Читать онлайн «Перестройка-2. Что нам готовит Путин». Страница 23

Власть аргументирует налагаемые ею ограничения экстремистским характером этих сил. Но, во-первых, это наглая и циничная ложь. Мы уже выяснили выше, что сущностным признаком экстремизма, согласно международному праву, является культивирование насилия и его методов. Пусть власть назовет политические силы, которые исповедуют идеологию насилия, ставят своей целью насильственный захват власти или насильственное изменение существующего общественно-политического строя. Нет в России сегодня таких сил. Даже марксизм, который Дмитрий Медведев в одном из своих выступлений причислил к экстремистским политическим течениям, отнюдь не рассматривает насилие как единственный способ перехода общества к социализму. Если г-н Медведев думает иначе, то это свидетельствует лишь о том, что с преподаванием общественной теории в alma mater г-на Медведева дело было поставлено из рук вон плохо. Революция, согласно марксизму, - это качественный скачок в развитии общества, прерывающий путь его эволюционного развития. Причем не в силу чьих-то субъективных пожеланий, как наивно полагает Медведев, а в соответствии с объективной логикой самого исторического процесса. Только и всего. Сам скачок еще ровным счетом ничего не говорит о том, какой характер он будет носить - мирный или насильственный. Это зависит от целого ряда конкретно-исторических условий. Роль «субъективного фактора» здесь не более чем в ином общественном процессе, который вообще реализуется только через сознательную деятельность людей. И потом: коль уж речь зашла об экстремизме, то нынешним кремлевским сидельцам не следовало бы забывать, что в доме висельника не говорят о веревке. Ведь не кто иной, как ельцинское бундформирование (неологизм писателя Бушина), правопреемниками которого и являются нынешние борцы с экстремизмом, насильственно захватило власть в 1993 году, расстреляв из танковых пушек легитимно избранный Верховный Совет.

Во-вторых, выборы на то и являются актом прямого народовластия, что народ в своих решениях не может быть связан ни с какими установлениями властей, ни с какими принятыми властью законами. Ибо его воля - это и есть высший закон (suprema lex). Не народ должен сообразоваться с законами, принятыми властью, а, напротив, принятые властью законы должны получить апробацию (одобрение) народа. И если политические силы, объявленные властью экстремистскими, выносят свою программу на суд народа, то какой же это экстремизм? Это и есть демократия в ее самом рафинированном, химически чистом виде. Народ как высший арбитр, как единственный суверенный субъект права на своей территории и решит, кто в данном случае экстремист - эти политические силы или чиновничий прайд, использующий жупел экстремизма в целях насильственного удержания власти.

Такова диспозиция, если смотреть на сложившуюся ситуацию глазами правовой науки. При этом меня совершенно не интересует, чем была продиктована в данном случае позиция властей - своекорыстием или правовым и политическим невежеством. Да, мне хорошо известно, что, будучи демократами от макушки до копчика, наша «политическая элита» мало что в этой демократии смыслит. Как, впрочем, и во всем другом, Но, как говорят ее заморские друзья, это ее проблемы.

Пользуясь своей монополией на законотворческую деятельность, российские «суверенные демократы» создали такую систему законодательства, которая делает их пребывание у власти вечным. Власть превратилась в «государство в государстве». Прикрываясь, как щитом, этой созданной ею системой законодательства, она навязывает обществу свою волю. На языке международного права подобное деяние квалифицируется как «насильственное удержание власти», составляя состав преступления, именуемого «политическим экстремизмом» (Шанхайская конвенция 2001 года «О борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом»).

Понятно, что обойтись совсем уж без оппозиции власть никак не может.

Это было бы слишком даже для российской «суверенной демократии». Поэтому к участию в политическом процессе, а точнее - в политической игре (термин не мой - именно нынешняя люмпенэлита смотрит на политику как на игру и называет не без основания игрой), допущены несколько партий, получивших официальную прописку.

