Читать онлайн «Япония. Вся правда. Первая полная антология катастрофы». Страница 2

Наконец, есть еще один фактор, который вносит в сознание японцев обостренное ощущение мимолетности не только красоты, но и самой жизни. Этот фактор имеет непосредственное отношение к теме нашего рассказа. Вся территория Японии находится в зоне повышенной сейсмической опасности, а все ее тихоокеанское побережье подвергается постоянной угрозе цунами, которое может спровоцировать всякое землетрясение в любой точке огромного океана. Японцы с молоком матери впитывают сознание того, что все, что их окружает, может в любой момент безвозвратно погибнуть от очередного подземного толчка, и это не может не влиять на их особое отношение к миру. Землетрясения происходят в Японии в буквальном смысле ежедневно, правда, подавляющее большинство из них незначительные и не приносят никакого урона. Однако рано или поздно случается разрушительное землетрясение, уносящее жизни сотен, тысяч, а иногда и десятков тысяч человек, не говоря уже о прочем ущербе. И это землетрясение может произойти в любой точке страны, лежащей на стыке сразу четырех тектонических плит – Тихоокеанской, Североамериканской, Евразийской и Филиппинской.

Землетрясение марта 2011 года с магнитудой 9,1 по шкале Рихтера стало самым сильным в Японии за всю историю наблюдений, то есть с 1872 года, однако не самым разрушительным. Помимо силы подземных толчков на эффект от стихийного бедствия влияет еще множество факторов, и один из самых очевидных – местонахождение эпицентра землетрясения. 1 сентября 1923 года в Японии произошло землетрясение силой 7,9, эпицентр которого находился всего в 90 км от Токио. Такая близость к густонаселенным районам (в которых, к тому же, тогда еще не умели строить сейсмоустойчивые здания) и привела к тому, что Великое землетрясение Канто, как его стали впоследствии называть (районом Канто в Японии называют регион на востоке острова Хонсю вокруг столицы), стало самым страшным в истории Японии, унеся жизни более 170 тысяч человек и практически полностью стерев с лица земли города Токио и Иокогама. В 1896 году более 22 000 человек на северо-востоке страны (неподалеку от места нынешнего землетрясения) стали жертвами одного из сильнейших в истории Японии цунами, порожденного океанским землетрясением Мэйдзи Санрику, а в 1933 году практически в том же месте была зафиксирована до недавнего времени самая высокая магнитуда землетрясения – 8,4. Из происшествий более недавнего прошлого выделяется землетрясение 17 января 1995 года в городе Кобе, погубившее почти 6,5 тысячи человек.

7 августа 1943 года в городе Хиросима родилась девочка по имени Садако Сасаки. Ее жизнь мало чем отличалась от жизни других японских детей, но когда Садако было два с половиной года, всего в полутора километрах от ее дома взорвалась атомная бомба. Девочка выжила чудом, потому что в столь малом радиусе от эпицентра взрыва с лица земли было сметено абсолютно все. Но до того момента как ее нашли и забрали в больницу, Садако успела получить большую дозу радиации от взорвавшейся рядом бомбы. Через девять лет у нее обнаружили лучевую болезнь. Уже в больнице ее лучший друг рассказал ей, что, по легенде, тот, кто сложит из бумаги тысячу журавликов-оригами, сможет загадать любое желание, которое обязательно сбудется. Садако успела сделать 644 журавлика и 25 октября 1955 года умерла от лейкемии, ставшей следствием радиационного заражения. Ее друзья доделали недостающих журавликов, и Садако похоронили вместе с тысячей оригами, которые она так хотела сделать. Сейчас памятник Садако Сасаки стоит в мемориальном памятнике мира в Хиросиме на месте разрушенного центра города, а сама она стала символом всемирного неприятия ядерной войны.

Посещение этого мемориального парка, напоминающего о бомбежках 6 и 9 августа 1945 года городов Хиросима и Нагасаки американскими ВВС, которые повлекли за собой гибель, по разным оценкам, от 150 до 240 тысяч человек, входит в школьную программу Японии. В обоих пострадавших городах в годовщину бомбежек проводятся памятные мероприятия, вечный огонь в парке, по замыслу создателей, не будет погашен до тех пор, пока в мире останется хоть одна атомная бомба, позиция Японии в различных международных переговорах об ограничении ядерных вооружений остается неизменно одной из самых жестких. Один из самых известных образов японской массовой культуры – герой многочисленных фильмов и комиксов гигантский динозавр Годзилла, по мысли своих создателей, разбужен от вековечного сна в недрах океана именно бомбардировками Хиросимы и Нагасаки. Более того, Годзилла сам радиоактивен и, по сути, представляет собой мастерскую аллегорию страха японцев перед всеразрушающим ядерным оружием. Почему же, имея такой страшный опыт и не заживающую до сих пор психологическую травму, Япония вовсе не отказалась от атомной энергии?

