Читать онлайн «Украина от Адама до Януковича. Очерки истории». Страница 100

В Польше в это время шла война между сторонниками русского союзника короля Августа и шведского ставленника Станислава. Поэтому царь повелел Мазепе перейти на Правобережье и начать войну против сторонников Швеции.

Гетман Мазепа 12 июля 1704 издал универсал к шляхте, в котором писал, что его войско прибыло не для поддержки восставших, а исключительно с целью оказания помощи Речи Посполитой в борьбе против шведов и их сообщников. Одновременно гетман требовал от крестьян прекратить восстание, в противном случае угрожая им расправой. Семен Палий был арестован, а города Правобережья были заняты мазепинцами или шляхтой. На этом восстание закончилось. Контроль над регионом на некоторое время получил Мазепа, но потом Правобережье пришлось вернуть полякам.

Семен Палий находился в заключении до 1708 года, но после измены Мазепы был освобожден и реабилитирован. Сражался в войске Петра Первого под Полтавой, а затем стал полковником Белоцерковского полка. Умер он своей смертью в 1710 году и с почестями был похоронен в Межигорском монастыре под Киевом.

После разгрома шведов и окончания русско-турецкой войны 1710-13 годов русская армия оставила Правобережье. В край стали возвращаться польские чиновники и остатки правобережных казаков, на которых у поляков был зуб за восстание Палия, спешно стали переселяться на русский берег, из-за чего полякам досталась полупустыня. Однако такой потенциально богатый край недолго оставался бесхозным. Сначала на свои бывшие земли вернулись изгнанные при Хмельницком шляхтичи и их потомки. Затем оставшиеся без законных хозяев имения польская администрация стала продавать или передавать в качестве награды отличившимся в войнах дворянам. Новые паны стали активно зазывать к себе крестьян, готовых обрабатывать поля, обещая первые 15–20 лет не брать с них налогов и требовать минимальную панщину. То есть делать все то же, что и князь Вишневецкий, заселявший в семнадцатом веке свою Лубенщину. И результат был такой же. Сначала в край со всех сторон потянулись привлеченные льготами переселенцы. Возникли новые села и хутора, вновь были отстроены магнатские замки и католические монастыри. Но когда льготные годы закончились, хозяева земли стали повышать налоги, вводить различные повинности и ужесточать панщину. Естественно, крестьяне заволновались. Вдобавок была еще одна причина для волнения. Польские шляхтичи, прямо как бурбонские дворяне, «ничего не забыли и ничему не научились». Поэтому, едва оправившись от Хмельниччины, они снова начали ущемлять права православных. В 1720 году единственными законными церквями в Речи Посполитой были объявлены католическая и униатская, после чего униаты при поддержке власти стали силой захватывать православные церкви и монастыри, а их священников изгонять.

Из-за такого двойного давления наиболее буйные крестьяне стали собираться в банды и мстить, по ходу дела грабя имущество угнетателей. Таких народных мстителей называли дейнеками, или гайдамаками. Первое прозвище изначально означало человека неизвестного происхождения или неопределенного социального статуса. Казаки так называли крестьян, присоединявшихся к Запорожскому войску. Слово гайдамак происходило от турецкого haydimak (нападать). Соответственно, гайдамаки — что-то вроде современного термина «налетчики». Никакой внятной политической программы у гайдамаков не было, все их призывы и действия сводились к уничтожению папистов и евреев. Почему папистов (католиков и униатов), наверное, понятно — они были угнетателями и кровопийцами. Евреям же доставалось как помощникам шляхты. Ведь, как правило, поляки сами не собирали налоги, а отдавали это право на откуп евреям. К тому же, иудеев охотно брали в управляющие поместьями, так как они ничем не были связаны с христианами-крестьянами, а потому были безжалостны. Естественно, что получившие «хлебные» должности евреи активно пользовались любыми возможностями для своего обогащения, выжимая из крестьян дополнительные поборы.

В обычное время гайдамаки так и остались бы бандами благородных разбойников, скрывавшимися от правосудия, но в Польше по-прежнему шло противостояние двух королей: Августа Второго, сына покойного Августа Саксонского, и вернувшегося из Франции, постаревшего, но активного Станислава Лещинского, так что все силы шляхты были задействованы в решении насущного вопроса: какому монарху править в Варшаве. В эту внутрипольскую разборку оказались втянуты Россия, Австрия и Саксония, поддерживающие кандидатуру Августа, и Франция, Испания и Сардиния, помогающие его оппоненту.