Предлагаю присмотреться к ним поближе. Либерально-демократическую партию Жириновского сразу же отставим в сторону. Ее политическая физиономия - физиономия древнеримского бога Януса. Как, впрочем, и ее лидера, которому более пристало блистать на эстрадных подмостках, конкурируя с Хазановым и Жванецким, нежели состязаться на политической сцене. Не стану распространяться и о «Справедливой России» Миронова -она еще не успела в должной мере проявить себя. Поговорим о КПРФ как партии, позиционирующей себя в качестве принципиального противника нынешней власти. И если судить по ее политической программе, то так оно и есть. Однако сам же кумир КПРФ Ленин предупреждал, что о политической партии нужно судить не по тому, что она о себе говорит и пишет, а по тому, что она делает. Вот и последуем этому мудрому совету. Итак, какова политическая практика КПРФ? Я не намерен писать здесь ее историю. Ограничусь лишь некоторыми фактами политической биографии. Во избежание недоразумений оговорюсь, что никакой предвзятости у меня нет. Напротив, идеи социализма мне близки, и именно за социализмом - как ученый-обществовед я глубоко убежден в этом - будущее.

Каковы же эти факты?

Факт первый. Во время ельцинского переворота 1993 года КПРФ, имея самую сильную фракцию в Думе и пользуясь широкой поддержкой в народе, заняла позицию стороннего наблюдателя. Займи она иную позицию, исход путча был бы, скорее всего, иным, ибо, как выяснилось позднее, все у Ельцина и его банды буквально висело на волоске. На недоуменные вопросы рядовых коммунистов руководство КПРФ ответило: мы-де не могли поставить партию под удар. Жаль, что руководство КПРФ не обложило ее еще ватой, не позаботилось о том, чтобы ее ненароком не просквозило. Что ж, выказав лояльность, место в ельцинской Думе функционеры КПРФ себе обеспечили.

Факт второй. Вся разрушительная политика ельцинской клики проходила если не при прямом участии и поддержке, то при молчаливом попустительстве КПРФ. Критику в свой адрес руководство КПРФ парировало тем, что Дума-де не обладает надлежащими механизмами, чтобы противодействовать исполнительной власти. Это была вторая ложь. Исполнительная власть действует на основании законов, принимаемых парламентом. Численность думской фракции КПРФ была такова, что она в состоянии была заблокировать любой закон. Помню, как, отметая эти аргументы, я писал, что коммунисты могут парализовать деструктивную деятельность ельцинского правительства весьма простым способом: не утверждать предлагаемый им бюджет, т. е. оставить деятельность правительства без финансового обеспечения. Увы, бюджет из года в год утверждался, в том числе и голосами коммунистов. Конечно, Ельцин мог распустить Думу. Но что бы выиграл? Получил бы тот результат, что фракция КПРФ на новых выборах лишь увеличила бы свою численность. Однако даже на малейший риск руководство партии не пошло. Видимо, из тех же соображений: не ставить под удар партию. А если без фарисейства -чтобы не рисковать своим хлебным местом.

Факт третий. После неудачных попыток стать президентом (я не стану обсуждать циркулирующую в политических кругах версию, что на последних ельцинских президентских выборах победил не Ельцин, а Зюганов, хотя это очень похоже на правду) на выборах 2004 года Зюганов свою кандидатуру выставлять не стал. Но вот что примечательно: вместо Зюганова была выставлена кандидатура заведомо непроходная. Тут Геннадий Андреевич поступил точно так же, как и Жириновский, тоже выставивший вместо себя заведомо непроходную фигуру. Почему? Нужно быть полным идиотом, чтобы не понять, почему: не могли Геннадий Андреевич и Владимир Вольфович поставить под вопрос свое положение лидеров партии. Не могли допустить, чтобы другой кандидат - нет, не победил, об этом и речи не могло быть, - набрал голосов больше, нежели набирал лидер партии.

Наконец, факт четвертый. Руководство КПРФ, как, впрочем, и других оппозиционных партий, до неприличия радовалось, что их представительство в Думе увеличилось. Не стану говорить о том, что увеличение произошло за счет новой квоты, которая была установлена для них властью - это трудно доказуемо. Спрошу о другом: а чему, собственно, радоваться? Ведь это принципиально ничего не изменило, и «Единая Россия» по-прежнему остается полной хозяйкой в Думе. Реально влиять на политику нынешней власти оппозиция не сможет. Ее выигрыш, таким образом, сводится лишь к тому, что она получила новые хлебные места для своих партийных чиновников. Видимо, тому и радовались. Если у кого-то есть сомнения на сей счет, поинтересуйтесь, сколько во фракции КПРФ рядовых партийцев -рабочих, крестьян, низовой интеллигенции и сколько партийных функционеров разного ранга.