Читать онлайн «Сталинский порядок». Страница 38

Скорее всего Сталин читал и даже правил доклад Лысенко, прочитанный на сессии. Например, Лиу[350] цитирует Розанова[351] и Медведева[352], которые утверждают, что Сталин вычеркнул из доклада Лысенко все упоминания о буржуазной биологии. В том месте, где Лысенко утверждал, что любая наука классовая, Сталин написал на полях: «Ха-ха-ха, а как насчет математики, а как насчет дарвинизма?»

Чтобы понять, обстановку вокруг сессии, я повторюсь и сделаю короткий экскурс в обстановку 1948 года. В 1948 году остро стоял вопрос о преданности интеллигенции сталинскому руководству страны. Это и было тем ЕДИНСТВЕННО существенным, на чем сыграл Лысенко. Сессия ВАСХНИЛ закончилась 7 августа, а 3 сентября в Москве тысячи евреев восторженно встречали Голду Меир. Вы представляете, что уже летом 1948 года стало в результате очевидным? — Что в СССР практически нет интеллигенции, которой можно доверять. Власть же без идеологической опоры на интеллигенцию в качестве рупора, учительства, науки, культуры, без инженеров человеческих сердец — ничто. А надо еще добавить, что огромное количество коммунистов СРЕДНЕГО ЗВЕНА не слишком приветствовали партноменклатуру, умения которой очень ярко высветила война. И добавить, что США и Англия вели с СССР холодную войну, а у СССР еще не было атомной бомбы…

В конце 1929 года Лысенко писал: «Согласно нашему теперешнему представлению, нет ни озими, ни яри — имеются только злаки с различной степенью „озимости“… „Озимость“ же мы можем искусственно изживать»[353].Полное описание «опытов» Лысенко приводится в монографии Сойфера[354], где, кроме того, показано, что Лысенко будто бы не имел приоритета в яровизации, не цитировал работы своих предшественников, намеренно умалчивал о негативных эффектах яровизации при массовом применении (что приводило к частой гибели зерна и посевов). На существенные недостатки яровизации было указано четырьмя независимыми учеными-специалистами в газете «Правда» в 1929 году, но они были проигнорированы. В 1936 году профессор И. Васильев тоже отверг в целом приоритет Лысенко в исследовании яровизации[355] и в связи с этим писал: «Все факты, установленные Лысенко, были известны и раньше (см. Слезкин, „Зерновые злаки“, 1-е изд., 1904; Gassner, Ztschr. f. Bot. 1918,16 и литературу у Гасснера)… Ошибочным оказалось математическое выражение зависимости быстроты протекания отдельных фаз от фактора температуры»[356]. Все вроде так, но вот практики на селе начали активно применять яровизацию и получали хорошие результаты.

По свидетельству академика В. Арнольда, выдающийся советский математик А. Н. Колмогоров рассказывал ему, что он считал «борющегося со случайностью в науке» Т. Д. Лысенко честно заблуждающимся невеждой — недоучкой. Лысенко опровергал законы Менделя расщепления признаков во втором поколении в отношении 3:1, посадив 4000 растений гороха. Вместо расщепления 3000:1000 его ученицей было наблюдено отношение слегка отличающихся чисел. Лысенко считал, что это опровергает законы Менделя. Кстати, спорящие с Лысенко классические генетики тут же опубликовали результаты своего повторного эксперимента с гораздо меньшим числом отклонений от законов Менделя — настолько малым, что, по словам Колмогорова, не оставалось сомнений в их недобросовестности (о чем, однако, Лысенко, по своей неграмотности, не знал). Вся эта дискуссия опубликована в ДАН СССР[357]. Так что у обеих сторон рыльце было в пушку.

Меня могут спросить, а что же тогда остается от Лысенко как ученого? Летом 2006 года я бы ответил, что Лысенко — не ученый, а шарлатан, но, познакомившись с последними работами генетиков и биологов растений, я понял, что это неверный взгляд. Достижения Лысенко в науке огромны. Они просто ненаучно оформлены. Я подробно рассказал о достижениях Лысенко в области естествознания в своей статье[358]. Она написана для специалистов, но если кто желает, тот может прочитать. Коротко скажу лишь об одном. В 1996 году Дж. Симмонс опубликовал книгу о ста отобранных им ученых, где они были расположены в порядке значимости их открытий для человечества. Лысенко получил номер 93[359]. Выше, чем И. П. Павлов.