Естественно, что полякам стало не до событий на глухой периферии, и этим воспользовались гайдамаки, поднявшие в 1734 году масштабное восстание, охватившее пространство от Умани до Львова. Шляхетские маетки жгли и громили, попавших в руки повстанцев поляков резали без жалости. Однако, на счастье поляков, наконец-то победил король Август Третий, союзник русских. Не способный сам усмирить восстание, он обратился за помощью к России. Русские части вошли на Правобережье, и резня прекратилась. Наиболее непримиримые гайдамаки ушли на Сечь или в Молдавию, откуда периодически устраивали набеги, а крестьяне, припрятав оружие, вернулись в свои дома.

Утихомирившая край царская армия была отозвана, но возвращение России, пусть и временное, на эти земли имело важное последствие. До сих пор гайдамаки действовали на свой страх и риск, не имея никаких опорных баз. Теперь же у них появился надежный тыл в виде русского анклава вокруг Киева. Учитывая, что тут было немало церковных владений, неудивительно, что борцы с униатами встречали под Киевом теплый прием.

Постепенно местные священники стали для гайдамаков людьми очень авторитетными. Особо покровительствовали народным мстителям переяславский епископ Гервасий Линцевский и игумен Мотронинского монастыря Мелхиседек Значко-Яворский. Понятно, что, когда в 1750 году, униаты начали очередную кампанию по искоренению православия, на Правобережье словно из ниоткуда появились гайдамацкие отряды. Польские войска были загнаны в крепости, а имения католиков сожжены и разграблены. Понявшие намек униаты отступили, после чегои гайдамаки исчезли.

После того, как на русский престол взошла императрица Екатерина Великая, русские дипломаты стала все активнее защищать права единоверцев в Польше. В 1764 году состоялись выборы нового польского короля Станислава Понятовского, который под русским нажимом признал права православных равными католикам, а также велел униатам действовать не так рьяно. Получив такую поддержку, православное духовенство начало восстанавливать позиции и отбирать обратно храмы в правобережных селах.

Католики отступать не собирались, и на сейме 1766 года краковский епископ Каэтан Солтык резко выступил против любых поблажек для некатоликов, открыто став в оппозицию к королю. Однако вмешалась Россия в лице посла князя Репнина. Епископ Солтык, краковский воевода Ржевуский и другие наиболее фанатичные католики были арестованы, после чего Сейм внес в конституцию поправки, гарантирующие свободу вероисповедания любым конфесиям.

В феврале 1768 года между Россиею и Польшей был заключен договор, по которому Россия выступала гарантом сохранения существующего порядка в Польше. Казалось бы, на польском троне наконец-то находится король, понимающий выгоды добрых отношений с восточным соседом, а поэтому отношения Речи Посполитой и Российской империи должны наладиться.

Король Станислав Август Понятовский до избрания много путешествовал по Европе, в том числе, пять лет пробыл в Петербурге. Он прекрасно понимал, что его страна катится в пропасть, и всеми силами пытался исправить ситуацию. Став королем, он начал большую программу преобразований, которая касалась практически всего государственного устройства. Изменения коснулись финансовой системы, законодательства, армии и наградной системы. Естественно, что он попытался ограничить права шляхты и заставить этих «спесивых эгоистов» служить государству.

Однако против политики короля с оружием в руках выступили магнаты, объединившиеся в Барскую конфедерацию. Попутно вместе с королевскими сторонниками под репрессии конфедератов попадали и сотни людей, вся вина которых была в исповедании православия. В ответ король Станислав Август Понятовский обратился за помощью к императрице Екатерине Великой, и русские войска снова двинулись наводить порядок в Польше.

Хотя царская армия выступала как союзник законной польской власти, русское население Правобережья восприняло появление солдат Екатерины как знак того, что пришло время избавиться от польских хозяев. Поползли слухи, что царица издала приказ уничтожить на Украине католиков, униатов и евреев. И крестьяне стали собираться в отряды гайдамаков и зачищать свою землю от врагов.