Ответ на этот вопрос прост и банален – экономическая выгода от использования атомной энергии смогла победить все риски, связанные с ее использованием. Япония на редкость бедна природными ресурсами, она не обладает запасами нефти, природного газа и лишь имеет незначительные месторождения каменного угля. Учитывая масштабы японской экономики, легко себе представить, какое огромное количество энергоресурсов ей приходится импортировать из-за рубежа. Поэтому уже в начале 60-х – десятилетия самого бурного экономического роста за всю историю не только Японии, но и вообще любой отдельно взятой страны во всем мире – была построена первая атомная станция в местечке Токай, префектура Ибараки. К тому времени в Японии уже существовал базовый закон об атомной энергии, подчеркивающий ее исключительно мирный характер (отказ от войны и армии вообще закреплен в послевоенной японской конституции). Начиная с 70-х, когда Япония вырвалась в лидеры мировой экономики, ядерная энергетика стала одним из приоритетных стратегических направлений развития. В настоящее время в Японии работают 55 ядерных реакторов, которые вырабатывают четверть всей производимой в стране электроэнергии.

Разумеется, при принятии решения о строительстве столь опасных объектов, как атомные станции, сразу же встал вопрос о сейсмической безопасности. К строителям атомных станций предъявляются строжайшие требования, реакторы отключаются при малейшей угрозе подземных толчков поблизости. К этому можно добавить и ограничения со стороны строгого экологического законодательства, существующего в Японии с 80-х годов. Многие проекты атомных станций были заморожены на этапе разработки или даже после начала строительства. Случаются также и случаи длительной остановки реакторов из-за природной стихии – к примеру, станция Касивадзаки-Карива (управляемая, кстати, той же компанией TEPCO, ставшей всемирно известной после аварии в Фукусиме) в 2007 году была остановлена аж на 21 месяц в связи с землетрясением в префектуре Ниигата. Тем не менее, до настоящего времени, несмотря на постоянную сейсмическую активность, удавалось избежать каких-либо серьезных инцидентов на ядерных реакторах.

Давным-давно, как передает молва, жила-была в некотором месте с названием Адатигахара в провинции Осю, страшная-престрашная ведьма, которая хватала проходивших поблизости путников и пожирала их.

Случилось однажды, что забрел в Адатигахара странствующий буддийский монах. Солнце как раз уже садилось, наступали сумерки, дул холодный ветер. Дороги впереди еще много, а ноги уже устали, голод донимает. Что там ни будь, а идти дальше нельзя никак! И бонза стал подумывать о том, чтобы попроситься на ночлег в первом же доме, какой только попадется ему. Но, к несчастью, он находился как раз на самой середине огромного пустыря, и кругом не было ни гостиниц, ни вообще какого-нибудь человеческого жилья. Бонза был в отчаянии и совершенно не мог придумать, как ему выпутаться из этой беды. Но вот вдруг далеко-далеко впереди показался огонек.

«Ага! – подумал бонза, – должно быть, там есть какое-нибудь жилье. Отлично! Ну-ка поскорее туда; попробую попроситься на ночлег!» И он поплелся на своих усталых ногах, налегая на посох, на огонек. Плелся, плелся и наконец-таки дошел. Глянул… А один-одинешенек стоит себе посреди пустыря домишко! Забор поломан, столбы покривились и покосились. Грязный, унылый, запустелый домишко! В домике оказалась благообразная, приветливая на вид старушка. Она не покладая рук пряла пряжу, сидя около поломанного светильника.

Осмотревшись, бонза окликнул старуху через забор:

– Эй, бабушка! Я путник. Заблудился я в этой пустыне, не знаю просто, как и быть теперь. Пусти, пожалуйста, отдохнуть, переночевать ночку!

– Это одинокая, бедная хижина, и нет здесь ни мягкой постели… да и ничего вообще нет. Так что уж извини, пожалуйста, нельзя здесь остановиться! – отвечала старуха.

Бонза пришел в ужас.

– Нет, нет! Не надо мне постели. Ничего не надо. Разреши только мне поместиться под кровлей; больше ничего и не прошу. Пожалуйста, не отказывай, пусти переночевать! – Бонза просил так настойчиво, так убедительно, что старуха, видимо, смягчилась.