Читать онлайн «Киевская хунта». Страница 39

КИЕВ ДО ABECADLO ДОВЕДЕТ

Во времена Эсхила древние греки называли гражданские войны «петушиными боями». Но не потому, что эти войны напоминали кровавые схватки между двуногими пернатыми одного вида, а потому, что петух был тогда экзотической птицей, завезенной из Персии, и гражданская война приводила в смущение и недоумение не меньше, чем сама заморская птица. Такой же диковинкой для победившего Майдана стала латиница, которой сейчас собираются заменить тысячелетнюю кириллицу, или пресловутый «код Кирилла». На Украине-2014 латиница может стать синонимом и принадлежностью гражданской войны.

Российское информационное агентство (РИА) «Новости» 5 марта 2014 года распространило сообщение о том, что Верховная рада готовит законопроект о постепенном отказе от кириллицы на территории Украины. Анонимный источник информации указывал на так называемую Временную специальную комиссию по подготовке проекта закона «О развитии и применении языков на Украине» как на главного инициатора этого законопроекта.

Кого-то это сообщение ошарашило и возмутило, а кто-то воспринял его как очередную газетную утку, выпущенную мастерами информационных войн. Кто из них прав? Это горькая правда или нелепый вымысел? Очень важные вопросы, потому что они еще раз раскололи общество — не только на Украине, но и в России.

Теперь все по порядку. Конечно, ничто не мешало назвать переход на латиницу бредом и сразу поставить в этой истории точку. Но то, что сама идея похоронить кириллицу существует, подтвердила представитель ОБСЕ по свободе СМИ Дунья Миятович: «Это весьма напоминает мне мою страну — Боснию и Герцеговину, где такие вещи происходили в период кризиса». По ее личному мнению, предложение внести в проект закона «О развитии и применении языков на Украине» пункт о постепенном переходе с кириллицы на латиницу было бы неправильным.

Азбука в тротиловом эквиваленте может быть посильнее, чем ядерные заряды «Толстяк» и «Малыш» вместе взятые. Между прочим, Молдавия раскололась еще двадцать лет назад, когда «латинский» Кишинев принял свой закон о языке, дискриминирующий «кириллический» Тирасполь.

И Верховная рада ставит перемены в государственном языке чуть ли не на первое место среди своих приоритетов. Вспомним: 21 февраля 2014 года, в пятницу, в Киевской государственной администрации объявили об отставке президента Виктора Януковича. А уже в воскресенье, 23 февраля, украинские депутаты проголосовали за отмену закона «Об основах государственной языковой политики», который давал русскому языку статус регионального там, где он является родным как минимум для 10 % населения — в 13 из 27 областей. Это ли не является косвенным подтверждением того, что в Раде филологические притязания могут простираться достаточно далеко?

Моя знакомая украинская журналистка Мирослава Бердник вспоминала, как в староновогоднюю ночь переключала каналы и случайно попала на канале «чесних новин» на «П’ять копійок». Ведущий задавал своим гостям — лидеру «Свободы» Олегу Тягнибоку и председателю Русской общины Украины Константину Шурову — вопрос: «Следует ли ожидать в наступившем году продолжения противостояния на языковой почве между разными регионами Украины?» Ответ со стороны «свідомий» (сознательной) части телестудии был однозначным: «Конечно, следует». Фоном для полемики служили плакаты, поднятые студентами Института журналистики (!) с надписями: «Я русский бы выучил только за то, что надо допрашивать пленных!», «Для русских РАСИЯ, для маасквичей — МАСКВА!»

Вообще-то история непростых отношений кириллицы и латиницы на территории Российской империи имеет почти двухвековую историю. В 1833 году в Москве анонимный автор выпустил брошюру «Орыt wedeniя novыh russkih liter», или «Новыя усовершенствованныя литеры русскаго алфавита». Затем, после дискуссий об упрощении русской орфографии, в «просвещенном» обществе заговорили о «необходимости» (!) перехода на латиницу.

Сторонники латинизации, к примеру, утверждали, что «наша варварская азбука придает нам неприятный скифский оттенок, который портит блеск нашей образованности». После введения латиницы письмо станет «разборчивее и красивее», а печать будет «чище и красивее», печатное пространство сократится вдвое, книги станут «дешевле и доступнее». Например, 10-томная «История государства Российского» в латинице могла бы занять всего 5 томов.

