и Царева в президентских выборах лишь легитимирует хунту. Регионалы никогда не поддерживали пророссийские организации в своей вотчине Донбассе. Парадоксально, но нам здесь всегда было тяжелее всего сражаться. Местная СБУ прикормлена регионалами, и только на нас с 2007 года возбуждалось четыре уголовных дела из 11 томов. СМИ тоже контролировались регионалами. Поэтому, например, россиянам кажется, что тот же назначенный народом губернатором Донецкой области Павел Губарев возник ниоткуда, а я его знаю как активного пророссийского активиста уже шесть лет. Отчасти Россия сама виновата в своем незнании: в отличие от тех же американцев Москва всегда предпочитала работать с местными чиновниками, а не с народом. В ином случае Донбасс и Крым могли отделиться еще в 2004 году, сразу же после оранжевого переворота в Киеве.

— Чего вы хотите от России?

— Прежде всего содействия в проведении референдума и ввода миротворческого контингента в Донбасс. Сергей Тарута (назначенный Киевом глава Донецкой области. — «Эксперт»), Ринат Ахметов и хунта не дадут нам его провести. У них колоссальные деньги. А мы нищие и не имеем своих СМИ. Но считаем, что РФ должна помогать тем, кто борется и хочет быть в составе России. А это только Крым и Донбасс, которые жертвами и борьбой заслужили это право. Остальные регионы юго-востока еще не готовы к воссоединению: они слабо действуют и там много нацистов.

Геворг Мирзаян при содействии аналитического агентства «Внешняя политика»