Читать онлайн «Идеология Русского мира против либеральных симулякров». Страница 5

Сегодня богатство 85 семейств, находящейся на верхушке, равняется богатству 3,5 млрд. чел., беднейшей половины мирового населения, чего не бывало даже в самое темное средневековье. А одному проценту мирового населения принадлежит половина мирового богатства.[18] Ниже этой группы «избранных» – обслуга, к которой относится колумбийские, конголезские, украинские и прочие компрадоры, обозначаемые сегодня как «либеральные круги». И у этой обслуги есть своя обслуга – наемники ЧВК, латиноамериканские «эскадроны смерти», украинские «азовы» и «айдары». Им достаются объедки с барского стола, свобода удовлетворения низменных потребностей, плюс садистические радости от уничтожения тех, кто не согласен с существованием пирамиды.

Основание пирамиды, миллиарды бесправных тружеников, генерирует материальные блага; верхушка – технологии, с помощью которых всасывает эти блага. Технологии – военные, финансовые, психологические, позволяющие получать ренту за счет превосходства. Внизу – дешевое производство за счет дешевых ресурсов и дешевой рабочей силы; вверху – потребление дешевых материальных благ.

Растёт ли благосостояние низов, ведь они производят не только сырье, но и продукцию низкого и среднего передела, требующего определенной квалификации? В некоторых секторах растёт, но гораздо медленнее, чем благосостояние верхов. Разрыв между низами и верхами увеличивается, как в потреблении материальных благ, так и в общем развитии среды обитания, её безопасности, технической оснащенности и энерговооруженности. Во всех кризисах (эпидемии, стихийные бедствия, колебания рыночной конъюнктуры, вооруженные конфликты) низы страдают многократно больше, чем верхи. И ситуация только ухудшается.

2.3. Психология. Культ наживы и потребительства.

Единственным принципом капиталиста является максимизация прибыли и минимизация издержек, в первую очередь расходов на оплату труда и приобретение ресурсов. В капиталистическом идеале труд должен быть бесплатным – рабским, а ресурсы изъяты безвозмездно путем ограбления. В утиль идёт всё, что увеличивает издержки для капиталиста-выгодоприобретателя: мораль, традиция, правда. Но то, что дёшево для капиталиста, может оказаться страшно дорогим для общества, окружающей среды, планеты.

Практически вся известная нам аристократия Запада (что титулованная, что распальцованная) это не аристократия меча, не «голубая кровь», а потомки пиратов и грабителей, успешно оседлавших торговые пути, ростовщиков и банкиров. Причем аристократия бабла стала подчинять аристократию меча еще во время крестовых походов. И в века, последующие от Столетней войны до Французской революции, «голубая кровь» почти полностью погибла, очистив место для аморальной аристократии денег. Скажем, богатейшие монакские князья Гримальди – потомки генуэзских ростовщиков. Из той же оперетты и бароны Ротшильды.

Аристократия меча ещё могла соблюдать договоры, проявлять верность и благородное отношение к поверженным противникам. Для аристократии бабла договор лишь способ притормозить того, кого надо ограбить или уничтожить; договор будет полностью отброшен, едва баланс сил изменится в ее пользу. Почти все соглашения американской администрации с индейскими племенами были ей нарушены. Точно также американское правительство (которое всего лишь исполком финансового олигархата) отбрасывает договоренности с Россией, когда те ему больше не нужны. Для аристократии бабла нет верности и чести, есть только поиск материального выигрыша. Слабый для нее вообще не имеет никаких прав, точнее, он имеет право функционировать в узких рамках, отведенных ему системой – жить, если нужен его труд, или умереть, если он препятствует извлечению прибыли.

О своей «свободе» говорили все эксплуататоры и паразиты, рьяно присваивающие продукт чужого труда; те, кто занимался работорговлей, кто проводил «очистку» земель от «бесполезного» населения и осуществлял геноцид. Симулякр «свободы» всегда маскировал истинные цели самого агрессивного вида человеческого сообщества, нуждающегося в постоянном захвате чужих ресурсов для максимизации прибыли. Потому врать, лицемерить и менять правила в свою пользу – это уже рефлекс у «свободолюбцев».

Держатели бренда «свободы» никогда не обходились без использования цепей. Цепи в истории западного капитализма были разные. И цепи голода. И настоящие, стальные. Кстати, значительная часть людей, захваченных в рабство, погибала именно из-за ношения цепей в период транспортировки. Содранная кожа, сепсис, конец. А потом были разработаны цепи психологические. Cамым худшим рабом является сытый раб, не понимающий, что он в оковах.