Горячо поддержал революцию в алфавите Виссарион Белинский, литературный критик, предтеча соцреализма и пламенный разночинец. В декабрьском номере журнала «Отечественные записки» за 1844 год он выступил со своим проектом замены русской кириллицы латинским алфавитом. Белинский «совершенно и буквально» согласен с теми, кто считает «русский алфавит не только некрасивым и неизящным, но и безобразным, и притом отнюдь не рациональным..», а «книга, напечатанная таким шрифтом, не может не быть безобразною, в типографском отношении».

В Галиции в те же годы также не утихала «азбучная война» (укр. «азбучна війна»), или «азбучная буря» (укр. «азбучна завірюха»), но с противоположной целью: этнические украинцы боролись против перехода на латинскую графику, или абецадло (от польского abecadlo — «азбука»). Польский латинский алфавит иногда использовали в Австро-Венгрии для записей украинского фольклора и издания книг «для народа». В 1834 году священник Иосиф Лозинский в статье «О wprowadzeniu abecadla polskiego do pismiennictwa ruskiego» пытался обосновать переход на абецадло как более отвечающую фонетическому строю украинского языка систему письма.

В те годы в Галиции ширилось движение национального возрождения. Во главе его стояли так называемые галицкие будители — Маркиян Шашкевич, Иван Вагилевич и Яков Головацкий, прозванные в родной Львовской духовной семинарии «Русской Троицей». Они дали резкий отпор введению польского «абецадла», считая это попыткой оторвать Галичину от исторических и культурных древнерусских корней. «То вопрос о существовании: быта или не быта русинам в Галичине, — писал позже Головацкий, — прими галичане в 1830-х годах польское абецадло — пропала бы русская индивидуальная народность, улетучился бы русский дух, и из Галицкой Руси сделалась бы вторая Холмщина».

После большевистского переворота октября 1917-го идею перехода с кириллицы на латиницу реанимировали. В 1919 году в одном из мартовских номеров «Известий» вышла заметка «О латинском алфавите» под псевдонимом «Старый гимназист», за которым скрывался Луначарский. Эта заметка положила начало многолетней кампании по переходу русского языка на латиницу.

Нарком Луначарский, проживший 18 лет за границей, похоже, совершенно осознанно проводил новую языковую политику как победитель в побежденной стране. «Постепенно книги, — писал он, — написанные русским алфавитом, станут предметом истории». Латинский алфавит пламенные революционеры посчитали одним из инструментов, призванных создать новую межнациональную общность.

Русский алфавит объявлялся «пережитком классовой графики XVIII–XIX веков русских феодалов-помещиков и буржуазии», то есть «графики самодержавного гнета, миссионерской пропаганды, великорусского национал-шовинизма и насильственной русификации». Кириллицу называли «черной паутиной изуверского фанатизма». Мировая революция нуждалась в латинизации не меньше, чем в электрификации. Достаточно посмотреть на лозунги тех лет: «За латинизацию широким фронтом», «Латиница — письмо Октября».

За «научно-методическую» часть латинизации Советской России отвечал филолог, специалист по языкам Кавказа Николай Феофанович Яковлев. Его называли «технографическим комиссаром» и «великим латинизатором».

«Теория русского письма, — писал «великий латинизатор», — представляет собой род клина, забитого между странами, где принят латинский алфавит Октября… На этапе строительства социализма существующий в СССР русский алфавит есть безусловный анахронизм, род графического разобщающего барьера».

В ноябре 1929 года Яковлев возглавил при Главнауке СССР подкомиссию по разработке латинского письма для русского языка. Через год комиссия представила три проекта русской латиницы. В протоколе заключительного заседания этой подкомиссии по латинизации от 14 января 1930 года записано: «Признать, что латинизацию русского алфавита следует понимать как переход русской письменности и печати на единый для всех народов СССР интернациональный алфавит на латинской основе, — первый этап к созданию всемирного интернационального алфавита. Переход в ближайшее время русских на единый интернациональный алфавит на латинской основе — неизбежен».

Плоды деятельности подкомиссии по латинизации открыто поддержал только старый большевик Луначарский. В ленинградской «Красной газете» он вдруг вспомнил, что Ленин мечтал, когда русские будут писать латинскими буквами, «в более спокойное время, когда мы окрепнем». Но пламенных латинизаторов тогда уже начал притормаживать Сталин. Троцкий уже был «разоблачен» и выслан, а потому идеи мировой революции утратили актуальность. Сегодня о тех временах напоминает разве что фраза из книги «Золотой теленок»: «геркулесовцы» на чьи-то происки обещали ответить дружным переводом делопроизводства на латинский алфавит». Смысл этой шутки становится понятным, только если вспомнить о той нереализованной кампании латинизации.