Читать онлайн «Национальная доктрина». Страница 74

Огромное количество акций можно придумать, да они уже есть: «русская пробежка», «русское чаепитие» (большевики на таких чаепитиях когда-то очень многим людям свои идеи принесли).

Проблема в координации. Время координаторов: подбор способных людей, сбор этих людей, концентрация скромных ресурсов. Не надо надеяться на доброго богатого патриотичного дядюшку. Такой даже если и появится, то только там, где будет продуктивная рабочая среда, будет результат.

Теперь о широкой платформе. Сахарное Болото ее не дало и не даст. А дал ее Русский марш-2011 года. Русский марш прогремел в регионах. До меня даже добрался (СКФО), до Сыктывкара даже. А в Москве опять оказались слепы к этому грандиозному сдвигу в общественном сознании всей страны в своей битве «остроконечников» и «тупоконечников». Не увиели реальной объединительной платформы, которая сравнима с Великим Походом (Китай), с Маршем на Рим. У вас — Русский марш. Регулярное, сакральное почти уже действо, объединительное, пробуждающее. Что ж вам еще надо-то? История сама указует вам путь.

Сейчас идет поиск широкой объединительной платформы в Русском движении. Практически использованы все доктрины для попытки выразить нынешнюю Русскую идею в политическом поле.

Проблема узости доктрин и платформ состояла в том, что в основном ими занимались интеллектуалы, которые обращались к сложному философскому, историческому, политическому опыту. Т. е. они делали доктрины чрезвычайно трудными для восприятия народными массами. Также они не обращали внимание на риторику, которая привлекает, собственно народ. Ставили свою «интеллижанс» первичной в сравнении с мотивациями масс. Часто уходили в позицию аристократизма, богемства, даже снобизма.

Национал-демократы заужали свою позицию до мелкобуржуазного национализма — бюргерства, т. е. до классовых интересов. Тем самым, становясь просто крайне правым крылом либералов, легко шли на коалицию с оранжевыми право-либералами.

Национал-социалисты сузили свой идейный дискурс до субкультур, автономизма, очень ограниченного взгляда на концепцию. То же можно сказать и про державников, монархистов, религиозных фундаменталистах.

Что же идейно широкого осталось в сухом остатке? Что воспринимают народные массы в акционизме Русского движения? Что не приемлют люди?

Осталась идея Русского национального государства, его сохранения и созидания. Поддерживают русские дискурс о защите от оккупации, миграции, внешнего влияния. Не приемлют попытки ревизии истории, как то «десталинизацию», так и пересмотры истории ВОВ. То есть налицо старый добрый патриотизм. И патриотическая риторика со стороны Русского движения вполне востребована и находит отзыв в сердцах людей.

Также русские люди положительно воспринимают поднятие вопросов о социальной справедливости в распределении национального богатства в регионах. В целом русскую нацию волнуют вопросы правозащиты, противодействия всяческому этнотеррору со стороны этнических меньшинств, люди против засилья кумовства, землячества, этнокриминала. Остались важны для масс вопросы социального характера, всего спектра — как то безработица, ЖКХ, соцобеспечение, демография.

Немало ностальгии по положительному опыту недавнего советского прошлого: державная мощь, ВПК, наука, уровень образования, медицины.

Таким образом, из этих мотиваций народных масс складывается основа для формирования объединяющей платформы социального и патриотического характера.

Назвать ее можно соответственно — социал-патриотизм.

В истории были попытки уже так называть представителей тех или иных политических течений социал-патриотами. В частности так в СССР называли презрительно представителей Второго Интернационала, которые высказались, что в случае войны они предпочтут интересам рабочих интересы национальные. Также их называли национал-шовинистами.

Или же Л. Троцкий использовал это определение по отношению к деятельности и взглядам Г.В. Плеханова, называя того русским социал-патриотом за то, что тот не порвал связь с народничеством и почвенничеством.

Пробовали называть социал-патриотами некоторые партии и лидеров в наше время. Подразумевая, что для них важней культурно-исторический фактор, нежели этно-исторический.