Симулякр «свободы» очень близок культу потребительства. И совершенно неслучайно, на наших глазах, желание потреблять «как в Европе» обернулось «свободой» в антирусско-бандеровском варианте, точнее садизмом по отношению к тем, кто якобы мешает этому потреблению.

Что же свободы не существует? Нет, существует. Свобода – это возможность реализовывать, удовлетворять свои желания. Есть желания чисто индивидуальные и коллективные. Притом желания эти весьма разнятся от одного индивидуума к другому, от одной социальной группы к другой. Например, класс капиталистов хочет эксплуатации как можно более дешевого труда, а класс пролетариата – освобождения от эксплуатации. Нация, покорившая другую нацию, хочет ее использовать и ассимилировать, а вот покоренная нация хочет освобождения от национального гнета. Никто еще не добивался исполнения своих желаний в одиночку, но только при участии других людей. Возможность реализовывать желания всегда носит социальный характер: делать это вместе с кем-то, с помощью других людей или посредством кого-то, за счет других людей.

Симулякр «свободы» и придумали для того, чтобы удовлетворять свои желания за счет других максимально комфортным образом.

Те, кто живёт за счет других, сегодня активно используют «философию прав человека», которой прикрываются любые случаи насилия аморального индивидуума над обществом в виде грабежа, обмана, подлости, надругательства над традицией, издевательства над подвигом прошлых поколений. Идея превосходства маскируется «правами» конкретного человека, плюющего на общество, которым он пользуется. Когда такой человек заявляет: «я хочу быть свободным» – на самом деле он что-то не договаривает. Внутри себя он говорит: «Вы обязаны, падлы, удовлетворить мои желания».

Рука об руку с западным симулякром «свободы» и культом потребительства идет симулякр западного «индивидуализма».

Конкуренция за ограниченные материальные ресурсы, что в животном мире, что в человеческом, никоим образом не ведет к индивидуальности. От того, что свиньи дерутся за доступ к кормушке, а быки ломают рога за то, чтоб покрыть самку, они не становятся более индивидуалистами, чем например шимпанзе бонобо, которые никогда этим не занимаются. Точно также и в человеческом мире. Однотипное поведение, даже если оно хищное, направленное на конфликт и захват, не придаёт индивидуальности. Как и усиленное демонстративное потребление материальных благ. Наоборот, мы наблюдаем в Западной цивилизации и её кластерах по остальному миру полную подчиненность поведения и мышления людей трендам, модам, рекламным акциям, даже если те направлены против выживания человечества, как, например мощнейшая кампания по внедрению «нормальности» гомосексуализма. (Однополая ориентация стимулирует материальное потребление, но её издержки падут на грядущие поколения.) Находясь под постоянным информационным воздействием масс-медиа, за счет внедрения гаджетов, человек перестает думать (характерный лозунг таблоида «Бильд»: «тебе твое мнение»), искать истину. Этим объясняется полное невежество западного населения в отношении истории войн, насилия и интервенций, которые осуществляла и осуществляет западная верхушка. Человек перестает развивать свой внутренний мир и стремиться к духовным ценностям, что собственно является подлинным индивидуализмом и обретением внутренней свободы. С помощью культа потребительства верхушка пирамиды тоталитарно владеет сознанием западного человека почти 24 часа в сутки, чего никогда ещё не было в истории.

Религия наживы и культ потребительства ведет к затемнению сознания, его клиповости и фрагментарности; сознание по сути превращается в набор психопрограмм, закладываемых в голову консумера. Насколько она эффективна в отношении прибылей, настолько она неэффективна в отношении ресурсов, в том числе невосполнимых – те расходуются не на задачи развития человечества, а перемалываются ради перепотребления верхних слоёв пирамиды.

Горы ненужных недолговечных вещей, «вышедших из моды», «не попавших в тренд», непрестижных, моментально «устаревших», не влезших в желудок, и отправляемых на утилизацию, энергозатратную и экологически вредную – вот образ глобальной капиталистической экономики. А те, кто внизу, работают на неё за два доллара в день, не имея ни чистой воды, ни защиты от стихийных бедствий, ни безопасности труда, ни медобслуживания в случае болезни, ни даже бесплатной школы для своих детей.