Да, сейчас, когда со времени той научной сессии прошло более 55 лет, стало ясно, что Лысенко был, в общем, не прав. Однако в то время это было совсем не очевидно. Если прочитать статью Лысенко «Генетика» в сталинской энциклопедии за 1949 год, то не очень заметно, чтобы эта статья отвергала рациональное зерно тогдашней генетики, хотя многие положения генетики имели после каждого параграфа жесткую критику с точки зрения марксизма. В своей статье Лысенко определял границы применимости теории оппонентов. Он там вроде как признает все то в генетической теории, что было правильным, — признал, что изменение хромосом влечет изменение наследственности, признал соотношение 3:1, признал, что Y-хромосома влечет появление самца.

На самом деле, та статья в энциклопедии, видимо, была результатом компромисса с генетиками. Сам же Трофим Денисович Лысенко писал в отчете о своей научной работе за 1974 год: «Никакого шифра или кода, записей информации и т. п. в ДНК также нет…. О какой матрице для копирования наследственного вещества можно говорить, зная детально наши экспериментальные данные по получению озимых из яровых?»[360]

Американские генетики в течение 8 лет не проявляли интереса к сделанному в 1944 году открытию роли ДНК в передаче генетической информации. Лишь к 1953 году, после создания теории, ставшей стержнем молекулярной биологии, выявилось значение этого открытия. Однако даже в 1960 году в Оксфорде вышла монография, в которой утверждалось, что ген имеет белковую природу[361].

В то время морганисты связывали наследственность только с ядром и хромосомами и поэтому не могли признать результаты гибридизации, полученные Мичуриным. Сейчас доказано, что гены могут двигаться между хромосомами и между видами. Мобильные гены торпедируют идею о том, что гены тождественны хромосомам. Другими словами, современная наука показала, что обе стороны занимали однобокие позиции[362].

Самое интересное, что в данном случае совершенно не важно, правы лысенковцы или нет. Да тогда и не так легко было понять, кто прав. Теория парадигмы Куна[363] еще не была опубликована, да ее и сейчас не все понимают. До сих пор генетики спорят с дилетантами от науки, прав ли формально Лысенко, после почти 60 лет интенсивного развития науки. Да и сами генетики до сих пор не определили, что считать геном, запись ли в ДНК или готовую информационную РНК после удаления всех интронов.

Поэтому даже теперь, спустя годы, почитатели Лысенко заявляют, что Лысенко, мол, формально оказался прав. Прав в том, что приобретенные изменения могут наследоваться, хотя и через механизм мутагенеза. Хотя в настоящее время центральная догма биологии имеет вид ДНК — РНК — белок, и информация от белка в подавляющем большинстве случаев не приводит к изменению генетического кода, но клонирование животных и изучение гибридов растений показало, что приобретенные признаки наследуются, хотя и очень ограниченно. В частности, клонированные животные ускоренно стареют. Почти что найден и механизм для этого — процесс восстановления структуры ДНК в ядре особым белком и процесс синтеза этого белка. Но, повторю, уровень наследования очень низкий и не все признаки передаются.

Если углубляться в эти научные дебри, то не хватит и многотомного руководства. Главный же вывод из этого раздела таков: Сталин не мог знать, кто был прав, морганисты или лысенковцы, поэтому он исходил и своей идеи борьбы с монополизмом в науке.

Поняв дело так, что Сталин будто бы принял сторону Лысенко, бюрократы от науки начали действовать. Действовали они привычными методами — на основе сессии были сделаны административные выводы. Как говорят, заставь дурака богу молиться, так он весь лоб расшибет. 23 августа 1948 г. министр высшего образования СССР СВ. Кафтанов издал приказ № 1208 «О состоянии преподавания биологических дисциплин в университетах и о мерах по укреплению биологических факультетов квалифицированными кадрами биологов-мичуринцев». Согласно этому приказу в вузах создавались комиссии, которые должны были пересмотреть учебные программы по всем учебным дисциплинам, изменить тематику кандидатских работ аспирантов и т. д. По этому же приказу министра из библиотек изымался ряд учебников и учебных пособий по генетике и селекции.

Согласно другому приказу С. В. Кафтанова, во многих вузах произошла смена ректоров. Так, был снят с поста ректора Тимирязевской сельхозакадемии крупнейший ученый в области экономики и статистики сельского хозяйства, отважный защитник генетики на сессии ВАСХНИЛ, академик B. C. Немчинов. Ректором старейшего в Сибири Томского государственного университета вместо и.о. ректора Пегеля В. А. был назначен доктор сельскохозяйственных наук Макаров В. Т. Во многих вузах были назначены новые деканы биологических факультетов и заведующие кафедрами[364].