Пытался даже Д.О. Рогозин застолбить эту идею в своем докладе «Социал-патриотизм — идеология победы». Но это была инициатива «сверху», чтобы подмять под кремлевский контроль протестные национальные настроения.

Имеются также материалы, которые показывают некую содержательную сторону социал-патриотизма.

В нашем же случае важна больше функция этого понятия. А она состоит во-первых, в протестной риторике: социальные, социалистические ценности, социальный вопрос — являются одним из важнейших требований в Русском движении, как впрочем многих волнуют и патриотические настроения — вопрос о сохранении русской, российской государственности — то есть собственно патриотизм, а он явление тоже многогранное и связан с большим списком вопросов, затрагиваемых и националистами. Во-вторых — социал-патриотизм — легитимен с точки зрения закона. Все что с приставкой «национал» власть не пропустит для какой бы то ни было учредиловки, разве что проплаченных нацдемов. Очень хорошо по этому поводу один из ветеранов Русского движения заметил на пресловутом Совете 28 января, что захотели власти закрыть 16 национал-патриотических движей и закрыли. Не в последнюю очередь в силу разных формальностей. В-третьих под этот бренд можно собирать и левых и правых. Он широк по контексту. Не затаскан еще. Им как уже упоминалось чаще называли, чем назывались.

Не обязательно его превращать в доктрину. Просто он может быть неким объединительным форумом, платформой.

Тут вот многие страдают, что нельзя будет ходить на митинги, потому что страшно, могут оштрафовать за кипеж, т. е. за попытки «свободного волеизъявления». Ужесточили. Но в принципе-то, если организовано ходить, а не стадом, то можно ведь. Иначе говоря, требуется стать более дисциплинированными и организованными. А этого нынешним движам как раз не хватает.

Надо с оптимизмом глядеть на уже случившееся — чем хуже, тем лучше. Такую надо избрать стратегию. Не дают «по зову души» собираться на улице, значит надо собираться в закрытых помещениях, на закрытых собраниях, на частной территории.

Помню, еще в школе нам рассказы читать давали, про то как большевики по хатам с самоварчиком устраивали агитацию и пропаганду. Другие в пивных собирались. Диссиденты опять же так собирались. Да что там далеко за примерами ходить — Кургинян со своей «Сутью времени» катался по стране, народу сколько соблазнил.

Закрытые собрания укрепляют связь, позволяют без невроза толпы, всяких движений и беготни крепче консолидироваться участникам движей.

К этому по-любому идет. Сейчас еще и в сети шмон проведут. Будут банить, закрывать сообщества. Рвать связи.

Конечно же и до закрытых сходок доберутся, но к этому времени ситуация может измениться и это уже будет признаком, что режим уже в глубоком кризисе.

Я еще ранее отмечал, что с этими митингами, маршами перескочили через этап, рано начали на улицу лезть. Сплоченности никакой у этих движей, это толпа, а не убежденная масса.

Есть чем заняться без всяких митингов — партстроительство, профсоюзное движение, правозащитное и т. д.

Уже несколько лет идет планомерное извращение национальной идеи. Двухстороннее. Заказное.

Один проект: «нацдемы» — а я с самого начала понял, что наши «нацдемы» имеют мало общего с нацдемами европейскими — я знаком был с материалами НДПГ, которые чрезвычайно патриотичны, и меня посему очень демотивировали рассуждения нацдемов против патриотизма, я уж не говорю про исторические спекуляции типа «Западная Русь против Московской Орды» (хотя Т.И. Алексеева пишет, что в средние века по антропологическим данным состоялась очень значительная миграция русского населения именно с Запада на Восток), «Совковоображариум». Попытки раздербанить русскую нацию на регионализм — Залессии всякие, Ингерманландии, тезис Крылова о «несвященности территориальной целостности» (при «священности частной собственности») и прочий «элитаристский пиплхейт».

Другой проект: Кургиняны, Стариковы — к которым у меня также сразу возникло недоверие, с тех самых слов, как Кургинян начал рассусоливать про Франкфуртскую школу. Вся эта пена с советским патриотизмом, именно пена, а не сам патриотизм тоже была доведена до маразма типа «кто против Сталина, тот против русских».